— Слушайте, брат, сейчас не время каяться в грехах, — оборвал его скорбную исповедь алларец. — Керо нужны постель и лекарство, а нам с вами — предупредить эскорт принца. Если мы успеем… Голос дрогнул — словно треснул, не успев допеть, колокол. Светловолосый побледнел до оттенка снятого молока, сжал кулаки, набирая полные горсти сена, потом с омерзением стряхнул его вниз.
— Господин Далорн! — брат Жан встретился с ним глазами и понял, что нежданный помощник думает ровно о том же. — Откуда вы знаете?..
— Читал на досуге! — рыкнул алларец. — Не только вы читать умеете… а у меня был повод поинтересоваться, чего этим тварям надо. По герцогству Алларэ они тоже забегали, как вши по мокрому месту!
— А мне объясните?
— Потом, — качнул головой светловолосый. — Поднимайся, собирайся.
— Господин Далорн, девушке лучше остаться с братом Вильгельмом…
— Много ваш брат один справится, если нас так легко отыскать. Керо, я сказал, быстро!
— Я все-таки объясню госпоже Къела. Дело в том, что «заветники» будут очень рады заполучить человека из династии Сеорнов.
— Королевская кровь? — приподняла бровь девушка. — Для их обрядов? Сильнее, чем у простых людей?
— Во много раз, — кивнул брат Жан, удивляясь ее сообразительности. — Этого нельзя допустить. Последствия могут быть самыми ужасными для всех нас.
— Что, недостаточно того, что «заветники» убьют тринадцатилетнего мальчика? Важно, кто он, да? — с неожиданной для монаха злостью огрызнулась северянка.
— Вы правы.
— Хватит болтать! Не одни мы такие умные! Керо, ты выдержишь дорогу?
Девица Къела доверчиво поглядела на алларца и кивнула, не слишком задумываясь над его вопросом. Брат Жан тихонько вздохнул. Господин Далорн был сугубо прав, если бы очередной отряд городской стражи разыскал этот сеновал, брат Вильгельм не смог бы оказать им сопротивление, он был ранен, хоть повязки под рясой и не были заметны, но правой рукой бывший сержант пользоваться не мог. Едва ли бы приставы обращались с «убийцей и соучастницей» более бережно, чем ее нынешние спутники; но все же — дорога… может быть, несколько часов скачки. На улице тепло и сухо, но все равно… Только если «заветники» сумеют заполучить принца, все это может оказаться не столь уж существенным.
Скорость передвижения неспешно движущейся процессии — с каретами, с телегами — раза в три-четыре меньше, чем у всадников на свежих лошадях. К тому же, сопровождающие принца едва ли спешили и утруждали себя и его высочество ночной ездой: в противном случае они бы уже дней пять назад оказались в замке Бру. Нехитрые подсчеты и знание бруленских дорог убедили Эмиля в том, где именно следует искать кортеж. На Западном тракте, ибо больше — негде: остальные дороги плохо годятся для карет, — и на расстоянии десяти-пятнадцати миль от замка, не далее. Далорн не стал допытываться у неожиданно появившихся монахов, откуда им известно, что принц с сопровождающими прибудет именно утром. Это более чем походило на правду: переночевать на ближайшем королевском постоялом дворе и отправиться в последний недолгий путь. Вопрос состоял лишь в том, произвели ли такие же подсчеты те господа, что окопались в замке Бру. Эмиль знал, как опасно недооценить противника и счесть его глупее себя. Он решил, что они тоже все просчитали, знают, где искать принца, и к нему уже явились или вот-вот явятся вежливые господа, якобы присланные бароном Бруленом для встречи особы королевской крови. Эмиль знал, что среди сопровождающих принца найдется не меньше пяти его бывших соратников по тайной службе. Кому они поверят? Королевскому указу или тому, с кем восемь лет работали бок о бок? Далорн, агент Крысолов, не мог поручиться за исход переговоров, но он обязан был попытаться. Пусть король предал и его, и герцога Алларэ, пусть он уничтожил все то, что строилось сотни лет, король — еще не страна, и долг перед страной превыше всего. Долг требует защитить принца Элграса любой ценой. Если быть честным перед собой, то два монаха, девушка и сам Эмиль — та