и дело вынуждена была натягивать на себя одеяло. И только пышущее жаром тело Себастиана, постоянно стремящееся максимально увеличить площадь их взаимного соприкосновения, не давало ей окончательно замерзнуть.
В какой-то момент прильнув к нему, Юля почувствовала, что царапает его щёку своей серёжкой. И тогда она, в полусне и не размыкая глаз, сняла обе серёжки и положила их куда-то рядом с кроватью, но куда – так и осталось для неё загадкой, поскольку на следующее утро она не смогла их нигде найти, как ни старалась. Так и остались лежать в каком-то укромном месте в спальне Себастиана две её «счастливые» серебряные серёжки, которые Юля еще в институте любила надевать на экзамены, потому что верила, что они приносят удачу.
Есть примета: если забыл что-то, что тебе дорого, в чужом городе или незнакомом месте, то обязательно туда ещё раз вернешься. Забегая немного вперед, подтвердим, что формально примета сбылась. По возвращении в Лондон из Корнуолла Юля с Себастианом провели ещё одну ночь в его доме. Впрочем, её сережки так и не были найдены.
***
На следующее утро Юля проснулась ни свет ни заря – часов в восемь по московскому времени, то есть в пять по Гринвичу. Спустилась этажом ниже на кухню, не торопясь сварила кофе, приготовила легкий завтрак из того, что смогла найти в холодильнике, и притащила всё это наверх в спальню на большом подносе.
Вскоре проснулся и её любовник. Они завтракали, сидя в постели, и Себастиан с гордостью показывал Юле фотографии своего сына Йохана, симпатичного розовощёкого мальчугана примерно тех же лет, что и её дочки. Снимки были сделаны в брюссельском доме родителей жены Себастиана. Пару раз на фото мелькнула и она сама, так что Юля с удивлением заметила, что они обе относятся к одному типу внешности: высокие, полнотелые, с длинными волосами.
Между тем, на тумбочке рядом с кроватью Юля заметила еще одну небольшую фотографию в деревянной рамочке. На ней был запечатлён сам Себастиан в обнимку с другой женщиной, тоже примерно Юлиных лет, но внешне – типичной англичанкой: сухощавой, с соломенного цвета коротко стриженными волосами, тонким носом и тяжеловатым подбородком. Они с Себастианом стояли на пустынном каменистом берегу моря (или океана), прислонившись к большому покатому валуну.
– Это женщина, с которой ты встречаешься сейчас? – спросила Юля.
– Мы расстались некоторое время назад. Кстати, это фото сделано недалеко от тех мест, куда мы с тобой отправимся сегодня.
– Да? А позволительно ли спросить, почему вы с ней расстались?
– Ну… она хотела, чтобы я купил ей дом. В Найтcбридже. Но я не был уверен, что наши отношения настолько прочные.
А Юля не была уверена, что правильно поняла его. Неужели женщина может ставить судьбу отношений с любимым человеком в зависимость от того, купит он ей дом или нет? К тому же, Найтcбридж (Knightsbridge) – весьма недешёвый райончик центрального Лондона. Любопытно, достало бы доходов Себастиана для выплаты такой ипотеки? Впрочем, это уже Юли не касалось, и она, как всегда в подобных случаях, предпочла в конце концов списать своё непонимание ситуации на «cultural differences» (культурные различия).
– К тому же, знаешь, у неё сын – ровесник моему, – продолжал Себастиан невесело. – И я вынужден был проводить отпуск с ней и её ребенком, в то время как моему собственному сыну так недостаёт отца.
– Слушай, ну это же проще простого, – перебила Юля нарочито легкомысленным тоном. – Ваши дети ровесники, так почему бы не взять с собой в отпуск обоих? И мальчишкам было бы веселее, и тебя не мучила бы совесть.
– Нет, мать Йохана никогда бы этого не допустила.
Ну, тут уж Юле было всё понятно – какие там культурные разницы! Современным женщинам всех стран и континентов присущ этот материнский эгоизм, когда из-за обиды на отца ребёнка несуразные и неоправданные ограничения накладываются и на самого ребёнка, и на его общение с «опальным» родителем. Юля вздохнула и решила больше не касаться этой темы.
После завтрака – надо ли упоминать, что он увенчался страстным сексом! – они отправились в ближайший пункт проката автомобилей. На улице накрапывал дождь, но на душе у Юли светило солнышко. Предвкушение предстоящего приключения в компании с близким мужчиной наполняло её радостным нетерпением.
Они выбрали машину, и Себастиан, с готовностью вняв Юлиной просьбе, оформил право вождения на них обоих, хотя Юля и призналась ему честно, что до того момента ни разу в жизни не водила машину с правым рулем. Заметно было, что Юлин партнёр твёрдо решил потакать ей во всем во время предстоящего путешествия, и это уже само по себе невероятно заводило!
Что же до Юли, то она была полна решимости сделать эту поездку незабываемой прежде всего для Себастиана. И в частности – преподнести ему парочку уроков «настоящего качественного секса», хотя она и сама толком не осознавала, что именно вкладывает в это определение.
Они вернулись домой на арендованной машине, побросали свои рюкзаки и куртки в багажник, кинули туда же кое-какие съестные припасы, настроили радиоприёмник на лирическую волну, а навигатор – на шоссе с красивым номером A303, и двинулись на запад, на встречу с Корнуоллом, с Атлантикой, на встречу с собой. С таким Себастианом и с такой Джулией, какими они друг друга ещё не знали.
***
Почти весь остаток дня Юля и Себастиан провели в пути, остановившись лишь раз на заправке, «to stretch their legs» (чтобы размять ноги) и перекусить, да другой раз – в Стоунхендже, но об скажем чуть позже. Долгая поездка вдвоём давала им отличный шанс больше узнать друг о друге, так как при том, что они были знакомы уже целый год, о некоторых аспектах жизни друг друга они имели довольно скудное представление.
Что ж, по крайней мере Юля имела возможность убедиться в том, что её избранник являлся самым достойным представителем общества и сильной половины человечества. Может, и Себастиан в ту поездку узнал о ней что-то новое, потому что она тоже рассказывала о своей жизни и отвечала на его вопросы вполне откровенно.
Фламандец по рождению, Себастиан провел юность в Антверпене, где и сейчас жили его родители. Благодаря собственной настойчивости и немножко везению получил степень МВА престижной американской бизнес-школы, после чего довольно долго работал в крупных международных инвестиционных банках, пока не перебрался, в начале 2000-х, в Лондон в связи с рождением сына.
Хотя семейная жизнь Себастиана не в полной мере сложилась, отцом он был нежным и любящим
