— Ничего не изменилось, — с легким торжеством шептал он. — Ты ждала меня. Ждала, что вернусь за тобой. Ты все еще хочешь мне покориться. Как и всегда.
В любой другой момент Элиза вспылила бы. А сейчас Люцифер накрыл ладонью ее грудь. Она напряглась от возбуждения, став чувствительной до предела. Элиза даже упустила момент, когда ловкие пальцы подцепили застежку бюстгальтера. Только поняла, что черные кружева полетели прочь.
— Неправда, — почти всхлипом сорвалось с губ.
Люцифер ухватил за подбородок, заставляя посмотреть в лицо. Пришлось приподнять ресницы. Хотя взгляд уже помутнел.
— Врешь, — отрезал Люцифер. — Как и про своего смертного.
Он накрыл губы Элизы своими, будто выпивая до капли всю волю. Воздуха перестало хватать. Мысли помутились. Остались только его губы, горячие и ненасытные. Люцифер властно запустил пальцы в волосы, другой рукой прижимая ближе за талию. Так крепко, словно боялся дать и сантиметр свободы. Кончик языка томно прошелся по губам Элизы, после врываясь внутрь, вовлекая в пламенный танец. Она поддалась. Только в голове продолжили звучать слова Люцифера. Такие расчетливые.
Когда губы разомкнулись, Элиза прошептала сквозь сбившееся дыхание:
— Дэвид… Его зовут Дэвид.
Прозвучало так страстно, что Люцифер на миг отпрянул. В глазах вспыхнула ревность.
Элиза едва сдержала злорадную усмешку. А в голове промелькнуло: «Не только ты умеешь делать больно, милый».
Тот момент, когда Люцифер замер, показался бесконечным. В глазах — сплошное безумие, дыхание — рваное и горячее. Лицо ожесточилось, а пальцы поджались, будто в желании стиснуть чью-то шею.
На секунду Элизе стало страшно. По губам Люцифера скользнула злая усмешка.
— Значит, я сделаю так, чтобы ты забыла его имя, — резко бросил он, расстегивая ремень на брюках. — И свое собственное заодно.
Элиза оцепенела от взгляда, полного угрозы и желания. Он сковал прочнее любых оков: по телу растеклась горячая слабость, как от самого крепкого адского алкоголя.
Люцифер быстро сбросил брюки, снова нависая сверху. Едва губы встретились снова, Элиза поняла: пощады не будет. Отступить уже не получится. Слишком жестким и пламенным стал поцелуй.
Люцифер терзал ее губы почти до боли, а его руки бесстыдно скользили по обнаженной коже. Казалось, горячие ладони вспоминали каждый изгиб, то сминая грудь, то скользя по талии и бедрам, то сжимая ягодицы.
Тело плавилось от желания. Элиза едва могла сдержаться, чтобы не стонать сквозь поцелуй. Она проводила ладонями по плечам и мускулистой груди Люцифера, как никогда понимая, насколько скучала. Просто по этой возможности прикоснуться к благородно бледной коже. Просто по жару его тела.
Люцифер спустился жаркими поцелуями по шее Элизы. Почувствовав, что на коже вот-вот останется след, она изогнулась навстречу с тихим стоном.
— Ты — моя, — от шепота в шею по коже побежали горячие мурашки.
«Моя», — в каждом прикосновении. В том, как Люцифер спустился поцелуями к груди. В том, как накрыл одну ладонью, а вторую — губами. В том, как пальцы и язык начали дразнить затвердевшие соски одновременно, синхронно. В том, как, когда Элиза застонала от нетерпения, рука Люцифера скользнула вниз по животу. Медленно, уверенно, заставляя изнывать в предвкушении.
Очередной стон подействовал, как кровь — на хищника. Люцифер набросился на Элизу нетерпеливо, дико. Так, словно ждал этого все полтора года. Его руки властно легли на ее бедра, и он проник в нее с низким рычащим стоном.
Она подалась навстречу, цепляясь пальцами за широкую спину. Голова запрокинулась, и волосы разметались. С приоткрытых губ — стон за стоном. Все более протяжные и сладкие с каждым резким движением, с каждым глубоким толчком. Элиза обвила бедра Люцифера ногами, подчиняясь его ритму. Яростному, пламенному, заставляющему задыхаться от подступающего наслаждения.
Губы встречались урывками, короткими поцелуями. Они хоть немного глушили стоны. Дыхание срывалось в унисон. Так же, как сливались вместе распаленные тела.
