На южном и восточном внешнем периметре путь прокладывали орды приземистых существ, вынудив Менаделя активировать минное поле. Тех, кто оказался на осколочных минах, разорвало на части, их округлые тела разлетелись фонтанами дымящейся плоти. Другие упали с вырванными кусками мяса и внутренностей. Тем, кто находился на краю минного поля, повезло гораздо меньше. Ураган адамантиевых шариков изрешетил им конечности, оставив в муках умирать на орошенной кровью земле.
— Лорд, — раздался по воксу напряженный голос Баракиила.
Амит вызвал картинку с одной из пикт-камер вокруг лагеря. Возникло зернистое изображение северных укреплений, которое затем свернулось в угол дисплея шлема. Баракиил пытался удержать позицию. Промчавшиеся мимо него уцелевшие небольшие существа падали в окопы позади, пока перед космическим десантником не остались только крупные звери.
— Говори, — рявкнул Амит и вогнал цепные кулаки в живот ревущего существа, которое бессильно заскребло по его нагруднику атрофированными передними конечностями.
— Отделение Асмоделя в радиусе действия комма.
Амит с радостью ощутил, как участилось сердцебиение, когда он рассек кулаком внутренности зверя и оказался забрызган свежей кровью. Спихнув труп с лезвия ударом ноги, он бросился к другому существу и открыл канал со скаутами.
— Асмодель, отчет.
— Лорд… — продолжительный лазерный огонь ионизировал воздух, искажая сигнал комма, из-за чего голос Кассиила слышался искаженными урывками. — Мы обнаружили орков… все погибли… предупреждаем… звери.
Амит рассмеялся, хотя без особого веселья.
— Ты многое недоговариваешь, скаут. Сколько вас?
— Брат Хамиед и я готовы к бою, — сигнал становился лучше, чем ближе Кассиил подходил к позиции Амита. — Асмоделю нужен Зофал.
Амит остановился, прежде чем ответить, не обращая внимания на умиравшее у ног существо. У Асмоделя была стальная воля. Сержант был опорой ордена, пять десятилетий он учил неофитов тому, что значит управлять жаждой крови. Но оказалось, что даже он не в силах одолеть Проклятье.
— Ритуал придется отложить, — ровным голосом произнес Амит. — Заходите с запада. По возможности помогите отделению сержанта Биеила.
— Вас понял. Кровь защищает.
Амит отключил вокс-канал и пробил кулаком череп очередного зверя. Ему не требовалась защита. Он был повелителем тысячи самых яростных воинов, которых когда-либо знала вселенная. Он держал в руках судьбы целых миров. Он не ввергнет свой орден в безумие.
— Кровь требует крови, — проревел Амит и вырвал челюсть существу, которое хотело укусить его.
В нем клокотал гнев, горнило ненависти яростно пылало внутри, отчаянная ненависть к самому себе, которую невозможно облечь в слова. Если гибель и безумие были для него единственным исходом, он заставит мир молить о смерти. Его гневом никто не сможет повелевать. Он повернулся к нападавшему зверю, чей лоб венчала толстая костяная пластина. Уйдя в сторону за секунду до того, как зверь врезался в него, Амит схватил его за выступающий лоб. Сервоприводы доспехов гневно взвыли, когда магистр вырвал пластину из черепа зверя. Существо конвульсивно дернулось и умерло. Выругавшись, Амит резко сокрушил кость между ладонями. Он уставился на перчатки, наблюдая за тем, как во все стороны разлетаются осколки пластины. Из-под багрянца брони на него взирало клеймо истории, в ушах звенел волчий вой. Амит стиснул кулаки и снова взревел. Он был местью, он был смертью, и ничем больше.
— Во имя Сангвиния, вы будете стоять! — разнесся голос Зофала над ревом болтерного огня. Он чувствовал, как воины вокруг него сдерживают рвущийся наружу Гнев. Их стремление ринуться вперед и принести бой врагам казалось столь же ощутимым, как отдача пистолета, который он сжимал в руке. Но они были последней преградой, которая стояла между стадом зверей и отделением Баракиила. Если знаменосцу придется развернуться, чтобы справиться с новой угрозой, его непременно одолеют, а периметр прорвут. — Стоять! — Зофал не допустит, чтобы это произошло.
— Что насчет обреченных? — спросил Тилонас. Силовой кулак терминатора покрылся кровью и мотками внутренностей, между пальцами был стиснут вырванный позвоночник. — Почему бы их не выпустить?
— Нет. Гнев бесполезен в обороне, — ответил Зофал. — Мы должны удержать строй без них.
