На этот раз она одобрила идею:
— Ах, наконец-то! Браво! Вот прекрасный персонаж для меня. Приходи, я тебя расцелую! Роберто, поцелуй его тоже!
Более того, Росселлини убедил Феллини самому исполнить роль бродяги в истории, которую назовут «Чудо».
Обе истории, «Человеческий голос» и «Чудо», объединенные под общим названием «Любовь», будут представлены на Венецианском международном фестивале 30 октября 1948 года. У Анны Маньяни грандиозный успех. В статье журнала «Франс диманш» от 31 октября было сказано: «Папа считает великолепной эту современную версию чуда святой девы Марии, реализованную коммунистом». Может вызвать сомнение, что папа Пий XII действительно видел этот фильм и что Росселлини был коммунистом. И напротив, доказано, что Феллини был обвинен в плагиате в еженедельнике Буэнос-Айреса «Эль Огар» от 3 сентября 1948 года. Автор статьи, аргентинский журналист и сценарист Франциско Мадрид, ссылается на интервью Федерико перед выходом фильма в «Ревю дю синема» и, возможно, сам даже не видел фильма. Однако он заявил, что «Чудо» — это «литературно-кинематографический плагиат» романа испанского поэта и писателя Рамона дель Вале-Инклана «Цветок святости», опубликованного в 1904 году.
Профессор Марио Вердоне, международный специалист по истории кино, цитирует в своей книге «Федерико Феллини» письмо режиссера директору итальянского журнала «Прогрессо д’Италия», который подхватил это обвинение. Письмо было опубликовано журналом 25 ноября 1948 года. В своем письме Феллини доказывает, что аргентинский журналист, используя высказывания «Ревю дю синема», извратил их, и заканчивает послание словами:
«Теперь, когда я не могу ни принять, ни отрицать возможное сходство с романом, которого у меня нет и которого я не читал, а потому до вчерашнего дня не знал ни имени автора, ни содержания его произведения, я категорически опровергаю наличие плагиата. И, разумеется, еще решительнее отрицаю, что когда-либо делал подобное признание».
На Венецианском фестивале 1948 года «Панария фильм» — компания, созданная группой молодых сицилийских аристократов — Франческо Аллиата ди Виллафранка, Квентиноди Наполи, Пьетро Монкада и присоединившимся к ним кузене Росселлини Ренцо Аванцо, — представила прекрасный документальный фильм на двенадцать минут «Острова из пепла». Фильм посвящен действующим вулканам Эолийских (Липарских) островов — Стромболи и Вулькано. Росселлини настолько растроган показанными условиями жизни и пейзажами, что решает снимать свой следующий фильм на Стромболи, конечно же с Анной Маньяни. Однако в конце 1948 года, когда в окрестностях Неаполя он закончил съемки фильма «Машина, убивающая злых», а затем подписал контракт с «Панария фильм» о совместной работе над фильмом о Стромболи, его отношения с Анной потерпели катастрофу. Конечно, Роберто, любимец женщин, часто давал повод для ревности. Но непрерывные сцены, которые Анна устраивала на публике, становятся совершенно невыносимыми. Доходит до того, что однажды она опрокидывает тарелку со спагетти на его голову… Но за несколько недель до разрыва Роберто получил письмо от Ингрид Бергман. Выдающаяся кинозвезда писала:
«Дорогой господин Росселлини, я видела Ваши фильмы „Рим, открытый город“ и „Пайза“ и считаю их замечательными. Если Вам нужна шведка, хорошо говорящая по-английски, не забывшая немецкий, плохо владеющая французским и способная сказать только „ti amo“[42] по-итальянски, я готова приехать в Италию, чтобы работать с Вами».
Этого было достаточно для Росселлини, чтобы полететь в Голливуд и подписать с ней контракт на участие в фильме «Стромболи, земля Божья». Хотя оба были связаны узами брака, они вскоре полюбили друг друга и поженились в 1950 году после развода Ингрид и аннулирования первого брака Роберто.
Ингрид Бергман прибыла в Рим 20 марта 1949 года. В тот же вечер Роберто представил ее своим друзьям на праздничном приеме, организованном у него на улице Буоцци. Цветы, мандолины, разноцветные гирлянды, национальные блюда, вина Кастелли, маленькие пирожные, типично римские, которые по традиции дарят женихи и невесты друг другу накануне Пасхи. А Федерико разрисовал стены дома забавными карикатурами на тему будущих съемок на Стромболи.
4 апреля они отплывают на вулканический остров. Маленькие Эолийские острова на севере от Сицилии становятся местом соперничества между двумя кинозвездами. Дело в том, что Анна Маньяни снимается в фильме кинокомпании «Панария» по сценарию Ренцо Аванцо и Пьеро Теллини на другом вулканическом острове — Вулькано — у немецкого режиссера Вильгельма Дитерле. Позже, в 1952 году, на «Панария фильм» снимет свою знаменитую «Золотую карету» Жан Ренуар по новелле Проспера Мериме с Ренцо Аванцо в числе сценаристов и Анной Маньяни в главной роли.
