— Собираюсь поступать в академию магии. Так что с неделю буду точно, пока не закончатся вступные экзамены.
Хозяин гостиницы благодушно улыбнулся и с шумом захлопнул «кондуит».
— Ах, будущий студиоз. У меня самого их двое. Стремление к знаниям весьма похвально. На какой факультет планируете попасть, позвольте полюбопытствовать?
С этими ловами эльф быстро налил в большую глиняную чашку горячий травяной настой и, кивнув на высокий стул, подтолкнул напиток к девушке. Та благодарно улыбнулась и чуть отпив, ответила.
— Боевая магия.
Эльф из вяло-любопытствующего стал жгуче-заинтересованным.
— Я слышал это сугубо мужской факультет. Зачем это Вам?
— Что не запрещено, то разрешено. В статуте академии нет ни слова, что девушка не может поступить на факультет магии.
Диарра передернула плечами.
«Ох, чувствую этот вопрос услышу еще не раз и не два. Что ж вы все такие заложники стереотипов?!»
— Я давно не встречал темных фейри, но всегда восхищался их непоколебимым характером. Думаю у вас все получиться.
— Спасибо. Сколько с меня?
— Серебряный. За комнату и питание. Чай бесплатно. — Мягко усмехнувшись своим мыслям, эльф вновь перешел на деловой тон. — Сегодня ужинать будете в комнате или спуститесь в зал?
— В комнате, если можно.
С этими словами, девушка вынула серебрушку и поставила на стойку. Хозяин кивнул и, спрятав деньги, стал методично протирать блестящую поверхность стола белейшим полотенцем.
— Что-нибудь особенное предпочитаете на ужин?
— Главное, чтобы там было мясо.
— Конечно, чтобы еще заказала темная. — Сказано было непривычно мягко, будто эльф вспоминал что-то смешное или приятное. — Ваш ключ. Четвертая дверь налево, как подниметесь по лестнице.
Диарра вежливо поклонилась и, подхватив ключ с деревянным фигурным брелком, направилась к винтовой лестнице, что притаилась позади стойки и не сильно бросалась в глаза. Вопреки параноидальным ожиданиям к ней никто не приставал, никто не сверлил спину пронзительным взглядом. Редкие посетители всецело заняты собой, своим ужином или вялотекущей беседой.
Комнатка оказалась маленькой, но чистенькой и уютной. Большую ее часть занимала кровать, укрытая милым вышитым одеялом из овечьей шерсти. Небольшое окно закрывали половинчатые суконные занавески. Маленький столик и низкий табурет. Вот и вся мебель. Бросив вещи на табурет, Диарра заглянула в небольшую, смежную входной дверь. Номер содержал удобства: санузел в эльфийском стиле и деревянная бочка-ванна. На подлокотнике которой лежали несколько ультрамариновых шариков и шариков цвета фуксии. Спрессованная магия воды. Эта волшба была знакома с детства. Кладешь на дно ванной синий и красный шарик — вуаля: горячая вода. Хочешь пожарче — кладешь два красных, один синий, любишь прохладную воду — наоборот.
Быстро раздевшись, Диарра с наслаждением погрузилась в горячую воду. Перебирая баночки с мыльными настоями, чувствовала истинно женское удовольствие. В светлом селении подобная роскошь выпала нечасто. Илоа изредка, по большим праздникам водила темную в господские покои и, позволяла по-быстрому искупаться в горячей воде. Кухарка стояла на стреме, а девочка стремительно промывала сальные пряди и оттирала привыкшую лишь к холодной речной воде кожу.
Теперь редкое, неимоверно желанное удовольствие стало доступным. Девушка опустилась в воду по нос и стала пускать пузыри. Взыграло детство, которого у нее в этой жизни никогда не было.
«Как там Илоа. Надеюсь, никто не узнал о ее причастности к моему побегу»
Глава 9.
Глава 9.
Глава 10.
Глава 10.
Строгая обстановка, деревянные панели на стенах, огромный напольный глобус и оружие на всевозможных стеклянных стендах и кованых подставках замечательно подходили хозяину кабинета. За письменным столом сидел дроу и при слабом свете канделябра изучал бумаги. Солнце давно село за горизонт, луна вовсю заглядывала в панорамное окно, а он все размышлял.
Линмир Олодрил, уважаемый профессор, декан военной кафедры, раздраженно подписал магический свиток с результатами экзаменов. Двенадцать студентов в этом году зачислены на благороднейший факультет боевой магии. Или нет, одиннадцать с половиной. Ведь теперь среди них девушка. Не то, чтобы выросший в тотальном матриархате дроу не знал о боевых возможностях женщин, нет, дроу бесил сам факт. Если б хотя бы прошла в последних рядах, авансом, но нет — лучшая.
Невольно вспомнился собственный клан, где был практически никем. Там Линмир даже бы заикнуться не рискнул, что женщинам не место на поле брани. Женщины-дроу по праву считались самыми свирепыми воителями. Паучьи дочери, как и их богиня скоры на расправу и никогда не забывали обид.
Мужчины дроу оказались не лучше. Профессор никогда бы не признался, но женщин с положительной точки зрения воспринимал лишь в единой плоскости, в спальне. Детские травмы самые болезненные и крайне сильно влияют на дальнейшее мировосприятие. Несмотря на болезненные препятствия, свою судьбу Линмир вылепил сам, своими руками. Поправ устои, законы предков и вбитые с младенчества правила. По этой причине не поддерживал никаких связей с друзьями детства и родителями. По этой же причине пестовал детские обиды на слабый пол.
Но тут в академии правили не дроу, даже не хозяева земель эльфы, а драконы, со своим очень правильным отношением к женскому полу. Линмир даже читал когда-то, что провинившихся дракониц (или опостылевших) сбрасывали со скал, естественно предварительно обездвижив и лишив магии при помощи связующих артефактов.
«Выход только один. Ректор со своими сексистскими взглядами не подведет»
Профессор аккуратно сложил ведомость, магически запечатал ее и отправил в канцелярию. Вышел из кабинета и спешно взбежал на последний этаж административного здания. В такой поздний час в приемной ректора никого не наблюдалось. Царящий полумрак и цветы в красивых с лепниной глиняных вазонах даровали умиротворение и уверенность в собственной правоте.
«Для нее же будет лучше вовремя покинуть академию»
Успокоил совесть профессор, постучал и, дождавшись сухого приглашения, чеканя шаг, вошел.
Место ректора академии вот уже второй век подряд занимал младший брат драконьего верховного правителя Ириадин Сентерис. Густую гриву каштановых волос на висках благородно прорезала седина, красивое лицо давно застыло маской безразличного