— Нас атакуют! — Друал указал на небо штурмовой пушкой, другая его рука безвольно висела после того, как одно из существ мощным ударом хвоста раздробило ему броню и кости.
Зофал поднял взгляд. Из облачного покрова вырвались два четырехкрылых зверей, которые напали на них во время посадки.
— Мы не станем легкой добычей, — прорычал Зофал. — Принесите им смерть!
Крозий капеллана затрещал, когда он активировал батарею, и указал им на существ.
Штурмовая пушка Друала с воем начала разгоняться до огневой скорости, секунду спустя к ней присоединилось оружие Тилонаса. Двое терминаторов открыли огонь, стволы орудия тут же раскалились докрасна, извергая непрерывный ливень снарядов в сторону крылатых зверей. Первую птицу разорвало на клочки багрового тумана. Вторая врезалась в землю, снаряды оставили в ее крыльях дыры размером с кулак.
Тут же к ней подскочил Зофал и одним ударом крозия размозжил существу череп.
— Они разделяются, — Тилонас указал на зверей, которые разделились и стали уходить в стороны флангов Расчленителей.
— Продолжайте вести огонь и не нарушайте строй, — Зофалу не доводилось видеть существ, которые использовали нечто похожее на тактическую хитрость, их атака казалась поспешной, отчаянной. Но он не хотел оставлять им ни единого шанса.
— Там! — Друал перекричал ревущих зверей.
— Кровь Императора, — прошептал по воксу Тилонас.
Линия деревьев перед капелланом исчезла под громадными когтистыми лапами. На расчищенный участок земли шагнуло громадное существо. Неподалеку показалось еще три похожих создания. Размерами они вчетверо превосходили любое из существ, с которыми уже пришлось столкнуться Расчленителям, их глаза были наполнены жаждой смерти. Звери заставляли казаться крошечным даже дредноута Григори.
Друал и Тилонас открыли огонь, но Зофал решил не тратить попусту боеприпасы и вместо этого открыл вокс-канал со стрелками «Грозовых орлов».
— Цели к северу от меня. Огонь.
По приказу капеллана боевые корабли дали ракетный залп. Мгновение спустя чудовища исчезли в ореолах взрывов. Когда огонь стих, двое их них лежали в грязи, раздавив телами десятки меньших существ. Сверкнувший выстрел из турболазера «Зазубренного ангела» испепелил третьего зверя.
Зофал выругался. Четвертый остался целым и невредимым. Проявив смекалку, он укрылся за сородичами и смог избежать оружия Расчленителей.
— Повторный залп.
— Не можем, капеллан. Мы ждем атаку.
Зофал зарычал, поискав взглядом то, чем можно было бы убить зверя.
— Друал, Тилонас… — он замолчал, заметив, как к зверю несется одинокий воин в доспехах терминатора. Капеллану не требовалось видеть опознавательный символ, чтобы узнать Амита.
Григори стоял в собственноручно сделанном кратере, зубья эвисцераторов кромсали плоть и внутренности зверей. Вокруг него, словно кровяные мешки, громоздились изломанные трупы. Он ступал на них, и всякий раз на него накатывала волна удовлетворения, когда дредноут слышал треск костей. Для сына Сангвиния погребение в саркофаге дредноута считалось величайшей честью, но также и самой жестокой пыткой. Ему позволили служить еще долгое время после того, как тело превартилось в атрофированную кашу. Но калечить, убивать и не чувствовать при этом горячих брызг крови на лице — все это выводило Григори из себя. Многие Расчленители, заключенные в стерильных саркофагах, сошли с ума и поддались самому темному гневу.
Кровь. Он ощутил знакомый привкус, когда капля артериальной жидкости мертвого зверя проникла сквозь борозду в броне и смешалась с биожидкостью, которая поддерживала в нем жизнь. Боль в разуме ослабла, Жажда на миг была утолена. Если бы лицевые мышцы Григори еще могли работать, он бы улыбнулся. Благослови тебя Император, Каил. Он поблагодарил технодесантника, разработавшего сложную сеть каналов, которые сделали возможным подобное избавление от мук.
Едва дредноут пересек груду тел, как сенсориум саркофага Григори выдал несколько предупредительных символов. Мгновение спустя мимо него пролетел Амит, отброшенный мощным ударом выжившего зверя. При приземлении тело магистра оставило за собой глубокую борозду.
Дисплей шлема озарился длинными потоками данных, когда Амит поднялся на ноги. Удар повредил один из цепных кулаков и разбил нагрудник. Из носа текла кровь, несколько зубов шатались. Магистр зарычал при виде того, как громадное создание раздавило кого-то из отделения Даила.
