Тамара уже во второй раз слышала «трубопроводный» голос. Признаться, он ее взбесил и напугал одновременно.
– Какого черта тебе нужно? – тихо прошипела она в трубку. – Ты кто?
– Кирилл у тебя, я знаю. Прогони его. Немедленно.
Практичный ум Тамары искал в обертонах этого голоса половые признаки мужчины или женщины, но голос был неопределяемым, он мог принадлежать кому угодно.
– С какой стати ты лезешь в нашу жизнь? – окрысилась она.
– Забудь о нем навсегда, идиотка. Не вздумай выйти…
Тамара нажала на кнопку и со злостью выдернула шнур из розетки. Так-то лучше. Достав из холодильника лимонад и налив его в стакан, она поставила стакан на маленький поднос, понесла в комнату. Но снова раздался звонок. Ясно, кто звонит! Тамара выдернула из розетки шнур второго телефона и, со сладкой улыбкой опустившись на бедро и опершись одной рукой о постель, поднесла милому прохладительный напиток. Кирилл, загасил сигарету, взял стакан, поинтересовавшись:
– С кем ты разговаривала?
– Ай, – отмахнулась она, – хулиганы иногда достают. Нравится лимонад? Я сама его готовила, потратила уйму времени. Знакомая дала рецепт, она жила в Африке, там научилась.
– Великолепно. Не кислый, не приторно-сладкий, ароматный и жажду утоляет.
Отставив стакан, Кирилл с поцелуем завалил ее на кровать, одновременно развязывая поясок на ее халатике. Тамара якобы сомлела, а сама в это время думала о звонке. Что за придурок звонил, чего он привязался к ней? Ум-то у нее был практичный, но с небольшим изъяном: ни логикой, ни способностью к анализу, ни прочими плюсами настоящего разума он не обладал. Тамара уловила опасность, но не в том, что ей угрожали смертью, а в том, что на Кирилла некто посягал, значит, звонил не «он», звонила «она», то есть женщина. А кто пытался расстроить женитьбу? Полина! Кирилл приехал, домой не заглянул, сразу к Тамаре заявился, третий день они неразлучны, словно у них медовый месяц уже наступил. Впрочем, Тамара решила подумать о Полине попозже, сейчас на первом месте был Кирилл, дрожавший от страсти, а уж в интимных-то вопросах ее ум давно преуспел, находил верные решения.
Что главное в сексе с мужчиной твоей мечты? Доставить удовольствие, а не получить его, если ты жаждешь прицепиться к мужику. Это – на первичном этапе. Случается оргазм – отлично, не случается – вполне терпимо, потом наверстает не с Кириллом, так с другим. Доставляя мужчине удовольствие, нужно его максимально разнообразить, дело не в позах, а в подаче собственных чувств: чтобы стоны-ахи не были одинаковыми, чтобы твой избранник ни в коем случае не заподозрил притворство. И последнее – пауза после любовного угара. Пусть он лежит истощенным бревном, пусть находится на стадии засыпания и начинает похрапывать, но благодарные ласки, поцелуи и счастливый лепет, будь добра, обеспечь ему в течение хотя бы пяти минут. Можно обойтись без банального лепета, если не хочется лгать: мол, мне так хорошо, так хорошо… и не знать, что под это «хорошо» подложить. Тогда следует потереться щекой о его плечо, оставить несколько поцелуев на теле – не страстных и жгучих, нет-нет, а нежнейших, шелковых, как поверхность лепестка розы, и погладить его по груди. Действует сильно и безотказно, Тамарой это давно было проверено. Он все это запомнит, обязательно сравнит ее с другими женщинами и сделает правильный выбор.
Кирилл похрюкивал во сне, а у Тамары выдалось свободное время, чтобы подумать о звонках. Значит, ее запугивают. Но не убьют же в самом-то деле! Из-за чего ее убивать? Из-за Кирилла? Во-первых, у него других женщин нет, во-вторых, не тот он орел, чтобы из-за него устраивать бойню. Тогда… звонит Полина. Все упирается в сестричку, которой есть что терять. И она потеряет, Тамара позаботится об этом.
В это самое время Шурик возлежал с наушниками в шезлонге на своей территории, но очень близко к ограде соседей. Позавчера он упустил бесполое существо, которое своими ночными визитами укрепило в добровольном сыщике уверенность, что появляется оно неспроста. И появится еще, ведь что-то оно вынюхивает, что-то ему нужно.