А потом наслаждение накрыло обоих мощной волной. Два стона слились в одно: протяжный и сладкий с низким и гортанным. По мышцам прокатилась дрожь. Элиза прижалась ближе к Люциферу. Изо всех сил. Похоже, ногти оставили царапины на его спине. Слабая попытка насытиться им, этими короткими мгновениями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Первая вспышка удовольствия отступила, и накатила слабость. Элиза откинулась на постель, тяжело дыша. Взгляд из-под опущенных ресниц лихорадочно заблестел.
Люцифер опустился рядом, восстанавливая дыхание. Ни поцелуя, ни слова, ни жеста.
Элиза рвано выдохнула. Веки устало скользнули вниз.
«В прошлый раз он вышвырнул меня на Землю, наигравшись. С чего я взяла, что в этот что-то изменится?» — горько пронеслось в голове.
Пряча эмоции, Элиза спокойно приподнялась на кровати. Взгляд скользнул по сторонам в поисках одежды. Волосы рассыпались по плечам. Она потянулась поправить их, и в этот момент Люцифер ухватил за руку. Он мягко потянул обратно к себе.
— Иди ко мне, — бархатистый шепот прозвучал необычно нежно.
Опешив от этих интонаций, Элиза подчинилась. Она опустилась рядом, прислонившись к Люциферу. А он привлек к себе, обнимая неожиданно крепко, пряча лицо в ее волосах. Элиза затаилась, услышав тихий вздох.
— Тебя могли убить, — глухо, немного напряженно сказал Люцифер.
Его дыхание шевельнуло ее волосы. Похоже, он собрался сказать что-то еще, но она вскинула взгляд. Лица оказались близко-близко.
— Как и в любой день после изгнания, — Элиза спокойно повела обнаженным плечом. — Меня теперь ненавидят и в Раю, и в Аду.
Она посмотрела в пустоту.
— Больше не смей от меня сбегать. И лучше тебе не знать, что я с тобой сделаю, если ослушаешься, — в голосе Люцифера еще осталась чувственная хрипотца, и от хладнокровных ноток по коже побежали мурашки.
Он провел рукой по плечу Элизы, спускаясь ниже. Медленно провел ладонью по груди, перешел на талию, обрисовал изгиб бедра. Дыхание сорвалось заново.
Люцифер заметил, и по губам скользнула надменная усмешка. Уже решил, что победил.
— Отдашь демонам-палачам на пытки? — тихо фыркнула Элиза.
Люцифер приподнялся на локте. Она потянулась обнять за шею, привлечь ближе, но оба запястья вдруг оказались в цепкой хватке. А сама Элиза — вплотную к горячему телу. Глаза Люцифера многозначительно блеснули, и он, склонившись к ее уху, прошептал:
— Займусь тобой лично. И к утру ты точно будешь умолять о пощаде.
Глава 21
Отдыхать Люцифер все-таки заставил. Глянув на опасный блеск в его глазах, спорить расхотелось. Элиза лишь набросила на себя черную мужскую рубашку прежде, чем откинуться на подушки. Слабость нахлынула заново, но сейчас она показалась почти приятной. В сочетании с чувственной истомой во всем теле. Элиза прикрыла глаза, балансируя в полудреме.
Сквозь нее послышались голоса у двери, и через пару минут Люцифер вернулся в спальню с подносом в руках. Все-таки заказал еду из ресторана.
— Завтрак в постель? — Элиза приподняла брови. — Неужели ты способен на романтику?
Издевательски усмехнувшись, она все-таки спустила ноги с кровати, готовая вставать. Аромат жаренного мяса, легкого дымка и изысканных специй поднял бы и мертвого.
Люцифер притворился, что не заметил эти шпильки, вместо ответа парировав:
— Разве я разрешал тебе вставать?
— Я могу дойти до кухни, — Элиза гордо приподняла подбородок.
Правда, пошевелиться под властным взглядом она все-таки не решилась. Люцифер подошел ближе. В каждом движении — звериная грация.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А я у тебя не спрашиваю, — он сел на край кровати.
Поднос опустился между ними на черную атласную простынь. При виде ломтиков мяса, политых ароматным соусом, Элиза провела кончиком языка по губам, как кошка, завидевшая добычу.
Люцифер заметил это. В глазах мелькнул порочный блеск. Бледные пальцы обхватили вилку. Наколов один кусочек, Люцифер поднес его к губам Элизы.
