Теперь уже настала очередь Сашки развеселиться:
– Через твое издание? Каким образом? Где-нибудь между новостями с биржи и интервью с премьер-министром Франции ты всунешь сплетню о смерти модельки? Хорош блефовать! Ты у нас теперь крутой, вот и пари себе в поднебесье, а на нашу территорию не лезь!
– Воистину, что позволено быку, то не позволено Юпитеру, – вздохнул Артем. – Но я не буду оформлять это как сплетню. Я оформлю это как полноценное расследование, чуть ли не как раскрытие заговора. Такой способ подачи материала достаточно солиден для моего журнала. А ты у меня будешь в числе главных свидетелей!
– Я?! – Сашка от возмущения аж с кресла взвился. – Да я тебе ничего подобного не говорил!
– Тебя ли должно заботить, кто что сказал на самом деле? – невозмутимо спросил Артем. – Ты же у нас – гуру в области подстав. Что, не нравится, когда тебе самому чужие слова приписывают? Так не провоцируй меня.
– Ты что, мораль мне пришел читать?!
– Нет, я ответы получить пришел. Кому так не угодила Кристина Орлик? У кого хватило власти заткнуть рты целой череде толстосумов, знавших ее лично? Каким образом это проделали?
Сашка сжался, как дворняга, на которую замахнулись кирпичом. Артем не стал давить дальше, он почувствовал, что нужно выждать. И не ошибся, скоро редактор заговорил вновь:
– Я не могу сказать тебе, кто все это заказывает. Правда, не могу. Если я проболтаюсь, последствия для меня окажутся более серьезными, чем просто позор.
– Скажи, что можешь.
– Все это не связано с деньгами, даже с властью не связано – в традиционном ее понимании. Все дело в страхе. Того, кто это делает, все очень боятся. Поговаривают, что он может больше… ну, больше, чем просто человек. Не смейся! Слишком многие в это верят.
Смеяться Артему как раз и не хотелось. В какие-либо нечеловеческие способности он не верил, но опасался тех, кто умел внушать такой страх. Дураками такие люди не бывают.
– Забудь про эту историю, – голос Сашки зазвучал чуть мягче. – Я тебе чисто по‑человечески советую. Ты ведь помог мне, у меня нет причин желать тебе зла. Забудь про эту Кристину Орлик, тебе, по крайней мере, не приходится ее грязью поливать! Как ты вообще связан с этой историей?
– Я – никак. С ней связан близкий мне человек.
– Тогда вытаскивай своего близкого человека из этого дела, пока еще не поздно!
Артему не хотелось больше ни о чем его спрашивать, он уже узнал все, что собирался, – или почти все. Сашка все равно ничего бы не добавил к сказанному. Коротко поблагодарив редактора, Артем покинул офис.
На улице его встретил прохладный ветер, ставший настоящим спасением после жуткой духоты помещения. Создавалось впечатление, что все грязные домыслы, сплетни, чернуха и прочие неприятные вещи там материализовывались, понемногу вытесняя из офиса воздух.
Несколько минут Артем просто стоял на месте, стараясь привести в порядок свои мысли. То, что раньше ощущалось как некое смутное беспокойство, переросло теперь в самую настоящую тревогу.
Во что Агния ввязалась? Зачем? Она ведь не из тех, кто ищет приключений просто из любви к искусству! Но как она умудрилась вляпаться в такую грязь?
Артем достал из кармана телефон, набрал номер Агнии. В трубке один за другим прогудели длинные губки, пока аппарат наконец не прекратил набор – так всегда происходило, когда кто-то слишком долго не отвечал.
По сути, это еще не причина для паники. Агния могла быть занята, могла забыть где-то телефон или просто по-прежнему обижаться на него. Но Артем предпочел бы любой отклик с ее стороны, даже в оскорбительной форме, лишь бы услышать ее голос, убедиться, что все в порядке.
Такой возможности у него не было: других номеров Агнии он не знал, где она сейчас живет – тоже. Для него это было своего рода защитой, он подозревал, что каждый новый факт из ее жизни, о котором он узнает, обозначит возобновление их старой связи. Пока что Артем этого не хотел, причем по самой унизительной из причин – он боялся новой неудачи.
Ему оставалось лишь отправить на ее номер короткое сообщение – «Позвони мне» – и ждать.
Не здесь, конечно, не перед редакцией. Рабочий день еще не закончился, но ехать в свой офис все равно уже поздно, поэтому он решил отправиться домой. Какая работа после таких новостей!
«Забавно, – подумал он. – Мне совсем не хочется домой».
Теоретически семья у него была – женатый мужчина, все-таки! И те, кто видел их вместе, в один голос твердили, что они прекрасная пара. Но Артем не чувствовал, что они вообще пара – прекрасная или не прекрасная. Юля была красивой, неглупой, хозяйственной, очаровательной, но какой-то ненужной. Если бы у него спросили, зачем он женился на ней, он бы не ответил.