Вчерашний вечер не принес ожидаемых результатов, но у Шурика всегда было колоссальное терпение. Кстати, без него, без терпения, жить нельзя – ни-ни, эту черту необходимо взращивать в себе сознательно, чем и занимался Шурик поздним вечером, заодно слушая музыку. Он надежно спрятался: со стороны улицы высилась сплошная железная стена с воротами, со стороны соседей – прутья и кусты, а видимость при этом была неплохой.
Тень легла на соседскую ограду. Шурик приподнялся, ухмыльнулся: так и есть, ОНО прилепилось к прутьям. Он вынул наушники (а то и собственных шагов не расслышит), уложив плеер на шезлонг, тихонечко подобрался к кустам, отодвинул ветки… Не рассмотрел. Мало того что лицо «объекта» скрывалось под козырьком кепки, так еще и свет падал на него сзади. Но фигура вблизи показалась ему мальчишеской: рост небольшой, плечи узкие, руки тонкие. Мальчик стоял неподвижно минут двадцать, у Шурика занемели ноги от сидения на корточках. Марианна права: спортом пора подзаняться! Но вот мальчик оторвался от прутьев и пошел в ту же сторону, куда обычно убегал. Ага, понятно, почему он уходит: в окнах соседей свет, туда не заберешься. Шурик двинулся к воротам, едва не упал, споткнувшись о московскую сторожевую по кличке Мальва, которая даже не тявкнула на чужака.
– Разлеглась, корова ленивая, – прошептал Шурик и выскользнул на улицу.
Мальчик был далеко, шел он быстрым шагом. Шурик, уже не таясь – кстати, кроссовки у него были мягкие и шума не производили, – двинулся за ним.
Пересекли половину города. Пришли на вокзал к пригородным поездам. Значит, мальчик живет за городом и поедет на электричке, но на какой? Пришлось Шурику идти на перрон, там он увидел, в какую электричку сел паренек, взглянул на табло – осталось две минуты до отправления, билет он не успеет купить. В первый раз в жизни он рискнул проехаться зайцем. В конце концов, если нагрянет контролер, он штраф заплатит – деньги Шурик предусмотрительно положил в нагрудный карман рубашки. Сыщик-любитель забрался в вагон, электричка тронулась.
Время было позднее. Народу мало, в вагоне практически пусто. Пройдя несколько вагонов, Шурик заметил знакомую кепку и рубашку в клеточку. Мальчик сидел к нему спиной. Устроившись на жестком сиденье, Шурик вытащил из-за пояса свою кепку, натянул ее на голову, козырек надвинул на нос. Время от времени (особенно на остановках) он поднимал голову, следя за пареньком. Так они проехали некоторое время. Наконец мальчик пошел к выходу. Шурик рванул к дверям с другой стороны вагона.
Станция Никищиха (соответственно так назывался и населенный пункт), освещенная двумя тусклыми фонарями, выглядела неприветливо и запущенно. А за нею стояла потрясающая темень, как в планетарии, – яркое звездное небо над головой при полнейшей черноте вокруг. И – поле. Шурик двигался на слух, по шагам впереди. Так и шел до самой Никищихи, где, к счастью, имелись фонари. Они миновали населенный пункт, мальчик открыл калитку и вошел во двор, затем – на крыльцо и в дом.
Шурик замер, на всякий случай тихонько позвал:
– Тузик! Шарик! На, на…
Не выскочила шавка! Значит, собак во дворе не водится. Он перемахнул через невысокий забор, подкрался к дому, приглядываясь к окнам – ведь какое-то должно загореться.
– Зойка, ты? – раздался старческий голос из открытого окна.
– Я, я, тетя Варя.
Вспыхнул свет в крайнем окошке. Шурик крался туда, слыша голос старухи:
– Все по ночам шляешься, чего тебе неймется?
– Надо.
– Чего надо? Работать когда пойдешь?
– Я ищу работу. Спите, тетя Варя.
Шурик, сидя под окном, приподнялся – лишь бы глаза оказались над подоконником! Лицо его вытянулось. Не парень, а молодая женщина с каштановыми волосами до плеч расстегивала знакомую клетчатую рубашку. Выходит, она и есть Зойка? Шурик опустился на колени, отполз от окна.
Он еще побегал по улице в поисках ее названия, а так как на доме тети Вари и Зойки не было номера, то просто запомнил ориентиры и двинул в сторону станции.
М-да, попал он в положение! Окошко кассы было закрыто, в расписании значилось, что первая электричка будет только в половине шестого утра. И куда же ему теперь деться? Ночь, такси нет, да здесь вряд ли «таксуют», одна скамейка на перроне, и та без спинки, рейки отодрали лет двадцать тому назад. Шурик присел на нее, готовясь бодрствовать всю ночь. Жаль, плеер он оставил дома, нечем будет развлечься.
