Так в напряженной работе прошла осень, наступила зима. Мы заканчивали формирование бригады, когда 8 декабря получили новый приказ: 20-я воздушно-десантная бригада переформировывалась в 1-й гвардейский воздушно-десантный полк{5}. Вместе с другими гвардейскими полками - 11-м и 16-м, а также с 6-м гвардейским артполком 1-й полк вошел в состав 5-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Подполковник И. Н. Кожушко был назначен начальником штаба дивизии, а я - командиром 1-го полка.
Переформирование 20-й бригады в полк мы завершили в течение нескольких дней, так как их штаты не очень отличались. Три стрелковых батальона и артиллерия бригады целиком перешли в 1-й полк. Из 4-го батальона сформировали две роты автоматчиков, две роты противотанковых ружей, взводы конной и пешей разведки. Сильно сократился штабной аппарат. Во главе штаба полка был поставлен майор Гуторов Сергей Михайлович - отлично подготовленный офицер.
Моим заместителем по политической части был назначен майор П. Д. Терехин. Мы с ним сразу сработались. Петр Дмитриевич был человек спокойный, немногословный, внутренне собранный. Едва прибыв в полк, он сумел сколотить вокруг себя крепкий актив. Во всех подразделениях создавались партийные и комсомольские организации, партийно-политическая работа закипела.
Не было пока в полку заместителя по тылу, и я решил временно назначить на эту должность старшего лейтенанта В. И. Крайнева. Василий Иванович., старый коммунист, до войны директор крупного совхоза, много и хорошо потрудился, чтобы обеспечить формирующийся полк всеми видами материального снабжения. Давая ему то или иное поручение, я знал, что оно будет выполнено в срок. Любил Крайнев свое дело и вскоре был утвержден в занимаемой должности.
Однажды в штабную землянку вошел незнакомый мне майор. Представился:
- Майор Сологуб. Назначен вашим заместителем по строевой части.
Немногословен, взгляд открытый. Одет строго по уставу: никакого фронтового форса. На фронте с первого дня войны. Дрался с фашистами и под Москвой. Словом, кадровый командир с богатым боевым опытом.
Я рассказал Сергею Егоровичу Сологубу о наших делах и трудностях. Беспокоило нас основное командное звено - комбаты. К Виктору Григорьевичу Мыльникову, командиру 1-го батальона, у меня претензий не было. Наоборот, я имел в его лице надежную опору. Кадровый офицер, лет 30-ти, коренастый, круглолицый, загорелый, он все делал основательно. Внешне медлительный, в боевых делах, как я имел возможность убедиться, он был быстр и умел. И недаром только за один сорок третий год Виктор Григорьевич был трижды награжден орденом Красного Знамени.
2-м батальоном командовал старший лейтенант Чистяков Василий Сергеевич. Было ему 22 года, военное образование - ускоренные командирские курсы. Конечно, молодость не беда. Под Ленинградом в августе сорок первого куда более юные, 18-летние курсанты вели в бой подразделения, наспех собранные из отступавших бойцов, дрались с врагом отважно и умело, и спрашивали мы с них без скидок на молодость, неопытность и т.д. А вот старший лейтенант Чистяков был не в меру говорлив, тороплив и всеми силами стремился убедить окружающих в своих отменных деловых качествах. Такое сложилось у меня о нем первое впечатление, которое, к сожалению, подтвердилось. Чистяков часто принимал решения и отдавал распоряжения, не продумав их как следует. Бывало, увидит непорядок в подразделении, вызовет командира и, не выслушав его, принимается отчитывать. Суетился много, мелькал тут и там, видимость работы была, а настоящей отдачи не чувствовалось. И еще заметил я в нем крайне опасную для командира черту - неправдивость. Иногда из-за поверхностного знания дела он вводил в заблуждение штаб полка.
Обо всем этом я рассказал майору Сологубу и просил его взять комбата-2 под жесткий контроль. Сологуб, со своей стороны, предложил, не откладывая в долгий ящик, провести с командным составом беседу на тему "Правдивая информация в бою и ее влияние на ход и исход боя". Он кратко перечислил мне факты, на которых намеревался построить беседу. Когда мы заканчивали разговор, вошел замполит майор Терехин.
Он сказал, что подобрал во 2-й батальон, к Чистякову, заместителя по политчасти - старшего лейтенанта Новика Александра Антоновича, человека прямого, искреннего. Неправдивости он не терпит и в случае необходимости одернет комбата-2, да и вообще поможет ему выработать правильный стиль работы.
В 3-м батальоне командира еще не было. Но вот прибыла в полк из резерва группа офицеров. Беседую с каждым в отдельности. Лейтенант Грязнов, красивый брюнет с манерами заправского кавалериста - валкая походка, фуражка чуть набекрень, - произвел на меня двойственное впечатление. Внешне лих, чересчур лих. А стал с ним говорить - каждое слово у него обдумано, чувствуется сдержанность, ум, сильная воля.
Павлу Ивановичу Грязнову 22 года. С детства мечтал стать командиром Красной Армии. К мечте шел упорно. Еще мальчишкой занимался, в кружках Осоавиахима. Стал отличным стрелком и парашютистом. Закончил военное училище, четвертый год служит в армии. Прибыл к нам в полк на должность командира учебной роты. Ну что ж, думаю, с делом обучения и воспитания сержантов он вполне справится. Мало того: Грязнов - подходящая кандидатура и для выдвижения на батальон.
Посоветовался я со своими заместителями, говорю лейтенанту Грязнову:
- Командование полка решило назначить вас командиром 3-го батальона. Справитесь?
- Справлюсь, - просто ответил он. - Но прошу мне помочь...
Грязнов быстро освоился с новой должностью, стал отличным командиром батальона. Авторитет у своих бойцов завоевал непререкаемый.
Если двум из трех наших командиров батальонов было немногим более 20 лет, то командиры рот и взводные были еще моложе. Прибыла к нам, например, группа командиров-артиллеристов с краткосрочных курсов при 1-м Ленинградском артиллерийском училище. Всем им по 19 лет. Первым делом укомплектовали полковую батарею: младших лейтенантов Виктора Левченко и Ивана Коровина назначили на огневые взводы, младшего лейтенанта Михаила Сало - на взвод управления. А на другой день, раненько утром, явился ко мне командир полковой батареи старший лейтенант А. Ю. Киримов. Доложил о разных делах, потом вдруг выпалил:
- Не дело это, Илларион Григорьевич...
- Что такое?
- Детский сад дали в батарею. Их еще самих учить и учить. Дайте хоть одного солидного взводного.
- Нету, - говорю. - И вряд ли будут. Ты командир опытный, учи их, пока есть время.
Пошли мы с Киримовым в его батарею, в артиллерийский парк, решили посмотреть на юных командиров в деле. И стали свидетелями любопытной сцены. Младший лейтенант Левченко занимался со своим взводом прямо в парке, возле орудий. Мы подошли в момент, когда командир 1-го орудия сержант Скобелев пытался закрыть орудийный затвор. А он не закрывался. Подняв на младшего лейтенанта задумчивый взгляд, Скобелев изрек:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
