человека, и Пробуждённого молниемёт должен тоже прожарить как следует.
— Страшная штука, судя по всему. Работает?
— Работает, но на очень коротком расстоянии. Что ни пробую, заряд рассеивается через полтора метра… Да и постоянное подключение к генераторам и эти провода просто бесят! Но твоя находка как раз может помочь… Ну-ка, подвинься!
Вернувшийся Райдингер бесцеремонно отпихнул меня в сторону, ключом открутил держатели проводов и без труда поднял здоровенную, едва ли не с него размером, пушку. Он направился с ней к столу, и я пошёл следом — мне всегда было любопытно посмотреть на работу изобретателя.
— Та-а-а-ак, — протянул он, отворачивая пластину на боку винтовки. Откинув её в сторону, Райдингер чем-то щёлкнул внутри, вытащил оттуда металлическую катушку с сердечником из энергокристалла и положил её на стол.
А затем аккуратно достал из коробочки принесённую мной добычу — электрузу.
Это было «полуживое» соединение — нечто, напоминающее гриб, но обладающее зачатками разума, и полностью прозрачное. Внутри этого «гриба» мелькали крохотные молнии, и главной особенностью электрузы было то, что она могла регулировать силу электричества — от едва ощутимой до такой, которая может и мозги поджарить.
— Сложно было достать? — спросил инженер.
— Относительно. Сложнее было понять, где её искать — в ближайшем Сумраке такие почти не появляются, — пожал я плечами, наблюдая за тем, как Райдингер в кожаных перчатках осторожно пересаживает пытающийся трепыхаться «гриб» из изолирующей коробки в металлическо-стеклянный цилиндр.
— Цену не набивай. Больше оговорённого не заплачу, — высунув язык от усердия, заявил изобретатель.
— Даже не пытался. С вами это бесполезно.
Инженер фыркнул и, наконец, запихал электрузу в её новый дом. Защёлкнул крышку с металлическим контактом, он вставил стеклянный цилиндр на место вынутой из молниемёта катушки, прикрутил крышку на пару болтов, и повернулся ко мне.
— Ну что, посмотрим, оправданы ли мои ожидания. Хочешь проверить?
— Вы серьёзно? Можно⁈ — неподдельно удивился я.
Что должно было сдохнуть, чтобы Райдингер предоставил кому-то постороннему первому провести эксперимент с его новым изобретением⁈
— Ну а что? Возможно, именно благодаря тебе эта штука заработает, — невозмутимо ответил инженер, суя мне в руки довольно тяжёлую винтовку, — Только целься в доспех точнее, и смотри не развороти мне лабораторию! Стреляй как из обычной винтовки, спусковой крючок чуть западает… Тумблер видишь? Крутишь его, и мощность… А, проклятье, дай я сам!
Он покрутил кружок безо всяких обозначений на боковой части молниемёта и отошёл назад.
Слишком сильно назад, почти полностью скрывшись за столом…
— Давай, не бойся!
Я прижал обитый мягкой материей приклад к плечу, навёл ствол на манекен в броне, выдохнул, нажал на неожиданно легко поддавшийся спусковой крючок…
ВЗЗЗЗЗЗЗЗЗУУУУУУМММММММ!
Из оружия вырвалась искрящаяся дуга голубой молнии! За секунду преодолев десяток метров, она врезалась в бронированную цель, оторвала её от платформы и швырнула в стену.
На пол со скрежетом упали дымящиеся куски металла.
— Есть! Есть, ха-ха-ха! — засмеялся Райдингер, выскакивая из-за стола и подбегая к доспехам.
Я тоже решил посмотреть, что с ними стало — и удивлённо присвистнул. Провода обгорели и сплавились в единое целое, а почти пустые питающие кристаллы, которые и позволяли человеку легко управлять тремя центнерами стали, полопались.
Точнее — взорвались, оставив в толстых бронепластинах прожжённые участки.
Разглядывая результат выстрела, Райдингер радовался, словно ребёнок, получивший новую игрушку.
— Так и знал, что всё дело в постоянной подаче равномерной мощности! Знал, что всё получится!
— Поэтому отошли подальше?
— Ну, был шанс, что устройство взорвётся у тебя в руках, — как ни в чём ни бывало пожал плечами Райдингер, — Не хотелось рисковать.
— Мастер!
— Да не переживай, я бы оплатил лечение. Если бы ты остался жив, конечно.
— А если бы нет?
— Говард закопал бы твоё обгорело тело на заднем дворе.
— Ну и шутки у вас, — нервно усмехнулся я, впрочем, теперь прекрасно понимая, почему инженер позволил мне протестировать его изобретение.
— Ладно, — махнул рукой инженер, забирая у меня оружие и возвращая его на стол, — Ты же не развлекаться пришёл, верно? Руку, наверное, уже жжёт от денег, которые я тебе обещал?
