Новые порывы горячего ветра ударили в лицо. С потолка сорвались уже более крупные обломки, стали падать совсем рядом.
Как там говорил тот голос? Здесь нужен привратник?
И, словно издеваясь надо мной, он не заставил себя ждать. Только сказал совсем другое:
«Беги!»
Где-то в другом конце пещеры, среди адского месива всполохов от Вертуна, мелькнула тень собаки. Я стоял всего мгновение, переваривая услышанное и увиденное.
— Понял, не дурак, — вырвалось у меня.
И, резко сорвавшись с места, я грубо хватанул за шкирку Хромого, чуть не поддав ему пинка.
— Вперёд!
К счастью, пацан понял сразу. Он и так до этого смотрел на творящееся круглыми глазами и едва сдерживался, чтоб не сигануть с места.
— Деверь, Чёрную Луну тебе в душу! — выругалась Эвелина, когда я грубо вырвал её из религиозного экстаза, схватив за руку, — Ты же привратник, ты должен…
Что там должен привратник, я уже не слушал, а просто бежал, таща чернолунницу чуть ли не волоком. Потому что моя интуиция кричала, что дела у нас обстоят даже хуже, чем под орбитальной бомбардировкой.
Глава 7. Падающий
Там, где в другом конце пещеры мне померещилась тень пса, оказался ещё один выход из пещеры.
— Давай, малой! — я криком загнал Хромого внутрь.
Туда же следом забежал и я сам, затянув за собой визжащую Эвелину.
— Привратник, ты должен остановить это!
А голос в голове явно был против:
«Беги!»
— Деверь, ты сможешь! Закрой врата!
Да, там в небесной канцелярии явный бардак, если они не могут прислать своей верной последовательнице правильный и согласованный план. Мне же приходилось слушать свою интуицию, и, как ни странно, таинственные голоса в голове звучали с ней в унисон.
Пот застилал глаза, что вместе с темнотой тоннеля означало нулевую видимость. Лишь испуганное дыхание пацана впереди, возмущённые визги Эвелины позади, да топот моих ног…
И грохот падающих камней за спиной.
Громкий звук ощутимо ударил в лопатки — кажется, в той пещере обвалился потолок. Следом прилетел долгий и заунывный гул, будто где-то тонуло огромное скрипящее судно. Наверное, так погибал разбушевавшийся Вертун.
— А, получило, внебрачное отродье Чёрной Луны!!! — Эвелина, запыхавшись, попыталась рассмеяться, — Ибо не может никто спрятаться от всевидящего ока Незримой!
Я думал что-нибудь ответить, но тут по коридору пронеслась волна пыли и грязи, и в слезящиеся глаза теперь добавился эффект наждачки. Да ну твою же псину, и не протереть никак…
Одной рукой я тянул за собой Эвелину, другая у меня всё ещё была привязана к животу. Чернолунница кашляла, но продолжала что-то кричать о судьбах мира:
— Недолго гниющая рана… кха… кровоточила на теле святой Красногории! Услышала молитвы Незримая, стёрла проклятое место… кха… накормила досыта гнилую пасть!
Что происходит с вратами в другой мир, когда их заваливает? Ну, я надеялся, что они не будут, как чёрная дыра, засасывать в себя всё до бесконечности. А то с Пробоиной в небе, которая поглощает целые луны, в этом мире можно ожидать любых чудес…
Я бежал и мотал головой, пытаясь проморгаться и хоть что-нибудь увидеть. К счастью, сообразительный пацан впереди кричал, едва туннель куда-нибудь заворачивал.
— Налево!
А дальше снова только топот ног, и наше дыхание…
«Ты не уйдёшь!»
Голос в голове слегка изменился, стал похож на хрипение того одержимого Иного, с которым я сражался несколько минут назад.
«Ты не знаешь нашу силу!»
Земля под ногами затряслась, бежать стало почти невозможно. Нас кидало из стороны в сторону, и через пару секунд я врезался плечом в стену.
— Стоять, — я прижал Эвелину к кирпичной кладке.
Камни в стене заёрзали, врезаясь в лопатки, словно пытались выскочить из своих гнёзд. Подземелье наполнилось ужасным скрипом, готовясь стать нашей братской могилой.
— Мы умрём! — пацан кричал где-то рядом, тоже прижимаясь к стене, — Мама!!!
