— Неужели все это необходимо? — раздражённо спросил Пилгрим, в упор глядя на Аллейна.
— В данную минуту, пожалуй, нет. А как случилось, что речь зашла о кинжале, мистер Малмсли?
— О, мы тогда как раз обсуждали Соню. Гарсия посмотрел на мой эскиз и спросил, не возникало ли у меня когда-нибудь желание убить мою любовницу — просто так, ради острых ощущений.
Глава 6
КОЕ-ЧТО О СОНЕ
— И это все? — спросил Аллейн после тягостного и гнетущего молчания.
— Да, — как ни в чём не бывало откликнулся Седрик Малмсли и закурил сигарету. — Просто мне пришло в голову, что надо это упомянуть.
— Спасибо, вы поступили совершенно правильно. Может быть, он сказал что-нибудь ещё, хоть как-то связанное с этой историей?
— Нет, вряд ли. Правда, он вскользь обронил, что Соня хотела выйти за него замуж. А потом — переключился на Сиклифф.
— Вот сплетники! — возмутилась вдруг Кэтти Босток.
— Я бы этого не сказал, — ухмыльнулся Малмсли. — Сиклифф обожает, когда про неё судачат. Не так ли, мой ангел? Ты ведь обожаешь кружить мужчинам головы?
— Малмсли, я требую — ведите себя прилично! — угрожающе сказал Пилгрим.
— О Господи! Что это вы вдруг взбрыкиваете? Я думал — вам должно быть приятно, что мы столь высокого мнения о её прелестях.
— Хватит, Малмсли, — негромко приказала Трой.
Аллейн спросил:
— В котором часу вы в пятницу покинули студию, мистер Малмсли?
— В пять вечера. Я то и дело кидал взгляд на часы, потому что хотел ещё успеть принять ванну и переодеться, прежде чем сесть на шестичасовой автобус.
— А Гарсия ещё работал, когда вы уходили?
— Да. По его словам, он собирался упаковать свою глиняную модель, чтобы приготовить её для отправки в Лондон на следующее утро.
— А при вас он ещё не начал её упаковывать?
— Он попросил меня помочь ему принести оцинкованный ящик из чулана. Сказал, что он вполне сгодится.
— Разумеется, — мрачно подтвердила Трой. — Этот ящик обошёлся мне в пятнадцать шиллингов.
— Как Гарсия собирался её упаковать? — полюбопытствовал Аллейн. — Ведь перевозка глиняной модели — дело непростое.
— Глиняные скульптуры обычно плотно закутывают влажными тряпками, — пояснила Трой.
— А вес? Как их потом поднимать?
— О, этот малый продумал все до мелочей, — сказал Малмсли, бесцеремонно зевая. — Мы установили ящик на подоконник открытой стороной в студию — вплотную с постаментом, на котором Гарсия работал. Его модель стояла на платформе с колёсиками, так что Гарсии оставалось только закатить её в ящик, а потом набить его тряпками.
— А как он хотел погрузить этот ящик в фургон?
— О Боже! — поморщился Малмсли. — Зачем вам сдалась вся эта нудятина?
— Чтобы побыстрее перейти к более захватывающим событиям, — объяснил Аллейн.
Трой, не сдержавшись, нервно хохотнула.
— Итак, мистер Малмсли? — спросил Аллейн.
— Гарсия сказал, что заказанный им грузовичок должен подать задним ходом прямо к окну, а перетащить ящик с подоконника труда уже не составит.
— Он не сказал, как договорился по поводу грузовичка?
— Гарсия спросил меня, кто может ему помочь, — вмешалась Трой. — А я сказала, что Берриджи все уладят.
Констебль, дежуривший около двери, многозначительно кашлянул.
— Да? — вскинул брови Аллейн, поворачиваясь к нему. — Вы хотели что-нибудь сказать?
— Супер спросил у Берриджей, сэр, приезжали ли они сюда, а они в один голос это отрицают.
— Ясно. Спасибо. Ещё один вопрос, мистер Малмсли: не говорил ли Гарсия, на какое время договорился насчёт погрузки?
— На следующее утро — в субботу.
— Понятно. А про мисс Соню Глюк, её позу или дальнейшие планы мистера Гарсии речи больше не было?
— Нет.
— Он не сказал вам, куда именно собирался доставить свою глиняную модель?
— Нет. Он сказал только, что снял какой-то заброшенный склад в Лондоне.
— Мне он поведал, что сперва хочет недельку поколесить по стране и порисовать, а только потом приступит к работу, — сказала Вальма Сиклифф.
— Да, и мне тоже, — живо подтвердил Френсис Ормерин, нервозно поглядывая на Аллейна. — Он сказал, что хочет сделать несколько пейзажей, а уж потом браться за крупную работу.
— Так он ещё и рисует? — поинтересовался Аллейн.
— О, да, — кивнула Трой. — Его конёк — скульптура, но живописец и гравер он тоже превосходный.
— Да, это верно, — подтвердила Кэтти Босток. — С весьма своеобразной техникой.
— А вот я нахожу его манеру скучной и невыразительной, — сказал Малмсли. — Разве не так?
