— Ну что, договорились?
— А-а! — Катя взвизгнула, уставившись на Артема Николаевича, присевшего на край ванной, как у себя дома. — Как Вы сюда вошли?!
— Честно говоря, не помню, — наморщил лоб Артем Николаевич. — Я не контролирую свои появления в этом мире.
— А где же Вы до этого были? В другом?
— Не знаю. Помню, что разговаривал с Вами на пикнике, затем наблюдал, как Вы пытаетесь меня разоблачить, проверить, не разыгрываю ли я Вас. Хотя Вы должны были бы уже уяснить, что я не любитель розыгрышей. Потом темнота. И прихожу в себя здесь.
— Давно Вы здесь?
— Нет, только явился. Не бойтесь, я не подсматривал за Вами, — насмешливо заверил Артем Николаевич.
— Так Вы переварили информацию? Созрели к принятию правильного решения?
— Поймите, я не могу Вам помочь! Я ничего не понимаю, я не обладаю никакими возможностями для помощи Вам! Давайте я расскажу Вашим родным…
— Не нужно. Я не знаю, кто покусился на мою жизнь. Не могу доверять никому… — в голосе мужчины прозвучала боль, но он тут же взял себя в руки и спокойно, словно убеждая подписать взаимовыгодное соглашение, продолжил. — Я скажу, что нужно делать. Вы будете действовать под моим контролем, я все время буду рядом. Много от Вас не требуется — всего лишь узнать, кому я перешел дорогу и где находится моя телесная оболочка. Я скорее всего нахожусь в коме и тело воссоединится с духом, как только будет найдено. Помогите мне и просите все, что пожелаете. Я буду Ваш должник. Слово Сикорского. Многое в моей власти…
Артем Николаевич говорил искушающе, Катерина задумалась.
— Допустим, я могу Вам помочь, — ответила она, стараясь рассуждать логически. В голове не укладывалось происходящее, но она привыкла верить фактам, а факты доказывали, что Артем Николаевич мог исчезать в мгновение ока, проходить сквозь стены и что его больше никто не видел. — Обещаете помочь мне?
— Да. Слово Сикорского. Просите что угодно — деньги, трудоустройство на высокооплачиваемую работу, финансирование музыкальной карьеры — что еще может пожелать женщина, просите.
— Помогите разыскать Владимира Латышева
— Владимира? — Артем Николаевич смотрел на нее удивленно. — Вы уверены, что Вам нужен этот человек? Я бы не советовал его сейчас искать.
— Почему?
— Потому что… — Артем Николаевич внимательно следил за Катериной, — он не желает, чтобы его нашли.
— Откуда Вы знаете?
— Знаю.
— Значит Вы знаете его? Вы знаете, где он? — в голосе женщины сквозило отчаяние.
— Зачем он Вам? — осторожно спросил мужчина.
— Он мой муж, — призналась Катерина.
Сикорский молчал. В его глазах отразилось что-то, похожее на сочувствие.
— Ну? Говорите, где он! Что с ним?
— Давайте я помогу Вам организовать с ним встречу, и Вы сами все расспросите у него, — после некоторых раздумий отозвался Сикорский. — Только пообещайте, что будете вести себя благоразумно и так, как я скажу — точно как я скажу. И поклянитесь, что поможете мне найти моих недоброжелателей и мое тело.
— Клянусь! — Катя была готова пообещать что угодно и кому угодно. Она дрожала от нервного перенапряжения. — Но и Вы в свою очередь поклянитесь помочь мне разыскать мужа!
— Его не надо искать. Я помогу Вам встретиться с ним. Клянусь.
Катя дрожала. Ей неверилось в происходящее.
— Думаю, Вы хотели принять ванную. Я не могу исчезнуть, поэтому пройду в соседнюю комнату. Включите мне новости по телевизору, — Артем Николаевич повеселел.
Катя выполнила просьбу, а затем долго отмякала в ванной, пытаясь привести мысли в порядок. Когда она зашла в спальню, там никого не было. Лишь тихо бормотал телевизор.
