Рейтинговые книги
Читем онлайн Первый из первых или Дорога с Лысой горы - Виктор Куликов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 113

А смотреть и удивляться, завидовать было кому.

По Волжской набережной в то же время и другие звезды мирового кинематографа прохаживались. Тут вам и истощавший Том Круз, и суетной Хоффман, который Дастин, и Шарон белобрысая Стоун, и Софи Лорен с засиженным мухами бюстом, и всякие остальные.

Кто сам по себе прохаживался, другие парочками, ну а самые путёвые время зря не теряли и, на скамеечках сидючи, на троих соображали. А сообразивши, закусывали, огурчиками сочными похрумкивали.

Короче говоря, собрался на набережной весь цвет. И все Николсону завидовали. Улыбались так радостно и приветливо, но в глазах-то зависть черная и тоска! Вот ведь снова обошел Джек на повороте и ухватил больше всех…

Ну а Слюняев времени зря не тратил и Николсона поучал:

— Что ж, Джек, с волком у тебя ничего получилось.

Не высший, к сожалению, класс, но в уголок юннатов нашего Дворца бывших пионеров взять могут. Правда, кормят там паскудно, так что соглашаться не рекомендую. Но и останавливаться на достигнутом, сам понимаешь, не следует. Надо идти дальше и брать глубже…

Почему бы тебе, к примеру, не сыграть…

Дать полный совет Джеку Николсону Слюняеву помешал Поцелуев.

Советник по русским делам поднялся и, обращаясь к вставшему следом за ним Похркжину. сказал:

— Должен извиниться, Генрих Поликарпович, однако, нам с товарищем Слюняевым пора. Дела не ждут. А нам еще много куда успеть надо.

Начальник культуры услужливо проводил их до двери из приемной, где борцовского вида секретарша заулыбалась советнику и киноведу одуревшей улыбкой человека, которому только что отменили смертный приговор.

Пожав Похрюкину руку. Поцелуев и Слюняев вышли в коридор и неторопливо прошли на лестничную площадку.

Здесь Поцелуев повернулся к с трудом отходящему от своего видения киноведу:

— Нет, таким макаром мы никуда не успеем. При дется воспользоваться более совершенным способом передвижения.

Поцелуев раскрыл темно-вишневое удостоверение, и над книжицей заколыхался чуть заметный дымок.

— Мы теперь в газету? — уточнил Поцелуев.

— Ага, — только и смог вымолвить киновед.

— Значит… в газету! — воскликнул советник, и лестничная площадка немедленно рухнула в пропасть, во тьму, в звездную круговерть. Холод, пробирающий до костей, ужас свободного падения, рев ураганного ветра.

Еще многовенье этого кошмара, и сердце киноведа не выдержало бы. И без того истерзанное частыми приступами алкогольной интоксикации и постоянным никотиновым удушьем, оно лопнуло бы, как бутылка с водой на морозе. Дзы-ы-ык!.. Но все кончилось так же внезапно.

Слюняев ослеп от упавшего на него света, оглох от аквариумной тишины, ветер смолк, а под ногами у Слю-няева была твердь.

И твердь эта оказалась истоптанным паркетом редакции областной газеты…

ГЛАВА 5

ЗАВТРАК НА ТЕПЛОХОДЕ

Первой в то утро из пассажиров теплохода «Отчизна» проснулась актриса Анечка Измородина, созданье воистину божественной красоты, но уже испортившая себе репутацию тем, что снималась все больше в ролях девушек, мягко выражаясь, отнюдь не невинных и совсем даже не скромных.

То есть, на экране Анечка оголялась гораздо чаще, чем раскрывала свой соблазнительный ротик. Но этим зрителей не возмущала и протеста не вызывала. Ибо Анечке было, было что оголять и демонстрировать своему народу!

И народ, отвечая Анечке любовью и восхищением, на фильмы с ее участием шел. А потому будет совершенно справедливым сказать, что тихая и безобидная по натуре Анечка Измородина грудью своею буквально вытащила, спасла от полного провала добрый десяток наидебильнейших картин.

Началось же все с того, что будучи студенткой первого курса кинематографического вуза, Анечка отважилась явиться на пробы к режиссеру, опрометчиво решившему поставить «Ромео и Джульетту».

От него-то она и услышала фразу злую, но, как все злое, очень справедливую и к тому же определившую ее дальнейшую карьеру.

Заставив ее с полчаса ходить перед ним, кружиться, танцевать, улыбаться и даже вставать на четвереньки, толстопузый и лысый низенький режиссер, чрезвычайно гордившийся пегою своей бороденкой и фарфоровыми зубами, вставленными в Австрии, после чего денег на съемку его предыдущего фильма хватило едва-едва, кобелино лыбясь, спросил:

— Так значит, мы желаем сыграть Джульетту?

Под его гладящим взглядом Анечка сконфузилась, потупилась и выдохнула чуть слышно:

— Да…

Вцепившись безжалостно в пегую бороденку, глазки прикрыв, щеки раздув, то есть, изобразив мыслителя, режиссер с пафосом заявил:

— Вы, должно быть, милочка, не вникли по молодо сти лет в образ Джульетты, не поняли его глубочайшего смысла… Для меня, например, Джульетта есть небесный эфир, есть идеал, мечта!.. А у мечты не бывает грудь четвертого размера. У вас ведь четвертого?.. Ну вот видите!.. Нет, милочка, ваша съемочная площадка — в постели.

И действительно, как Анечка ни старалась, но ей предлагали роли только распутниц, потаскух, коварных соблазнительниц да проституток.

Сначала она соглашалась на них, поскольку просто ужасно хотела сниматься, ну а потом выяснилось, что ничего другого делать-то она не умеет. Иных ролей ей не давали.

Круг замкнулся.

Что касается зрителей, то они, наивные, очень быстро поверили в то, что Анечка и в жизни такая же, как на экране. И сделалась она для зрителей олицетворением прекрасного порока.

Ну а какой же фестиваль без порока? Разве может быть у нас настоящий праздник да без греха?

Вот Анечка и получила в числе первых приглашение на фестиваль, золотом тисненное на королевской финской бумаге, упаковала вещи и в сопровождении покорного своего воздыхателя актера Феликса Гуева, который почему-то считался ее мужем, погрузилась на теплоход.

…Проснувшись в то утро в своей каюте одна, Анечка надула губки, вспомнив, как прилипчив был ночью, в ресторане, знаменитый актер Обулов, пьяно требовавший, чтобы она отправилась с ним к нему в каюту попробовать какого-то немецкого ликера, и нахально обещавший, что она об этом не пожалеет, как не жалеют актрисы С-ец, 3-ва, Х-нен, Д-кая и другие, полный список которых Обулов не вспомнил.

Анечка постаралась забыть об Обулове, вечно юном корсаре, как и о сценаристе Тишкове, ночь напролет певшем ей хорошо знакомую песню о том, что будто бы пишет он для нее специально сценарий, разумеется, гениальный, и ему чрезвычайно необходимо сейчас же зачитать ей некоторые фрагменты, дабы она вникла и оценила. Но сценарий у него, само собою, в каюте, и вынести его в ресторан невозможно никак…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 113
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Первый из первых или Дорога с Лысой горы - Виктор Куликов бесплатно.
Похожие на Первый из первых или Дорога с Лысой горы - Виктор Куликов книги

Оставить комментарий