Перед подачей хорошо перемешать. Разлить по охлажденным тарелкам, положить гренки, посыпать измельченной зеленью.
Можно пить как напиток, а также добавлять кусочки льда по желанию.
Есть также вариации на эту тему по типу наших зеленых щей. Называется Сальморехо.
Суп–напиток делается так же, только хлеба чуть побольше, в тарелки добавляют немного ветчины (или хамона), а также варенное вкрутую мелко нарезанное яйцо.
Али Баба, видимо, представлял описанные кушанья и, прикрыв глаза, улыбался. Потом продолжил нашу беседу:
— Можно действовать и по другому сценарию как бы провоцировать организм отвечать на наше воздействие энергетически. Например, на дворе жара, европейцы — пьют холодное пиво, а азиаты — горячий чай. Горячий чай добавляет Ян–воздействие на организм (то есть воздействие пищи как бы опережает воздействие температуры воздуха). Соединившись с температурным влиянием, это приводит к результату такому, что сам организм приходит в состояние более глубокого Инь, то есть охлаждается, обильно выделяя пот.
— Точно, я всегда пользуюсь этим принципом. Если в жару принять горячую ванну — выйдешь из нее, и станет прохладно. Если в холод омыться прохладной водой — станешь растираться, и тело согреется.
— Вроде всю еду расположили по энергиям, — Али Баба откинулся на подушки и вздохнул облегченно, а я окинул взглядом наш стол и понял, что забыл спросить про один весьма важный продукт.
— Ой, мы же мед не вспомнили.
Наставник кивнул.
— Мед настолько сложен по составу, что может быть назван самым крайним продуктом и с той и с другой стороны. Если принимать твердый, засахарившийся, темный, старый мед с горячим чаем — это «буря» Ян–энергии — настоящее лекарство, а не еда.
А если прохладный напиток, со льдом и немного жидкого светлого меда — это великий Инь, можно простуду получить от одного стакана. Вот такое чудо природы — ешь его на здоровье, только умеренно.
Ну и, конечно, важно, в каком настроении вы едите и в какой компании.
— Да, не зря существует традиция пиры устраивать и кормить гостей, выражая им свои добрые чувства.
— Есть и в религиях такие обряды, как молитва перед трапезой, преломление хлеба, круговая чаша, причастие…
Али Баба посмотрел в сторону большого окна, куда–то вдаль и стал неспешно пить чай. Он сидел прямо, сложив ноги под себя и накрыв их халатом так, что весь казался одним целым куском камня, укрытого синей тканью. Глядя на него, можно было решить, что время вообще не существует для этого человека. Таким естественными, величественными и в то же время простыми были его движения. Наверное, так пили чай в покое и уюте своего дома или на бескрайних просторах земли миллионы людей тысячи лет подряд и будут это делать всегда. Никакой суетности, такой «вечный символ безмятежности» — хоть скульптуру с него делай из этой самой позолоченной бронзы.
Тут еще металлическая рука поблескивает на столе, направив пальцы в небо.
Я прямо–таки впал в состояние медитации и совсем не заметил, как взял ложку меда и употребил ее внутрь с чаем. Вот тебе и урок релаксации, запросто можно оказаться в нирване. И действительно, чувство покоя стало наполнять и окутывать меня. Будто лежишь на мягких прохладных облаках, и они слега покачивают тебя в просторе голубого неба.
Но пиала с горячим чаем наклонилась в моей ослабшей ладони, и обжигающий напиток стал капать на ногу. Пробуждение пришло немного резковато. Но, отдохнув и побыв в бездействии, мой европейский мозг снова стал терять терпение. Дождавшись подходящего момента, он аккуратно полюбопытствовал.
— Ну, а что же дальше, Учитель? Вы же говорили пять правил, а рассказали только про одно.
Он кивнул и продолжил:
— Следующее правило связано с…
— Простите, можно снова по аналогии с ребеночком. Вы здорово рассказывали, все понятно…
Наставник в ответ улыбнулся:
— Наш ребенок готов к посещению детского сада. Мама собирает его утром — и вот он там. Теперь его приводят в группу, где множество игрушек, детей…
Что же малыш в первую очередь должен выяснить? Человек, хоть и маленький, инстинктивно определяет, у кого какая роль, каковы условия жизни–игры в этом сообществе. Воспитатели, если они чуткие и опытные, ему здесь помогают. Значит, малышу объясняют, «где» и «что» находится, и также рассказывают: «что будут делать», «как играть», когда за ним придут родители… Для чего?.. Второй палец отгибаем.