Глава 10. Горькое открытие
Сикорский кусал Катерину едкими комментариями, словно пчела. Женщина злилась, сердилась, становясь похожей на нахохлившуюся мокрую птицу, судорожно цепляющуюся замерзшими, отказывающимися повиноваться конечностями за парапет, но тактика Артема Николаевича действовала — вместо панического ужаса его напарница по шпионским играм была обуреваема праведным гневом. Некогда было думать об опасной перспективе сорваться вниз и разбиться, ведь мозг был целиком и полностью сосредоточен на попытках дать достойный отпор наглому собеседнику.
Наконец Катя присела на корточки на широченном парапете у оконного проема. Дрожащими от холода руками вцепилась в рельефные выступы и придвинулась как можно ближе к приоткрытому на проветривание окну, находящемуся в кабинете хозяйки дома Светланы Прокофьевны. Голоса доносились глухо, шум дождя слизывал обрывки фраз, но уже до костей промерзшая горе-шпионка что есть мочи пыталась сосредоточиться с целью уловить суть разговора.
Прошло уже несколько долгих дней с момента пропажи Артема Николаевича. Ни единая живая душа не была обеспокоена фактом его исчезновения, поскольку старший Сикорский редко перед кем держал отчет. Катя не раз вступала в спор с назойливым призраком, являющимся в самые неподходящие моменты и также непредсказуемо исчезающим.
В этот обернутый в саван ранних сумерек вечер неутомимая хозяйка дома устроила очередной прием, расширив круг приглашенных. Кате пришлось попотеть, чтобы сфотографировать на телефон и затем спокойно и тщательно изучить список приглашенных на мероприятие. Временами она жалела, что согласилась на авантюру, ведь Артем Николаевич заставлял ее подходить с назойливыми и неоднозначными вопросами к слугам и подслушивать разговоры гостей. Он настоятельно требовал украсть телефон своего брата, чтобы изучить информацию в нем, описывая эту сложную задачу безобидной фразой «одолжить на время», но пока добился лишь изучения контента, скрытого в мобильном устройстве его сестры.
Катю грызла совесть за то, что пришлось обманывать Ксению и рыться в ее личных вещах, но назвался груздем — полезай в кузов. Сикорская ничего не заметила, списав исчезновение находящейся всегда под рукой последней модели IPhone на личную рассеянность. Тем более, что нашла свой телефон через пол часа активных поисков на подоконнике холла на первом этаже здания.
Провернуть подобное с менее наивным Алексеем не получалось. Катерина временами ощущала жар от его взглядов, скользящих вдоль изгибов ее фигуры, и старалась обходить мужчину стороной, чем вызывала неудовольствие старшего Сикорского.
Сейчас же, находясь на парапете за окном кабинета Светланы Прокофьевны, Катерине предстояло подслушать разговор с главным подозреваемым в нанесении вреда Артему Николаевичу. Евгений Маркович Фельдман, немного полноватый высокий шатен с красивыми, сияющими, словно черные угли, глазами, был обходителен и любезен. Владелец нескольких компаний, среди которых одна из крупнейших в нефтегазовой отрасли страны, умел расположить к себе любого собеседника. Но Катю его напускным добродушием было не обмануть. Она чувствовала, что хватка бизнесмена может стать медвежьей, а зубы сомкнуться с поразительной ловкостью на шее оппонента, вмиг изгнав показную медлительность и ленивость.
— Я н-ничего н-не сл-лышу… — процокала зубами женщина, пытаясь придвинуться вплотную к приоткрытому на проветривание окну.
— Осторожно, Вас могут увидеть! — шикнул на почти в открытую замаячившую за стеклом Катерину Сикорский.
— Сн-наружи уж-же т-темно, н-никт-то н-не за-заметит, — более раздосадованная собственной неосторожностью и беспечностью, чем дельным замечанием Артема Николаевича, отозвалась Катерина.
— Тихо. Зато Вас точно услышат, — снова упрекнул призрак. Находитесь здесь, не двигайтесь, я попытаюсь просочиться вовнутрь.
Сикорский за несколько дней бестелесного существования уже осознал, что может появляться только неподалеку от взявшейся ему помогать служанки. Он мог находиться в зоне непрямой ее видимости, даже в соседней комнате, но стоило отдалиться немного — и его сознание накрывала тьма. Контролировать свое появление или понять, что с ним происходит в момент исчезновения, не удавалось. Объяснить свою связь с Катериной логически также было невозможно. Приходилось принимать все условности, как должное.
