Женя Мелихова с радостным криком бросилась обнимать гостя. Отец Жени, Михаил Акимович, пошел навстречу Сергею, крепко пожал ему руку, пытливо посмотрел в глаза. С печи спускался тринадцатилетний братишка Жени, тоже Женя. Мать Екатерина Осиповна уже несла на стол угощения.
Вскоре Сергей узнал о всех новостях ближайших деревень Долосчанского сельсовета: Предково, Малеево, Богомолово и Долосцы. Трудно живется. Во многих семьях остались только старики и дети. Помогают им односельчане и военнослужащие, не сумевшие пробиться из окружения: братья Кичасовы, Борис и Николай, из Алтайского края, оба учителя, комсомольцы; Корякин Степан из Пермской области, лесник, беспартийный; Инсафутдинов Разитдин из Башкирии, учитель, кандидат в члены партии.
— Я тебя с ними познакомлю, — сказала Женя.
Узнал Сергей и о новой «власти», появившейся в Долосцах. Старостой назначили Федора Орлова из деревни Ильино. Ходит везде с плеткой. Народ ему уже и кличку дал — Зуй.
— Завтра можешь повидаться с ним, — хмуро проговорил Михаил Акимович. — Собрание созывает, послушаешь, как на людей орет, оккупантами стращает, говорит, что с такой силищей нам не справиться: они, мол, Европу победили.
Сергей уже собирался уходить, когда в избу постучали. На пороге появился худощавый смуглый человек в обтрепанной одежде.
— Знакомься, — сказала Женя, — это Инсафутдинов.
Вошедший протянул руку Сергею и улыбнулся.
— Это я был Инсафутдиновым, а теперь Александр Иванович Мелихов, а то мое имя никто и выговорить не может, да и от оккупантов укрыться легче будет.
Сергей с первого взгляда почувствовал доверие к Александру. Поделился с ним своими мыслями.
— Главное — мы были и остаемся бойцами Красной Армии. Организуем отряд. Оружие для начала уже есть. У Мелиховых винтовка спрятана, и сын Власова Петр обещал дать. Надо людей поднимать. Я пойду в Осыно, там много моих друзей-комсомольцев, буду к нам звать.
С того дня потянулись по снегу следы из дома в дом, из деревни в деревню. Налетит ветерок, заметет снегом, а они опять, быстрые, появляются.
В одну из таких ночей, собравшись в доме Мелиховых, партизаны выбрали командный состав отряда. Командиром по единогласному решению стал Сергей Моисеенко. У него был военный опыт — четыре года в армии. Комиссаром избрали Мелихова, помощником командира — Степана Корякина, начальником штаба — Николая Кичасова.
У отряда появилось оружие — винтовка, которую принес Петр Власов, и пистолет «ТТ», переданный Сергею Женей Ильюшенковым из деревни Жоглино. Небогато, но, как говорится, лиха беда начало.
Ранним утром на лыжах, сделанных Степаном, маленький отряд ушел в лес строить землянку. Никому, даже матери не сказал Сергей, что они задумали.
Мария Николаевна не обижалась. Ее материнское сердце подсказывало ей больше, чем мог сказать Сергей. Уже давно она по крупицам собирала соль. Выменивала, где могла, берегла. И сухарей достаточно накопила.
…В избу, потирая покрасневшие от мороза руки, вошли Александр и Степан. По их лицам Мария Николаевна поняла: что-то случилось. Но они молчали и, казалось, выжидали. Сергей, заметив это, хотел сказать что-то матери, но она его опередила:
— Я, Сережа, пойду к соседям, а то увидят, что у нас огонь горит, чего доброго придут. А вы тут делайте свое дело. Да, вот возьмите. — Она вытащила бидончик соли и мешок сухарей, накинула платок и вышла. Но к соседям не пошла, так и стояла на морозе, всматриваясь в темноту, вслушиваясь, — зимой далеко слышно.
А в избе Сергей читал повестки, которые Зуй прислал Александру и Степану. Им приказывалось явиться в комендатуру в теплой одежде и с пищей на три дня. В случае неповиновения… Сергей не дочитал.
— Значит, в лес? — не то спросил, не то решил он.
— Думаю, так, — подтвердил Александр.
Сергей вопросительно посмотрел на Степана.
— Самое время, — кивнул тот.
…Долгой была первая ночь в лесу. На рассвете партизаны направились к деревне. Во дворе Лиды Моисеенко, однофамилицы Сергея, висел белый лоскут. Это был сигнал, что в деревне есть чужие. Кто же?
Мелькнул огонек в окне избы. Трое остались на дороге, а Сергей с Борисом осторожно прокрались по двору, приблизились к окошку и заглянули внутрь.
В избе было много народу. Сергей разглядел и мать. Почти у самого окна сидел Зуй с любимой плеткой. Он что-то кричал. Но женщины молчали. «Нас ищут, — понял Сергей. — Ну что ж, если так хочешь встретиться, то мы не отказываемся», — подумал он.
Ничего не узнав, обозленный Зуй отправился к себе в Ильино. Приехал домой и сразу завалился на печь. Разбудил осторожный стук в дверь.
— Кого там нечистая несет?
— Открой, свои.
Голос показался знакомым. Кряхтя, полез с печи. Открыл дверь. Из темноты сеней на него шагнул человек в шапке и полушубке. Зуй, щурясь, заглядывал ему в лицо, пытаясь узнать, и вдруг отпрянул.
— Что это?.. Брось!.. Чтой-то!.. — отрывисто говорил он, пятясь назад и не отрывая взгляда от маленького черного предмета в руке вошедшего. Мгновение ему казалось, что это сон. Он зажмурился и вновь открыл глаза. Дуло было перед ним. Вмиг весь покрылся потом, затряслись руки. Продолжая пятиться, он наткнулся на печь. И вдруг, решив, что она может спасти его, поспешно начал карабкаться наверх. Человек подошел вплотную к печи, и тут Зуй узнал его:
— Сергей! — И в то же мгновение он услышал:
— Получай, предатель, партизанскую пулю!
Раздался выстрел. Сергей слышал, как Зуй захрипел, словно раненый зверь, и затих. Подумал: может, еще одну пустить для верности, да пожалел пули. «Кончен», — решил он и вышел…
Светало, но солнце еще не появилось. А из деревни в деревню уже летел слух:
— Зуя подстрелили, сама видела!
— Чего несешь, язык у тебя без костей. Кто к нему сунется?
— Не убитый Зуй, раненный только, из Ильина пришли, сказывают.
— Ах ты змеюга подколодная, живучий какой оказался!
Серовато-белое небо смешалось со снегом, и леса вдали почти не стало видно. Нахлестывая лошадь, корчась от боли и ругаясь, мчался в Себеж раненый Зуй. «Скорее, скорее в комендатуру! Он привезет сюда солдат. Он еще посмотрит, как будут болтаться в петле эти бандиты». И Зуй захлебывался руганью.
…В деревню въехал отряд фашистов — человек тридцать. Они торопились, боялись, что скоро стемнеет, а тогда уж никакая сила не заставит их подойти и близко к лесу. В доме Моисеенко было пусто. Со двора в разные стороны уходило несколько лыжных следов.
— Искать матку, — приказал фельдфебель.
Сказалось, что в деревне матери Сергея нет, и никто не знает, где она.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
