Размышления Батяни прервал не совсем обычный диалог крупного носастого парня с худощавым мальчонкой лет четырнадцати-пятнадцати. Стоя за закрытым газетным киоском, они о чем-то спорили. Лавров прислушался.
– …Ну, ладно тебе жлобиться! – канючил пацан. – Ну, дай всего на одну ширку. А? А то меня уже ломать начинает. Вечером – чтоб я сдох – бабки принесу. Если что, у братана стыбзю цифровую камеру. Он ее за пять штук купил. Новье – муха не садилась. Ну, Губан! Ну, будь другом – выручи! Я ж тебя еще ни разу не подводил…
– Ладно… – изобразив великодушный жест, Губан не спеша достал из кармана что-то неприметное. – Держи! Про цифровик смотри не забудь.
Выхватив из его рук, судя по всему, дозу наркотика, мальчишка стремглав куда-то убежал. Самодовольно ухмыляющийся Губан, выходя из-за киоска, неожиданно увидел перед собой крепко сбитого незнакомца с неприветливым, строгим взглядом. Несколько струхнув – кто бы это мог быть? – он отступил назад и, вжавшись в стенку, испуганно пробормотал:
– А… вам чего нужно-то? Я тут – это… просто…
– Что, сволочь, детей наркотой травишь? – сурово поинтересовался незнакомец. – Чем торгуешь, мразь? «Герой»? Башку тебе, твари, за это мало оторвать. И куда только местная милиция смотрит? Ну да ладно, хоть и не могу отправить тебя на нары, так хоть на сегодня твой «бизнес» прихлопну.
Обшарив карманы Губана, он выгреб из них больше трех десятков бумажных пакетиков, скорее всего, с героином и швырнул их в лужу, расплывшуюся между киоском и стеной дома. Выпучив глаза, наркоторговец с ужасом глядел на то, как раскисает в воде и идет на дно лужи его «товар».
– Еще раз увижу за таким занятием – башку сверну. Понял, урод? – незнакомец молча повернулся и пошел восвояси.
Выскочив из-за киоска, Губан увидел двоих милиционеров – киргиза и русского, которые в этот момент проходили невдалеке.
– Милиция! – истошно завопил Губан, кидаясь к ним. – Меня ограбили! Задержите вон того типа – он отнял у меня деньги!
Тут же догнав Лаврова, милиционеры схватили его за руки с обеих сторон.
– Гражданин, – нахмурился киргиз с сержантскими лычками, – вы задержаны по подозрению в ограблении. Этот гражданин утверждает, что вы только что отняли у него деньги.
– Идемте… – Андрей направился обратно к киоску. – Видите, вон плавают бумажки? Это так называемые «чеки» с героином, которые этот «ограбленный» при мне продавал детям. Если есть сомнения, можно взять воду на анализ. Вам не меня, а его надо бы задержать.
– Врет! Врет! Врет! – зачастил Губан. – Это не мое! Это он сам выбросил!
– Идемте в отделение… – безнадежно махнул рукой русский. – Пусть с этим делом начальство разбирается.
…Пожилой милицейский майор, прощаясь с Лавровым, укоризненно ему выговаривал:
– Ну, зря вы не привели этого негодяя к нам в отделение. Или хотя бы вместе с «товаром» передали бы нашим сотрудникам. Поверьте, у нас тоже достаточно порядочных, честных людей, которые не продаются и по-настоящему борются с этой нечистью. А сейчас – что? Вон, уже примчалось сразу трое адвокатов, и через десять минут он опять пойдет торговать. Но все равно спасибо, что не остались равнодушным к нашим проблемам.
Прогулявшись по проспекту, Андрей решил сходить к руинам старинной крепости Пишпек. Он шел по улице, размышляя о том, сколь же хрупко человеческое благополучие. Сколько лет строились эти дома, сколько лет проживавшие в них люди к чему-то стремились, чего-то добивались… А потом – раз! – и в одночасье многое из того, к чему они стремились, обратилось в пыль. Теперь настала пора отморозков, готовых ради копейки (доллара, сома) продавать отраву даже детям…
Он не мог увидеть того, как из кабины большого, темного внедорожника, который следовал в отдалении, какой-то человек наблюдает за ним через бинокль. Задумавшись, Лавров не сразу понял, откуда прямо перед ним появился широко улыбающийся, рослый тип, который, раскинув руки, радостно завопил:
– Андрюха, здорово! Сколько зим, сколько лет! Ты что, меня не узнал?! Это ж я, Колька!.. Ё-моё!..
Издавая радостные междометия, назвавшийся Колькой кинулся обнимать несколько растерявшегося Андрея. Все это произошло так быстро, что Лавров сразу не успел собраться с мыслями, чтобы точно определиться – видел ли он хоть когда-нибудь этого Кольку? Но всего через мгновение понял – парень фальшивит. Это или карманник, «методом тыка» угадавший его имя, или… Но в этот момент его шею пронзила непонятная боль, и все окружающее для него мгновенно исчезло.