Узнать правила и последовательность действий.
В смысле питания это означает вот что.
Надо СОБЛЮДАТЬ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ ПОГЛОЩЕНИЯ ПРОДУКТОВ, чтобы они правильно распределились в желудке и в дальнейшем полностью переработались.
Я помотал головой, и, наверное, весь мой вид был глупым.
— Что–то мне не совсем понятно, как это «последовательность». Разве имеет значение, что съешь раньше, что потом, ведь все «пережуется» и попадает в одно место — желудок, и уже там переварится?
Наставник вздохнул:
— Имеет, конечно! И я тебе скажу, что половину болезней можно лечить, соблюдая одно только правило, которое я тебе сейчас изложу.
— Что это за «эликсир» такой?
— Давай–ка поподробнее объясню. Пищеварительный тракт — это трубка, непрерывно тянущаяся ото рта до ануса.
— Скорее уж от тарелки до унитаза — поддержал я разговор, поглощая очередную порцию кулинарных чудес.
— Верно подмечено! — засмеялся Учитель и продолжил: — После того как пища попала в рот и проглочена, она никуда деться из этой трубки не может. С этого счастливого момента ее задача, продвигаясь в одном направлении, выйти в конце концов из организма, полностью отдав все питательные вещества. Длина этой дороги–тракта у взрослого человека около пяти метров, а рост наш дай Бог если два. Сам же живот занимает по высоте где–то сантиметров тридцать. Поэтому кишечник изогнут петлями и плотно уложен внутри живота.
Али Баба внимательно посмотрел на меня и дождался момента, когда ученик кивнул в ответ. Тогда снова продолжил:
— Состоит этот канал переработки пищи из следующих участков: рот, глотка, пищевод, желудок, тонкий кишечник и толстый кишечник. Эти органы отделены друг от друга специальными сфинктерами — круглыми мышцами, чтобы не перемешивалось содержимое различных этих самых отделов. Ведь у каждого из них свои задачи, а значит, и своя среда, соки и способы переработки продуктов.
Например, во рту — ферменты слюны, в желудке — кислота со всякими соками, в кишечнике щелочная среда и желчь, и так далее. Пережеванная пища продвигается по ЖКТ (желудочно–кишечному тракту) общим комком в виде кашицы — и вот остановка — желудок.
Это расширенный участок пищеварительного тракта, который, после рта, намеренно останавливает продвижение пищи, чтобы рассортировать ее.
Если рассмотреть строение, например, червяка, то его пищевой тракт — это простая трубка почти равного диаметра. А у человека не так. Ведь ЖКТ взрослого человека несколько метров, и бросаем мы туда самые разные продукты. Люди, как известно, существа Всеядные, понимаешь?
Чтобы пища как следует обработалась, она иногда должна останавливаться.
Вот, например, первая станция обработки — рот. Здесь мы ощущаем вкусы, жуем, измельчаем, обрабатываем слюной. Пища на какое–то время задерживается. Согласен? — Я кивал, стараясь уловить суть. — Следующая остановка происходит в желудке.
Желудок — расширенная часть кишечника с определенными свойствами клеток, выстилающих его внутреннюю поверхность. Он похож на мешок, закрытый с обеих сторон такими же круглыми мышцами, как анус. В этом мешке сильно кислотная среда, состоящая в основном из соляной кислоты и ферментов. Чтобы эта кислота не попадала в соседние участки ЖКТ, он отделен от пищевода и кишечника двумя сфинктерами, которые в обычном, спокойном состоянии должны быть закрытыми. И вот что важно.
Разные продукты по–разному обрабатываются желудочным соком и поэтому останавливаются в желудке на разное время.
Это как движение трамваев в депо. Мест там для ночного отдыха много, и когда какой трамвай в свой ангар заехал, не важно. А вот утром они должны выйти на работу через ворота с одним рядом рельс, чтобы поочередно оказаться перед контролером, и каждый в свой срок — иначе столкновение, затор.
Вот теперь о желудке и продуктах ты мне расскажи, — проговорил Али Баба, с лукавой улыбкой глядя на то, как я со все возрастающей скоростью опустошаю тарелки на поверхности стола.
Пришлось прервать наслаждение восточной гастрономической роскошью и приступить к ответу на вопрос.
— Если я правильно понимаю, дело обстоит так.