Не потому, что не знал ответа, все он знал. Просто признать этот ответ правдой было бы слишком унизительно и горько для него.
После расставания с Агнией он хотел убедиться, что она не сможет без него. По плану Артема, она должна была узнать о его свадьбе и, убитая горем, бросить все и вернуться в родной город, затерянный где-то между Москвой и Плутоном. Тогда бы он поехал за ней, торжественно вернул в столицу, Юля как-нибудь самоустранилась бы, и все было бы здорово.
Но Агния «горем не убилась», она восприняла эту новость довольно спокойно и продолжала строить свою вполне успешную карьеру. Поначалу это приводило Артема в ярость: как она вообще посмела? Сначала несла какой-то бред про страх прикосновений, а теперь еще и живет вполне нормально! И не звонит! И, очевидно, не скучает!
Но постепенно гнев проходил, сменяясь разочарованием. Нет, от великой любви Артем не сгорал, жизнь с Юлей его вполне устраивала, как устраивает человека, скажем, хорошая погода. Но с Агнией было… веселее.
Теперь они с ней вроде как друзья – так это называется. Друзья без перспектив.
Юля не ждала его так рано, но все равно обрадовалась. Она быстро накрыла на стол, защебетала что-то о том, как она провела день, о новом салоне красоты, еще о чем-то. Артем не слушал. За то время, что они жили вместе, он научился отстраняться от ее голоса, воспринимая его как шумовой фон. Главным тут было вовремя отвечать «Да, дорогая», и идеальная семейная жизнь продолжалась.
«Интересно, она знает, что я ее не люблю? – промелькнуло в голове у Артема. – Или ей плевать?»
Любовь – понятие относительное. Сейчас у него – устроенный быт, жена, справляющаяся со всеми домашними делами и успевающая следить за собой. К тому же Юля не ревнива и закрывает глаза на его периодические походы «налево». Чего еще можно желать?
В общем, все и правда выглядело вполне идеально, если бы не предательский вопросик, периодически выползающий из дальнего уголка сознания: а что было бы, если бы он тогда от Агнии не ушел?..
– Мне никто не звонил? – спросил он.
– Откуда я знаю? Я же тебе говорю: меня полдня дома не было! Ты меня слушаешь?
– Слушаю. Я спрашивал про ту половину дня, когда ты дома все-таки была.
– Эта половина дня только началась!
Артем собрался было ей возразить, но тут взгляд его упал на часы. Только пять вечера! Впереди еще и правда значительная часть дня…
«У меня красавица жена, хорошая работа и практически полное отсутствие проблем, а мне все равно хочется чего-то другого. Как-то рано кризис среднего возраста подкрался!»
– Тёмочка, с тобой все в порядке? – забеспокоилась Юля.
– Все нормально, просто я устал, не более того. Пойду прилягу.
– Я с тобой…
– Позже придешь, – почти приказал он. – Я пока хочу один побыть.
Та, другая, уже бы возмутилась и ответила какой-нибудь колкостью, но Юля повела себя умнее: кивнула и ушла смотреть телевизор. Артем этого не добивался…
В их спальне, над кроватью, висела большая фотография – два силуэта, отраженные во встревоженной воде. Из-за ряби на ее поверхности невозможно было разобрать, чьи это силуэты. К тому же, Юля не знала, кто сделал эту фотографию.
А Артем знал и то, и другое. Поэтому, глядя на снимок, он всегда успокаивался, чувствуя странное тепло в груди, хотя и не мог толком понять – отчего так.
Глава 8
Агния почти жалела, что пришла сюда. Слушать, как жена ругает мужа, когда ты сама не знаешь их обоих, – это предпоследнее дело. Потому что последнее дело – это когда жена ругает мертвого мужа.
И все же это требовалось услышать. Раз уж так оказалось, что связь с делом Кристины тут имеется, придется ей узнать все.
– Я по телевизору видела, как некоторые продюсеры возмущаются, когда о них разные шутки придумывают, – задумчиво сказала женщина, так и не назвавшая Агнии своего имени. – Мол, это все неправда, что они своей профессией прикрываются, чтобы девчонок глупеньких в койку затаскивать. Только знаешь, что? Правда это! Не знаю, как для всех, а для моего мужа – точно правда. Я знала, что он занимался этим до нашей свадьбы, но думала – перестанет, остепенится.
Агния только головой покачала: вера в волшебные свойства обручального кольца еще никого до добра не доводила. Кольцо на пальце и штамп в паспорте кардинально не изменяли никого и никогда. Тем не менее многие женщины продолжают верить, что узаконенная любовь спасет их партнера от пьянства, наркотиков и проявлений неуемной страсти к противоположному полу.