Оглушенный электрошокером, Андрей не почувствовал, как «знакомый», удерживая его на ногах, вместе с еще одним, подбежавшим к нему сзади типом как бы для того, чтобы помочь, потащил к остановившемуся у края тротуару джипу, преувеличенно-громко, сокрушенно приговаривая:
– Ну, Андрюха! Ну, ты и набрался! Если пьешь, так надо ж ведь закусывать!.. Ай-яй-яй!..
…Сознание вернулось к Лаврову как-то сразу, словно над его ухом прозвенел будильник. Он ощутил себя лежащим в каком-то темном, тесном отсеке, скорее всего – багажнике легковой машины. Это угадывалось по гулу мотора и характерной дрожи и толчкам, доносящимся снизу. Он вспомнил предшествовавшую всему этому встречу с типом, изобразившим из себя его знакомого, и окончательно понял – его оглушили и похитили. Но кто и зачем? Впрочем, было совершенно очевидно, что сделать это могли подельники Губана.
Сделав несколько поворотов и некоторое время попрыгав по бездорожью, джип, наконец, остановился. Мотор заглох, послышалось хлопанье дверок и чьи-то голоса. Один из них Андрей сразу же узнал – тот самый «Колька». Общение шло на русском, но некоторые голоса звучали с акцентом. Щелкнув, поднялась дверца багажника. Лавров сделал вид, что все еще находится в полуобморочном состоянии. Через смеженные веки он увидел четверых крепких молодых мужчин, которые, глядя на него, обменивались короткими репликами.
– Смотри, все еще не очухался… – мотнув в его сторону головой, сказал стоящий с краю Губан.
– Хлипак! – пренебрежительно определил «Колька», перекидывая из руки в руку тяжелую биту.
– А вы его думаете сбросить в ущелье прямо с наручниками? – недоуменно оглядел своих приятелей коренастый киргиз. – Менты ж сразу догадаются, что к чему.
– Нэт, пуст он снатчала памучаытса, – зло ухмыльнулся стоявший рядом с ним тип, похожий на кавказца, – а патом наручнык мы снимат и кидат его с гора. Даставать! – распорядился он.
«Колька» с Губаном выволокли Лаврова из багажника и бросили его на каменистую землю. Андрей понял, что они сейчас где-то в горах – под ним все было усыпано мелкими обломками известняка.
– Встават, скатына русскый! – зло пролаял, как догадался Андрей, главарь этой банды наркоторговцев. – Встават, или я тэбя убиват прямо здэс!
Изображая из себя все еще очень слабого, даже немощного, Андрей медленно, пошатываясь, поднялся на ноги. Он уже приблизительно оценил физические возможности всех четверых бандитов и мысленно составил примерный план своих дальнейших действий. Пусть у него скованы руки, зато ноги свободны! А это уже шанс выиграть неравную схватку. Нужно только заставить бандитов растянуться цепочкой. Как это сделать? Например, неожиданно кинувшись бежать. Но куда? Конечно, лучше всего на ближайший склон. Оказавшись выше преследователей, он получит неплохое преимущество…
Отступая назад, за несколько мгновений Лавров успел осмотреть всю прилегающую территорию и, взглянув на большой, плоский валун шагах в пяти от себя, вдруг заметил лежащий на нем какой-то странный предмет, скорее всего, сделанный из железа. Это было нечто, похожее на букву «Ф» размером со средний палец, но без верхней части срединной палочки и с раздвоенной нижней.
– А это что за штуковина? – остановившись, неожиданно для себя самого и, тем более, для бандитов, приготовивших биты, поинтересовался он.
– Чего?.. – все четверо растерянно переглянулись.
Их ошарашил совершенно нелепый, в контексте ситуации, вопрос пленника.
– Во, тупой!.. – загоготал «Колька». – Его сейчас мочить будут, а он про какую-то хрень спрашивает!
Однако киргиз, внимательно посмотрев на непонятную вещь, увиденную Андреем, несколько переменился в лице и, опустив биту, что-то пробормотал на родном языке, а потом перешел на русский.
– Парни, вы как хотите, а я – пас, – с какой-то необъяснимой решимостью объявил он. – Его я бить не стану. Это знак!
– Какой еще знак, Омербек? – насторожился главарь, удивленно оглядывая своих приятелей.
– Нас тут пятеро, но ему одному открылся темир ооз комуз, – хмуро пояснил тот. – Голос темир-комуза – это голос духов. Горы подают нам знак о том, что этот человек под их защитой. Тот, кто его посмеет убить, будет страшно наказан. Все! Я ухожу!
Бросив биту, Омербек быстро зашагал прочь. «Колька» и Губан, скорее всего, ошарашенные реакцией подельника, моментально скисли, явно утратив недавнюю боевитость. Судя по их растерянному виду, они тоже начали подумывать: а не отказаться ли и им от намеченного «мероприятия»? Но главарь, выпучив глаза, недовольно завопил:
