это было так очевидно. Это происходило прямо перед моим лицом, и единственная причина, по которой я этого не заметила, была в том, что я была слишком поглощена своей собственной личной жизнью.
— Что ты ей сказала?
Адриана склонила голову: — Это не имеет значения. Теперь ее нет.
— Скажи мне, что ты ей сказала!
— Я просто сказала ей держаться подальше… и что…, — ее колебания заставили меня встревожиться. Я знал, что она сказала что-то такое, что могло подтолкнуть Шарлотту к точке невозврата.
— Ты, должно быть, не любил ее по-настоящему, если забеременел от Саманты, — прошептала она.
— Черт возьми, Адриана! — положив голову на руки, я попытался игнорировать боль, снова распространяющуюся по всему телу. Моя бедная Шарлотта. Как я мог быть таким чертовски глупым?
— Алекс, прости меня. Я была так расстроена.
Глубоко вздохнув, я подумал, что не стоит возлагать вину на Адриану. Это не ее рук дело. Я создал этот беспорядок, и я буду вечно расплачиваться за это.
— Нет, я понимаю. В наши намерения никогда не входило причинить тебе боль. Она все время беспокоилась о тебе, но мы были так глубоко в этом. Я любил ее… больше, чем ты можешь себе представить.
— А теперь, Алекс?
— Такая любовь просто так не исчезает…, — мой голос затих.
Саманта вошла в комнату, прервав наш разговор. Она, должно быть, знала, что мы сейчас разговариваем, и выглядела раздраженной, что Адриана не кричит на меня. Когда я вышел на балкон, Адриана шла рядом со мной, прижимаясь к моему телу. Прежде чем мы вышли на улицу, она крепко обняла меня, к большому удивлению моего отца.
— Верь, старший брат. В нужном месте и в нужное время она снова будет твоей, — прошептала она.
Я не был уверен, что верю в то, что судьба сыграет свою роль в том, что однажды мы снова будем вместе, но я знал — мое обязательство быть отцом этого нерожденного ребенка должно быть моим приоритетом номер один.
И на данный момент я должен был отпустить Шарлотту.
Седьмая глава
Лекс
Настоящее
Сегодня субботнее утро, и я просыпаюсь с адским похмельем.
Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз напивался до оцепенения в компании мужчин, хотя мужественность Рокки несколько раз ставилась под сомнение в этих его нелепо обтягивающих джинсах.
К счастью, я просыпаюсь один, а не со стриптизершей после вчерашней ночи. Наша встреча с Berkshire Group назначена на семь часов вечера. Это единственное время, когда Джеральд Хаффман и его команда могут выкроить время для встречи. Меня не беспокоит работа в субботу вечером, поскольку мне уже не двадцать один год, и моя жизнь не крутится вокруг походов по клубам.
Нет, видимо, только стрип-клубы.
Кейт соглашается встретиться со мной в ресторане в шесть сорок пять. Это даст нам пятнадцать минут на проработку стратегии, и я уверен, что Джеральд подпишет контракты сегодня вечером.
На мгновение во мне включается деловая хватка. Сказать, что в последнее время я был рассеянным и не в своей тарелке, значит преуменьшить, но с моей уверенностью, собранной воедино, я уверен, что сегодняшний вечер сложится в мою пользу.
К сожалению, в своем жалком состоянии я забыл сбрить бороду. Слава моим счастливым звездам, что отель успел в последний момент отдать мой костюм в химчистку и отгладить, так как я совсем забыл об этом.
— Добрый вечер, мистер Эдвардс, — приветствует Кейт.
Кейт стоит в вестибюле ресторана, вооруженная манильскими папками и своим обычным корпоративным нарядом. После долгих раздумий я решил повысить ей зарплату. Как только закончится сегодняшний вечер, я планирую сесть и обсудить ее работу. Очевидно, что за последние несколько недель я несколько раз облажался, а Кейт всегда подхватывала то, что я не успевал.
— Я рад, что ты смогла прийти. Никаких диких вечеринок сегодня вечером?
— Нет, сэр, — она хихикает, как будто вспоминает что-то забавное, — Я думаю, мы вчера вечером отрывались на полную катушку.
В ресторане многолюдно, официанты снуют туда-сюда, разнося экзотические блюда, ароматы которых манят меня. Это заставляет меня понять, как сильно я соскучился по еде. Да, я почти не ел последнюю неделю. Что, черт возьми, нового, думаю я. Джонни Уокер и Джек Дэниэлс стали моими спутниками в последнее время. Я иду к консьержу, а Кейт следует за мной.
— Зарезервировано на имя Эдвардса.
Мы следуем за старшим официантом к нашему столику. Шум немного мешает, обычная субботняя публика. Я достаю свой телефон, проверяю сообщения, пока иду за ним сквозь толпу, на мгновение поднимаю голову, когда изображение привлекает мое внимание и останавливает меня на месте.
Кейт тоже проверяет свой телефон и бежит прямо ко мне сзади: — Мне так жаль, сэр. Я проверяла свой беспорядок…, — ее голос прерывается.
Шарлотта сидит, прислонившись к нему всем телом. Не в силах пошевелиться, мои глаза притягиваются к ней, как магниты.
Ее лицо выглядит несколько иначе, возможно, усталым. Нет ни улыбки, ни искры в глазах, ни сияния кожи, и она выглядит исхудавшей. Свет внутри нее погас.
Застыв на месте, я смотрю на нее, а мое имя звучит так отдаленно. Ублюдок наклоняется еще ближе, осторожно берет ее за руку и переплетает свои пальцы с ее. Он берет ее за подбородок, и она слегка улыбается, побуждая его наклониться еще больше, чтобы украсть то, что принадлежит мне.
Я не знаю, как я двигаюсь, но внезапно я оказываюсь перед ними. Шарлотта смотрит вверх, ее рот открывается в шоке, пока ее выражение лица быстро не переходит в гнев. Темные круги вокруг ее глаз и выдающиеся скулы беспокоят меня. Если для нее это был ад, то почему она здесь с ним?
— Чарли? — Кейт задыхается, прежде чем я успеваю вставить хоть слово.
— Кейт?
Что, блядь, происходит, и с какой стати они знают друг друга?
Лабутены мелькнули передо мной. Это была она. Это была она в последний вечер в номере Кейт. Это была она, о которой Кейт всегда говорит, ее подруга в Нью-Йорке с нескладной личной жизнью. Все это имеет смысл, и как же я глуп, что не смог сложить это уравнение воедино.
— Значит, я даже не заслуживаю объяснений? — я скрежещу, пытаясь заставить свои кулаки перестать трястись, — Ты бежишь к нему, как только у нас возникают трудности?
— Ты шутишь, Лекс? Немного трудностей — это то, что, по-твоему, было? — она смеется, жестикулируя руками.
— Ну, я не знаю, ты, блядь, не хочешь со мной разговаривать.
Я сжимаю