— Я с вами абсолютно не согласен, — категорически заявил Ормерин.
— О Господи! — всплеснул руками Бейсил Пилгрим. — Мы зачем здесь собрались — диспуты вести?
— Известно ли кому-нибудь, — решительно вмешался Аллейн, — кто сдал Гарсии этот склад, где он находится, когда Гарсия собирался туда переехать или хотя бы — по какому маршруту он предполагал попутешествовать?
Молчание.
— Можно подумать, что Гарсия — самый нелюдимый молодой человек во всей Англии, — со вздохом произнесла Трой.
— В самом деле, — согласился Аллейн.
— Что ж, я, по меньшей мере, знаю одно, — добавила Трой. — Фамилию человека, который заказал Гарсии скульптуру «Комедия и Трагедия». Фамилия эта — Чарльстон. По-моему, он член совета директоров театра «Нью-Палас» в Вестминстере. Это может вам хоть как-то помочь?
— Вполне возможно.
— Вы считаете, что Соню убил Гарсия? — пробурчал себе под нос Малмсли. — Бьюсь об заклад, что нет.
— Теперь выясним следующее, — сказал Аллейн, словно не замечая реплики Малмсли. — Я хочу установить, в каком порядке вы уходили из студии в пятницу днём. Насколько я понимаю, мисс Трой вместе с мисс Босток ушли из студии сразу после того, как натурщица приняла свою обычную позу. Все с этим согласны?
Возражений не последовало.
— Кто был следующим?
— К-кажется, я, — запинаясь, произнесла Филлида Ли. — И заодно я хотела сообщить вам, как Гарсия однажды сказал Соне такое…
— Большое спасибо, мисс Ли. Позже мы непременно к этому вернёмся. Сейчас же речь идёт о том, в какой очерёдности все вы покидали студию днём в пятницу. Значит, вы вышли следом за мисс Трой и мисс Босток?
— Да, — с недовольным видом кивнула мисс Ли.
— Хорошо. Вы в этом абсолютно уверены, мисс Ли?
— Да. Уверена хотя бы потому, что была совершенно измучена. Когда я работаю, я выкладываюсь полностью. Заканчиваю я абсолютно опустошённая. Порой я даже дышать забываю.
— Должно быть, вам это причиняет массу неудобств, — с серьёзным видом заметил Аллейн. — Может быть, тогда вы и вышли, чтобы подышать?
— Да. В том смысле, что я просто воспользовалась случаем, чтобы сбежать оттуда. Я просто сложила все свои кисти и улизнула. Мисс Трой и мисс Босток совсем чуть-чуть меня опередили.
— И вы направились прямиком к дому?
— Да. Кажется, да. Да, совершенно точно.
— Она не врёт, — громко провозгласил Уотт Хэчетт. — Я это точно знаю, потому что сам чапал прямо за ней. И я вас увидел, мэм, вот через это окно. Вон то окно, мистер Аллейн. Вы подошли к буфету и начали чего-то с аппетитом лопать.
— Я… Это я не помню, — дрогнувшим голосом произнесла заметно зардевшаяся мисс Ли. Взгляд, который она метнула на австралийца, был пропитан отнюдь не нежностью.
— Что ж, — произнёс Аллейн. — Остаются мисс Сиклифф, господа Ормерин, Пилгрим, Малмсли, Гарсия и натурщица. Кто последовал за мистером Хэчеттом?
— Мы все — кроме Гарсии и Сони, — ответила Вальма Сиклифф. — Соня ещё не оделась. Я прошла в чулан, чтобы помыть кисти под краном. Ормерин, Малмсли и Бейсил тут же зашли следом за мной.
Она выговаривала все слова с едва уловимой запинкой, последнее слово фразы произнося уже на вдохе. Все, что делала эта молодая особа, решил Аллейн, было результатом особо тщательно завуалированной преднамеренности. Сейчас, например, ей почти удалось создать у всех впечатление, что мужчины гурьбой преследовали её по пятам, куда бы она ни направлялась.
— Они мне мешали, — продолжила Вальма, — и я попросила их выйти. Потом, домыв кисти, я отправилась в дом.
— По-моему, Гарсия тоже заходил в чулан, — заметил Ормерин.
— О, да, — как ни в чём не бывало согласилась Сиклифф. — Стоило вам выйти, он мигом туда прискакал. Чего ещё ждать от Гарсии? Соня следила за ним через открытую дверь — вне себя от злости, как и следовало ожидать. — Сиклифф ненадолго приумолкла, словно наслаждаясь произведённым впечатлением. Затем посмотрела на Аллейна из-под полуприщуренных ресниц. — Я пошла к дому вместе с тремя молодыми людьми.
— Совершенно верно, — кивнул Ормерин.
— А в студии остались Гарсия и натурщица? — спросил Аллейн.
— Наверное.
— Да, — твёрдо сказал Пилгрим.
Аллейн внимательно посмотрел на Вальму Сиклифф.
— Вы сказали, мисс Сиклифф, что натурщица была вне себя от злости. А почему?