С потолка, совсем рядом, повалились обломки. Кажется, разрушения из той пещеры перекинулись уже на наш тоннель.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Если это угодно Незримой, я готова принять смерть во имя спасения… — начала было Эвелина, но я крикнул:
— Заткнись!
Избранница возмущённо хапнула воздуха:
— Да как ты сме… — но тут же моя грязная ладонь накрыла ей рот.
«Наша сила! Нас не победить!»
Вместе с голосом в уши ударило чёткое гудение трансформатора…
Я тут же пригнулся, чувствуя кончиками волос, будто что-то наэлектризованное пронеслось над головой. Пульсар выскочил из стены и унёсся куда-то в рушащийся тоннель.
Не успел я расслабленно выдохнуть и наконец-то протереть глаза, как снова послышалось гудение… Повинуясь взбесившейся интуиции, я притянул к себе Эвелину, схватил её в охапку одной рукой.
Судя по ощущениям, в этот момент ещё один Пульсар выскочил из стены как раз в том месте, где она только что стояла.
«Твои потуги не имеют смысла!»
Моё нутро, видимо, уже научилось слышать Пульсары, потому что следующим делом я рванулся в сторону. Бледное лицо Хромого было видно даже в пыльной темноте, а нашарить его воротник — дело техники.
Я рванул возмущённого пацана за шкирку, и как раз вовремя — гудящий невидимый Вертун пролетел совсем рядом с ним.
Вместе с мальчишкой в меня уткнулось что-то твёрдое…
— Ты, безлунная гниль, отпусти, — сквозь слёзы проревел Хромой.
Увидев, что он тычет дулом пистолета мне в грудь, я перехватил его вооружённую руку, заломил. Притянул ревущего мальчишку к себе ближе, и выдохнул ему в лицо:
— Не дури. Слушай сюда…
— Страшно! — голос Хромого срывался вместе с каждым упавшим в туннеле камнем.
Обвал усиливался, и тут даже толчковому псу было понятно, что мы уже не выберемся. Однако паникёры помирают первыми, поэтому я рывком отправил Хромого в объятия Эвелине:
— Защищай ненаглядную!
Чернолунница заботливо схватила шмыгающего пацана за плечи и подарила мне грозный взгляд.
— Незримая защитит нас всех, — она упрямо поджала губы и вскинула глаза к потолку, где надсадно скрипели танцующие блоки, — Если услышит… — едва слышно прошептала она.
Несколько крупных обломков упали впереди, да так, что даже протиснуться было сложно. Вот на хрен, ситуация становится всё сложнее.
«Теперь ты узрел нашу силу?» — в моей голове раздался зловещий хохот, — «Просите! Просите свою богиню, пусть дарует вам спасение!»
— А, так ты живой ещё, — я ощерился.
Нет уж, хрен тебе, а не страх!
«Мы бессмертны!»
Я оторвался наконец от стены. Если уж суждено сдохнуть под обломками, то я в это время буду бежать, двигаться, ползти… но не стоять и не скулить в углу, поджав хвост.
— А ну, пошли! — я рванул Эвелину вперёд.
Хромой, зацепившись за неё, полетел следом в узкую щель между обломками.
«Это бессмысленно. Ваша богиня идёт, но мы всегда на шаг впереди. Сначала Чёрная Луна, и лишь потом ваша богиня.»
С трудом мы протиснулись, хоть пыль забивала рот и глаза. Затем пара ошалелых вдохов в попытках отдышаться, и снова бег по разваливающемуся тоннелю.
«Спроси Избранницу, почему впереди легион, почему впереди тень неизбежного? Спроси, почему Чёрная Луна и её богиня — суть одно?»
Грязный воздух не давал толком дышать, при этом лёгкие уже горели, отказываясь снабжать мышцы кислородом. Дорога круто пошла вверх, и иногда приходилось чуть ли не падать на колени, чтобы карабкаться.
Поэтому, когда в лицо вдруг ударил свежий сквозняк, я чуть не закричал от радости. Выход!
«Хочешь?»
Когда вкрадчивый голос в голове неожиданно задал вопрос, сбоку как раз, сложившись под весом породы, вылетел огромный блок. Точнее, ухнувшая стена его выплюнула, и каменная махина протаранила меня, отбросив в стену, как куклу.
Я даже не успел вскрикнуть, как влепился всем телом, от удара затылком весь тоннель окрасился звёздными фейерверками. Колени пронзила ужасная боль.