цена, которую он заплатить готов. Всадник повернул голову, в очередной раз оглядев своих спутников. Девушка, которая едва держится в седле и каждые пять минут давится тяжелым лающим кашлем. Молоденький монах в серой рясе, погруженный в себя, и, кажется, изнывающий от осознания своих ошибок. Пожилой монах, по виду — бывший солдат, держащий поводья одной рукой, притом левой. Худших помощников в задуманном Эмиль себе представить не мог. Двоим нужен был лекарь и постель, третий не годился для боя, у него и оружия-то не было, а если б и было… сколько этот сын эллонского или литского владетеля провел в монастыре? Все, чему его учили в детстве, он давно и прочно забыл, хорошо хоть, верхом ездить не разучился. И то, наверное, потому, что этому вообще разучиться невозможно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Беда состояла в том, что других спутников у Далорна не было. Оставить Керо на сеновале под присмотром раненого монаха? Сельдям на смех! Даже если поверить в то, что брат Жан отыскал их благодаря своему особому чутью, то остальным будет проще: два конных Блюдущих не могли не привлечь к себе внимания. Достаточно расспросить крестьян, и их найдут. Искать по окрестным деревням братьев по Лиге и просить их об укрытии для девушки? Прекрасная идея, но вот времени на нее нет; не осталось…
Вечерние сумерки переливались всеми оттенками крови и расплавленного металла. Наверху, над головами, еще сиял золотисто-серый круг дневного неба, но его неумолимо теснило алое, багровое, пурпурное, медно-рдяное; а над горизонтом уже поднималась стена ночной тьмы. Еще почти светло, но тени уже ложатся по-вечернему, крест-накрест, почти черные и глухие. Хорошее время для ужина и отдыха. На королевском постоялом дворе считали точно так же, и еще там считали, что посторонним — не место рядом с младшим наследником престола.
— Стой! Кто такие? Разворачивай! — четверо караульных у ворот, и не чета давешней жабе с бердышом. Эмиль вгляделся в четверку. Ни одного знакомого лица, и неудивительно. Те, кто ему нужны — повыше чином, и не будут просто стоять за забором. Они — ближе к принцу, постоянно рядом с ним.
— Позовите старшего! Немедля! — приказал Далорн. — Дело короны!
— Дирк, позови капитана, — распорядился один из караульных, сержант. — А вы, господин, назад подайте. Брат Жан без спросу спешился и шагнул к караульным. Эмиль только открыл рот, чтобы выговорить ему за самоуправство… …и услышал конский топот. Услышали его и Керо, и второй монах, и сам брат Жан. С двух сторон навстречу друг другу ехали два отряда всадников. Не меньше полусотни с каждой стороны, как наскоро прикинул Далорн. Вечерний яркий свет мешал определить цвета мундиров — они показались красно-черными; но откуда тут взяться мерцам? Алларец сердито прищурился. Белое и лиловое, просто белое стало алым, а лиловое — черным…
— Это — нападение! Переодетые враги! — Эмиль тряхнул за плечо ближайшего солдата. — Пропустите нас и командуйте тревогу!
— Этот человек говорит правду! Его высочество в опасности! — добавил, перекрывая топот, брат Жан. Голос у монаха оказался высоким, но звучным. Сержант-сеориец встряхнул головой, словно надеясь, что нежданные гости расточатся в воздухе, как демоны после молитвы, выбранился, потом толкнул ворота.
— Вы — внутрь! Стоять там, не двигаться! Ждать капитана!
— Керо, и вы, брат, сюда, быстро! — приказал Эмиль, помогая сержанту открыть ворота. — Спешивайтесь! Во двор выбежал капитан. Тоже незнакомый; определенно, Эмилю сегодня не везло. Искать своих никакой возможности не было: трое гвардейцев с арбалетами бдительно следили за каждым движением незваных гостей.
— Капитан Братиану. Назовите себя и своих спутников!
— Владетель Далорн из Алларэ. Со мной два монаха ордена Блюдущих Чистоту и госпожа Къела, — Эмиль очень надеялся на то, что до капитана еще не дошли последние новости, а потому названные имена не заставят его перейти к весьма неправильным действиям.
— Что вы здесь делаете и почему подняли тревогу?
