— Я не…
— К декану, живо! — продолжил уже так, чтобы слышал весь класс.
Я гневно забрала вещи, выданные в деканате, и, гордо вскинув подбородок, вышла из кабинета. На этот раз взгляды в мою сторону были самые разнообразные — от сочувствующих до восхищающихся, от ненавидящих до безразличных. Но как посмел преподаватель заявить, что я чья-то подстилка? Замерла в дверях и бросила уничижительный взгляд на преподавателя. Средних лет, невысокий, худощавый, с заостренными чертами лица. Напоминал сухое сучкастое полено. И каждый сучок обязательно цепляет за юбку проходящих мимо девиц. Не заигрывает, а из вредности. Один из немногих в университете, у кого я заметила короткую прическу — каштановые волосы аккуратно зачесаны на бок. Во всем его образе — резкость и какая-то нервозность. Заметив мое замешательство, преподаватель кинул на меня острый взгляд орлиных глаз. Вздрогнув, я захлопнула дверь за своей спиной и очутилась в коридоре.
В уже знакомый мне деканат я прошла после того, как оставила в комнате вещи и переоделась в форму. К слову, она была не так уж и плоха, как говорила Деми. Темно-синяя юбка карандаш, чуть ниже колена, черные туфли на каблуке, белая блузка с нашивкой факультета в виде молнии в круге и темно-синий приталенный пиджак с парой карманов по бокам.
Госпожа Теримополис, завидев меня, широко улыбнулась, заметив, что форма мне к лицу, прекрасно оттеняет оставшиеся синяки. Приятная женщина средних лет, с высоко забранной наверх култышкой из каштановых волос, приятными голубыми глазами и открытой улыбкой, мне подмигнула. Я оценила шутку. Как ни странно, существуют деканаты, где работники еще не возненавидели своих адептов лютой ненавистью.
— Как скоро вы порадовали нас своим присутствием, адептка Торнтон! Чем можем помочь?
— К декану меня направили, — пояснила я, недовольно буркнув себе под нос.
— Кто? — на ее лице нарисовалось такое удивление, будто бы за всю историю университета я первая адептка, которую направили к декану.
— А я не знаю. Преподаватель чего-то там, связанного с урожаем.
— Ох, детка. Мастер Сэрано… не обращай на него внимания. Он бывает вспыльчив без причины… Недавно подавал заявление на присвоение двенадцатой степени Магистра, но ему отказали…
— Да была… причина. Можно мне к декану?
Женщина проводила меня до «заветной» двери, в которую я беззастенчиво постучала. Я прекрасно помню нашу вынужденную сделку с господином Рейнгардом, а потому вылететь с факультета мне никак нельзя.
— Войдите, — бодро донеслось из-за двери.
И я вошла в кабинет, который поразил меня своей экстравагантностью. Допускаю, что факультет стихийной магии связан со стихиями, но чтобы в кабинете декана факультета произрастал лес — это что-то невообразимое. Сам декан оказался эльфом. Белоснежные прямые волосы, ровными прядями спускающиеся до середины мощной груди, утонченные аристократические черты лица, голубые глаза, заостренные кончики ушей. На голове — переплетение тончайших серебристых стебельков, образующих обруч, придавливающий волосы. В центре обруча — сияющий фиолетовый аметист. Мужчина был очень, очень красивым, и взгляд отвести было достаточно сложно. Восседал декан на стуле из скрученных стволов берез, чьи листья, вполне себе живые, дотягивались до самого потолка. Живым в кабинете было все — стол, книжный шкаф, полки с бумагами. Имелся даже небольшой водопад и мини-пруд, в котором плавали рыбки. Не зная, глядеть ли на прекрасного декана, или на экстравагантную обстановку кабинета, я молча стояла в дверях, не решаясь ступить на ковер из свежей травы. В ней даже букашки ползали.
— Проходите, присаживайтесь, докладывайте, — мягко произнес он, отвлекаясь от изучения книги.
— Обувь… снимать? — пораженно вопросила я и удостоилась удивленного взгляда декана. Поняв, что, видимо, нет, я ответила. — Меня к вам преподаватель послал, господин декан.
— Мориэль де Солите.
— Нет, мастер Сэрано.
— Господин де Солите, так ко мне обращаются адепты академии.
