обернувшись, смотрит на меня с непониманием и осуждением. Я в свою очередь разглядываю Сноба. Он готов оплатить мне билеты в Питер? Совсем дурной?
А потом понимаю: он пошутил. Нет, он конечно парень со странностями, но это… Кто в здравом уме захочет оплатить поездку незнакомому человеку, который по его же собственному утверждению, постоянно хамит?
— Не смешно, — фыркаю я как можно снисходительнее, чтобы не подумал, что я повелась на этот прикол.
— Я не шучу, — отвечает Сноб. — Если хочешь — полетели вместе. В качестве компенсации за вчерашний вечер, я оплачу билеты в обе стороны и на неделю сниму тебе отель.
Из-под ребер к горлу поднимается что-то теплое и покалывающее, отчего даже сердце начинает биться чаще. Питер. В десятом классе мои одноклассники летали туда на экскурсию: гуляли по Петергофу, фотографировались в музее Эрмитажа и посетили Кунсткамеру. Я не смогла полететь, потому что баба Лида потратила последние деньги на новый холодильник.
— Ненормальный, — буркаю я, ускоряя шаг. — Ищи другую дуру.
— Ты почему так реагируешь? — раздраженно рявкает Сноб, ловя меня за руку. — Я предложил из самых лучших побуждений, а ты меня снова обозвала.
— Пусти! — Я выдираю свое запястье, всячески избегая на него смотреть. Со мной творится что-то странное: щеки окатывает жаром, жжет глаза. Когда я не знаю, как реагировать, то говорю что-то грубое, как сейчас.
— Что с тобой, Ярослава? — уже спокойнее спрашивает он, останавливаясь. — Я не держу тебя за дуру и не пытаюсь обмануть. Когда ты сказала, что нигде не была, я захотел это исправить. Могу себе позволить.
— Зачем тебе это? — огрызаюсь я. — Я тебе никто.
— Ну как же, — в его голосе появляются шутливые ноты. — Между нами тесная связь: я поставил тебе синяк, купил выпить и за это схлопотал по физиономии. А еще ты была у меня дома, и мы целовались.
Поморщившись, я закатываю глаза.
— Не напоминай.
— Ладно, — быстро соглашается Сноб. — Приставать я к тебе не буду, можешь по этому поводу не переживать. Если захочешь — проведу тебе небольшую экскурсию по городу, если нет — будешь гулять сама по себе.
Во рту появляется металлический вкус. Я когда нервничаю или сильно задумаюсь — кусаю изнутри щеку до крови. Зачем он мне все это рассказывает? Как будто всерьез рассчитывает, что я поеду. Если даже предположить, что я поверила в его чистые намерения, я все равно не оставлю Тотошку и бабу Лиду. Она точно его тапком прибьет.
От этих мыслей появляется раздражение на Сноба. Жила себе спокойно, он тут он появляется с нелепыми предложениями.
— Слушай, я обратно пойду, — говорю я, начиная сматывать Тотошкин поводок. — Мопсам по жаре долго гулять нельзя. Кафе будет метров через сто с левой стороны. Увидишь.
Сноб шумно выдыхает, давая понять, что я его бешу. Ну и ладно, он тоже меня бесит, так что мы квиты. Пусть поскорее уезжает в свой Питер и познает дзен.
Не дожидаясь, пока он предъявит ко мне новые претензии, я разворачиваюсь и иду в сторону дома. Тотошка недовольно семенит рядом. Вообще-то он любит гулять в любую погоду. Проблема в том, что в такую жару он быстро устает, плюхается на асфальт в теньке и все, не сдвинешь, дальше только нести на руках. Поэтому далеко гулять с ним опасно: все-таки весит он почти десять килограммов.
— Ну и куда ты побежала? — догоняет меня голос Сноба. — Впервые встречаю такую несговорчивую.
— Если я несговорчивая, то для чего ты за мной идешь? — язвлю я, почему-то испытывая радость оттого, что он пошел за мной.
— Провожаю, чтобы твоя бабушка не думала обо мне плохо.
Я молча пожимаю плечами. Хочет — пусть идет. Мне-то что?
— У тебя есть время подумать до завтра. Если надумаешь полететь — позвонишь. И повторюсь — тебя это ни к чему не обязывает.
Я продолжаю молчать. Не знаю, что ему ответить, а грубить совсем не хочется. Сноб как будто действительно хороший парень, хоть и с прибабахом.
______
— Подниматься не буду, хоть ты и не приглашала, — улыбается Сноб, остановившись возле моего подъезда. — Бабушке привет передавай. Если бы я задержался здесь подольше, то обязательно пригласил бы ее на прогулку. Даже не подмытую.
Не выдержав, я хихикаю. Все-таки в чувстве юмора ему не откажешь, хоть он и сноб.
— Номер мой запиши, — добавляет он с особой теплой интонацией, от которой даже отказываться и спорить не хочется. Мы с ним, скорее всего, видимся в последний раз, так что пусть он запомнит меня не только как ту, кто постоянно ему хамила.
Я шарю по карманам, а потом вспоминаю, что телефона с собой у меня нет. Остался на зарядке.
— Мне некуда, — развожу руками.
— Тогда свой продиктуй, — не сдается Сноб. — Я тебе прозвон сделаю.
Я шутливо закатываю глаза и называю ему нужные цифры. Ну надо же, до чего упрямый. Можно даже подумать, будто в меня влюбился.
— Ладно, я пойду, — киваю себе за плечо. — Извини, если что-то было не так. Я не со зла. Просто характер вспыльчивый.
— Да, я уже понял.
Я затаиваю дыхание оттого, как задумчиво он на меня смотрит в этот момент. Внизу живота становится тесно и одновременно щекотно, когда его взгляд как бы невзначай останавливается на моих губах, а потом поднимается по скуле.
— Ладно, я пойду, — напряженно повторяю я и, развернувшись, взбегаю вверх по ступенькам.
С каждым новой секундой в груди становится все неуютнее, а к моменту, когда я подхожу в квартирной двери и вставляю ключ, и вовсе близка к тому, чтобы заплакать.
«Да что с тобой такое?» — шикаю на себя, смахивая выкатившуюся слезу. Я правда не понимаю, что происходит. Плачу я редко — и обычно только при виде бездомных животных. Исключено, что это из-за Сноба. Я видела его всего пару раз, чтобы вдруг привязаться.
— Ты чего так быстро? — доносится из гостиной скрипучий голос бабы Лиды. — Я думала, раньше полуночи не вернешься.
— С чего бы это? — как можно бодрее выкрикиваю я, стаскивая с ног кроссовки. У нее чуйка, как у ищейки — вмиг что-то не то заподозрит.
— Я думала, вы шоркаться поедете. Дело-то молодое.