Говоря это, изобретатель отыскал на заваленном механизмами столе продолговатую книжку.
— Выпишу тебе чек, как обычно?
— Погодите, — я вернулся за снятым ранее рюкзаком и притащил его к Райдингеру, — Мне тут потребуется кое-что починить. И ещё пара расходников…
После того как я рассказал инженеру, что мне требуется, он покивал, посчитал стоимость своих услуг, и выписал чек на чуть меньшую сумму.
Я почти сразу спрятал его в карман, а затем кивнул на молниемёт:
— А эту штуку у вас можно будет приобрести? Полезная вещь…
— Пока не доведу до ума — не может быть и речи. К тому же, я работаю над ней по тайному заказу пра… А, проклятье! Ты ничего не слышал, понял⁈ Тебе вообще нельзя было это видеть, я просто…
— Увлеклись процессом, как обычно, — улыбнулся я, — Знаете же, что никому не расскажу.
— В общем, пока что ты молниемёт не получишь, — отрезал Райдингер, — Да и теперь понятно, что для каждого образца нужна электруза… Хотя… Есть у меня мыслишка об упрощённой версии, которая будет послабее и более компактная… Ладно! Уговорил! Если принесёшь ещё электрузу… Нет, две! — сделаю тебе такой.
— Договорились, — легко согласился я.
«Ради такого оружия можно будет и в электрическую рощу снова сунуться!»
— Ещё что-то хотел? — уточнил инженер.
— Да. Мне тут на байке… Короче говоря, гравикомпенсатор полетел. Сможете починить?
— Что за вопросы⁈ — возмутился изобретатель, — Я тебе этот «Арч» собрал! Конечно смогу! Притащи его завтра, гляну, как выдастся минутка. Вычту плату со следующего твоего заказа.
— Спасибо!
— Сочтёмся. Да, кстати, насчёт компенсатора… — Райдингер прищёлкнул пальцами, вспомнив что-то, — Я тут как раз недавно размышлял над одной любопытной идеей, тоже связанной с разницей гравитационных потенциалов. Есть мысли, как, ограничившись малой мощностью и всё тем же компенсатором, добавить к байку ещё одну функцию. Боевую. Тебе это интересно?
— Конечно!
— Тогда принимай новый заказ — на две «Тяги».
Так назывались артефакты, визуально напоминающие обычные булыжники. С вероятностью в пятьдесят процентов это они создавали гравитационные аномалии — тот же «Трамплин», к примеру.
«Тяги» не были исключительно редкими — но имелись определённые сложности с тем, чтобы добыть их из аномалий. Плюс ко всему, они пользовались большим спросом в производстве гравитационных турбин для мобилей и магоциклов, так что стоили немало. И две штуки тянули на покупку отдельной комнаты в торговом квартале…
Вот сволочь, Райдингер! Знал, чем меня заинтересовать!
— Считайте, что уже принял, — я пожал ему руку. — Расскажете, какого рода будет эта боевая функция?
— В двух словах не объяснить, а у меня ещё куча дел, — отрезал инженер, — К тому же, не люблю раскрывать карты раньше времени. Вдруг задумка не сработает, или тебя перемелет «Костелом», или какая-нибудь другая аномалия.
— Ну спасибо на добром слове!
— Брось, ты же не суеверный!
— На самом деле, все сумеречные охотники суеверные.
— Ну и зря. Наука — вот, во что надо верить!
Сказав это, он достал портсигар и прикурил от крошечной зажигалки очередную сигарету.
И как только изобретатель крутанул колёсико — мою левую руку пронзила вспышка острой боли. Я почувствовал, как на коже появляется новая надпись…
Глава 8
После того как родители сгинули в Великом Сумраке и у меня на руке стали появляться надписи, жизнь приучила не откладывать их расшифровку в долгий ящик. Не раз и не два эти странные послания спасали мне жизнь, так что теперь, когда они появлялись, я предпочитал изучать их сразу.
Вот и сейчас, наскоро распрощавшись с Райдингером, я покинул его особняк и по пути к центральному проспекту Мастерской отыскал безлюдную подворотню. Свернув в неё, оттянул рукав плаща и при тусклом свете, падающем со двора, вгляделся в слова, нацарапанные на внутренней части предплечья.
«НАЙДИ МЁРТВУЮ В БЕЗДНЕ».
— Так… — протянул я, перечитав послание и опуская рукав обратно, — Так… Мёртвая? В Бездне? Мда… С каждым разом всё интереснее и интереснее…
После целого дня не самых приятных событий мысли в голове путались, и осознать смысл написанного, с ходу не получилось — но такое с этими надписями бывало часто.
Невольно я вспомнил самый первый раз, когда на предплечье появились жгущиеся шрамы, сложившиеся в надпись… В тот момент я ещё не знал о том, что случилось с родителями, тогда их ещё не заклеймили предателями, а меня ещё не забрали в королевский