Я раскраснелась от стыда. Что поделать, имя своего декана я узнала только от самого декана. Нехорошо как-то получилось. Некультурно. Могла бы хоть табличку на двери прочитать или в деканате поинтересоваться. В общем, первое впечатление я произвела явно неблагоприятное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— За что послал? — бесстрастно уточнил декан.
— За дело, — я опустила глаза и не знала, что бы такого сказать, чтобы мне за это ничего не было.
— Адептка Торнтон, — я встрепенулась. Меня тут что, каждая собака знает? — Доложите обстоятельно.
— Меня попросили написать на доске схему заклинания богатого урожая, а я о его существовании узнала только во время этой самой просьбы. Ну, потому и нарисовала… схему выращивания богатого урожая репы. Правда, совсем без капельки магии. Но не менее действенную! — заверила я.
Декан несколько минут пристально и по-доброму меня разглядывал, а затем от души рассмеялся, отчего уголки его глаз украсили мелкие морщинки.
— Мастер Сэрано, узнаю его почерк.
Я утвердительно кивнула и издала печальный протяжный вздох, как и положено хорошей актрисе. Декан покачал головой, и произнес уже более серьезно.
— Идите, адептка. Но помните, мы поблажек никому не делаем, даже протеже императорских приближенных. Поэтому освобожденная от необходимости сдавать первую сессию, вы, тем не менее, должны наверстать сокурсников и сдать текущую. По ее результатам будет происходить распределение по специализациям на втором курсе. А там уж какая стихия выберет вас — туда и определим. Учитесь, моя милая и еще раз учитесь. А с магистром я поговорю. Ступайте.
Вот и все, а я боялась. Декан оказался вполне себе приятным и адекватным эльфом.
Впрочем, остаток дня прошел не менее удручающе, чем первое занятие. Сначала я опозорилась на лекции по сельскохозяйственной магии, потом на теоретической магии, потом основы магии огня и воздуха тоже не принесли утешения, а под конец меня и вовсе поколотили. На практических занятиях по рукопашному бою. Драться я умела только словами, поэтому на первом же спарринге меня крепко ударили по голове, после чего я все занятие просидела на лавочке, мучаясь головной болью.
В общем, к Дамиану Рейнгарду я шла изрядно уставшая, опустошенная, обиженная, побитая и злая донельзя. Ворвавшись без стука — замерла на пороге. В кабинете находились Хранительницы Смерти, а сам магистр о чем-то беседовал с той самой, которая едва меня на гуляш не порезала. Заметив мое появление, Рейнгард старший жестом указал на кушетку. Неужели, все же порежут?
Несколько минут помявшись на пороге, я под пристальным взглядом Хранительниц смерти робко дошла до той самой кушетки, на которой он лечил меня первый раз. Сесть не решилась, а тем более лечь. Если нападут — буду сопротивляться до последнего, а в лежащем положении можно сразу в деревянный ящик перекладывать. Собственно, Хранительницы глядели на меня безжизненными красными глазами, и я всем телом ощущала, что именно этим они бы и предпочли сейчас заняться.
— Все, Леди, выполняйте распоряжения, — последняя фраза была сказана жестким тоном так, чтобы услышали все присутствующие в кабинете, в том числе и я.
Если бы взглядом можно было убить, я была бы мертва. Глаза цвета умирающего заката следили за мной до тех пор, пока женщины с белоснежными волосами в темно-бардовых кожаных костюмах не вышли, оставив нас с Дамианом наедине. Но даже после их ухода, передо мной стоял этот пожирающий душу взгляд.
— Вы в порядке, Элизабет?
— Добрый вечер, господин Рейнгард. Простите, что отвлекла вас от важных дел, — я сделала легкий реверанс и, заметно расслабившись после ухода Хранительниц, уселась на кушетку.
— Прошу, называй меня Дамиан, я уже изрядно устал от всего этого официоза…
— Хорошо, — согласилась я. — Почему здесь Хранительницы смерти? Что-то случилось? Они такие жуткие.
— Да, случилось. Но тебе не о чем беспокоиться. Адептов они не тронут, — заверил Дамиан, приступив к смешиванию трав. — Думаю, вам лучше прилечь. Процедура крайне болезненная, но об этом вам должно быть уже известно.