В фильме «Стромболи» Ингрид Бергман воплощает образ литовской беженки, которая во время Второй мировой войны оказывается в итальянском лагере для военнопленных. Чтобы добиться освобождения, она выходит замуж за итальянского рыбака. Но постепенно маленький остров ее мужа с его бесплодной землей, суровыми условиями жизни и нищетой, с недружелюбными, угрюмыми обитателями становится для нее новой тюрьмой.
В фильме «Вулькано» Анна Маньяни играет уроженку острова, которая становится проституткой в Неаполе. Высланная из Неаполя в свою родную деревню, она также сталкивается с враждебностью обитателей и жертвует собой, чтобы помешать своей младшей сестре, соблазненной местным сутенером, попасть в ту же западню, что и она сама.
В Риме мир кино раскололся на два лагеря: одни поддерживают Маньяни, другие — Ингрид Бергман. Семья Феллини остается в клане Росселлини. Вернувшись со Стромболи, Ингрид Бергман познакомилась с Джульеттой, и они становятся друзьями. С этих пор Феллини и Росселлини регулярно встречаются: зимой — в столице, летом — на вилле Роберто Росселлини в Санта-Маринелла, приморском поселке в шестидесяти километрах от Рима.
Федерико с Туллио Пинелли адаптируют неопубликованную книгу Джузеппе Ло Скиаво «Мировой суд», где сотрудник судебного ведомства делится своим опытом в небольшом сицилийском городке. Продюсер Луиджи Ровере попросил Пьетро Джерми[43] быть режиссером этого фильма. Фильм «Именем закона» снимался как вестерн в окрестностях Скиакки на Сицилии. В роли судьи — Массимо Джиротти, Шарль Ванель исполнял роль опасного главаря мафии. Фильм вышел на экраны весной 1949 года и имел успех. Между продюсером и сценаристами установились дружеские отношения. Каждое утро Федерико, как правило, проводил час или два в офисе Ровере. Они пили кофе, курили и обсуждали новые проекты, а Федерико одновременно что-то торопливо писал.
Федерико и Туллио Пинелли снова работали для Альберто Латтуада над сценарием фильма «Мельница на реке По» по одноименному роману Риккардо Баккелли. Это история несчастной любви мельничихи (Карла дель Поджо) и крестьянина на фоне классовой борьбы. Фильм, показанный вне конкурса 22 августа 1949 года на Венецианском фестивале, повествовал о тяжелой судьбе итальянских крестьян, эксплуатируемых хозяевами. Он понравился публике, но вызвал недовольство в политических кругах, как правых, так и левых.
В начале 1950 года Федерико снова сотрудничает с Роберто Росселлини и как сценарист, и как помощник режиссера. Фильм «Франциск, менестрель Бога» состоит из одиннадцати историй о жизни святого Франциска, в главной роли — Альдо Фабрици. Затем вместе с Туллио Пинелли Феллини пишет для Пьетро Джерми сценарий «Дорога надежды». Это долгая одиссея сицилийских эмигрантов, которые тайно пересекают границу в поисках работы во Франции. Этот фильм напоминает американский «Гроздья гнева» режиссера Джона Форда, который вызывает восхищение Федерико своей силой и простотой. Фильм «Дорога надежды», награжденный несколькими премиями в различных странах, встретил за рубежом намного более теплый прием, чем в Италии.
ПЕРВЫЙ ФИЛЬМ
В течение десятка лет, когда он работал сценаристом, писал диалоги и даже иногда был ассистентом режиссера, Феллини никогда не думал, что мог бы сам встать за кинокамеру:
«Я думал, что не создан для работы режиссера. У меня не было склонности к неограниченной власти, настойчивости, маниакальной преданности работе и многих других качеств, но прежде всего уверенности в себе, авторитета. Все эти качества не были свойственны моему характеру. В детстве я был замкнутым, любил одиночество, был легко ранимым и очень чувствительным, вплоть до обмороков. И я остался очень робким, что бы обо мне ни думали. Как совместить все это с сапогами, мегафоном, громкими приказаниями, этими традиционными аксессуарами кино?»
Конечно, кино предоставляло ему определенную свободу творчества, своего рода праздник, где он мог удовлетворять свое богатое воображение, воплощать в жизнь свои мечты, но Феллини не решался на эту авантюру, в которой необходимо быть одновременно маньяком и деспотом. Однако примеры Росселлини, Латтуады, Джерми и успех их фильмов, в который он тоже вносил свой вклад, побуждали его сделать решительный шаг.
