Вот уже все качаются на волнах, словно на качелях. Вода тёплая, зелёно-голубая и кристально чистая. Дальше гряды коралловых рифов никто не заплывает из-за опасности встретится с акулами. К берегу добираются вплавь, как можно ближе, что бы быстрее оказаться на песке, иначе можно наступить на морского ежа, они прячутся в расщелинах каменистого дна. В углублениях, где вода остаётся после ухода приливной волны, греются скаты, электрический удар которого очень болезнен. За многие годы бывали всякие случаи. К десяти солнце уже даёт знать о себе, кое-кто уже пригорел. Не сговариваясь все направляются к автобусу. Быстрее в тень тропических деревьев, которые окружают виллу. Кому совсем жарко идут в свой номер, где кондиционер поддерживает московскую температуру.
Вечером, в пригороде, океанский берег оживает. Торговцы, работники различных офисов, строители — выходцы из Индии, спешат к океану. Здесь они словно на вечерней молитве обращают свои взоры на Индийский океан, в сторону своей родины — Индии, и молча слушают дыхание океана.
Неделя пролетает быстро, курс на Родину. Перелёт до Каира, день-два отдыха и экипаж принимает эстафету из Центральной Африки и летит в Москву. Командировка окончена.
Инструктор Ю.А. Куликов снова полетит провозить другой экипаж в Индию или Африку или рейсом в Европу проверить второго пилота после перерыва в полётах. Так этот человек, отдав сорок лет авиации, из них двадцать девять международным полётам не мог жить без неба. После ухода на пенсию не смог адаптироваться к земным условиям, через год ушёл от нас навсегда в небо.
Я был всегда уверен, если Куликов или Меньшенин вводят в строй будущего командира, то сомнений нет, что после инспекторской проверки их стажёры получат добро на командирское кресло.
Рождение командира корабля это огромное событие для человека, посвятившего себя работе в небе. Этот день остаётся в памяти на всю жизнь. Теперь этот человек отвечает за жизнь пассажиров, экипажа и дорогостоящую технику. Для авиаэскадрильи предстоит задача вырастить командира, который сможет выполнять полёты любой сложности.
До распада СССР назначение на должность командира корабля Ту-154, да и другого лайнера утверждалось лично министром ГА. Номер приказа и личное поздравление министра вручалось командиру перед первым самостоятельным полётом. Там были такие слова: «… Поздравляю Вас с назначением на должность командира корабля и выражаю уверенность, что Вы и Ваш экипаж с честью справится с оказанным высоким доверием…». Министр гражданской авиации, Главный маршал авиации Б.Бугаев.
Первый самостоятельный полёт в качестве командира корабля выполнялся в торжественной обстановке. Провожают и встречают экипаж из рейса командир АЭ, инструктор, свободные пилоты, представители инспекции. Цветы, теплые слова и пожелания летать долгие годы и без происшествий командир и его экипаж слышат у трапа самолёта, в эскадрилье, на банкете, устроенном в честь рождения командира. Затем наступают будни повседневной работы. Командир корабля и его экипаж под контролем командира и инструкторов АЭ будет совершенствовать своё мастерство. По мере приобретения опыта ему будет даваться допуск к полётам в более сложных метеоусловиях. Через год-два этого командира начинают готовить к полётам по второй категории ИКАО, это когда видимость при заходе на посадку уменьшена до 350 метров, высота облаков 30 метров. Экипаж проходит программу тренировочных полётов на тренажёре при видимости на взлёте 200 метров и посадке 350 метров. Затем в рейсовых условиях экипаж отрабатывает автоматический заход до высоты 30 метров в простых метеоусловиях. Короче говоря тренируются работе с автоматикой. Затем организуется аэродромная тренировка. Выполняются взлёты при видимости 200 метров, посадке 350 метров и высоте облачности 30 метров. Видимость эмитируется специальной шторкой СИВ-1 Пилот-инструктор с правого сиденья управляет шторкой, устанавливая соответствующую видимость и высоту облачности. И контролирует работу экипажа. В любой момент готов взять управление на себя.
В Реальных условиях заходить на посадку в тумане даже опытному командиру непросто. Здесь уместно сказать, что посадка даже на самом маленьком самолёте это пик работы пилота. На тяжелом лайнере подход к полосе и посадка в ночной туманной мгле, когда приземляешь свой корабль, как бы не на бетон, а на световое пятно, созданное сотнями светящихся точек, это уже реальность, переплетная с фантастикой. Это высочайшая вершина лётного мастерства. Пилот всегда уверен, что он её покорит, испытывая при этом радость и торжество своего ремесла.
В повседневных полётах командир привык к тому, что при выходе из облаков на высоте 60 метров или выше он видит земные ориентиры и посадочную полосу. На любой отказ в системе автоматического захода укажет светосигнальное табло, командир успевает принять необходимое решение. При высоте облачности над полосой около 30 метров и видимости 350 метров кроме огней приближения ничего не видно, туманная мгла вокруг. К таким полётам командир готовится и психологически. Он и его экипаж должны быть уверены, что автоматика обеспечит точный выход самолёта по курсу и глиссаде, выдержит заданную скорость. Если же с высоты ниже 60 метров самолёт выйдет за расчётные параметры или произойдёт сбой в работе наземных маяков по курсу и глиссаде, то многочисленные отказы сводятся на один сигнализатор красного цвета и треугольной формы. Если он загорелся, командир даёт команду «Уходим» и нажимает кнопку «Уход» на штурвале, загорается соответствующее светосигнальное табло и самолёт автоматически уходит в набор высоты. На высоте происходит осмысливание что же произошло. То же самое он делает, если на высоте 30 метров он не увидел огни приближения или начало полосы.
Высота 60, 50, 40 метров. Земля приближается, а вокруг только туманная мгла. Напряжение у командира возрастает, повышается давление, учащается пульс. Как пишут медики, этот этап полёта равносилен заправке военных самолётов в воздухе. Стрелка радиовысотомера приближается к высоте 30 метров. На вопрос штурмана «Решение», если командир увидел ОВИ, «Садимся» звучит его команда. Это приказ, экипаж знает принято решение садится. Командир нажимает кнопку автопилота, тем самым отключает автоматический режим захода на посадку. Управление переходит в его руки. В поле зрения появляется световое пятно, оно ярче и ярче. Это световой ковёр, образованный множеством огней, находящихся в бетоне от начала полосы и на протяжении 900 метров. Самолёт уже над ковром, на высоте 6–4 метра рычаги управления двигателем переводятся на малый газ, тем самым отключается автомат тяги, самолёт выравнивается и плавно приземляется на световой ковёр. Напряжённо работает весь экипаж. Штурман постоянно докладывает о высоте, скорости, пролёте начала полосы, второй пилот следит только за показаниями приборов и готов в любой момент, по команде командира, уйти в набор высоты, пилотируя по приборам, если командиром потерян контакт с огнями полосы. После ковра, на пробеге командир ориентируется по центральным огням на полосе, сруливает с полосы и ждёт машину сопровождения, потому что здесь видимость, как говорится, нулевая. Нет ОВИ. Машина ведёт самолёт на стоянку. Выходят пассажиры и удивляются, как можно было сесть в таком тумане, когда даже вокзала не видно. Конечно эти предельные метеоусловия бывают несколько дней в году, но экипаж должен быть готов к полётам в таких условиях всегда.
По докладу пилота-инструктора о готовности экипажа к проверке, командир АЭ или вышестоящий лётный командир выполняет проверочные полёты. Убеждается в умении экипажа работать с аппаратурой, правильном распределении внимания, умении производить посадку в зоне светового ковра. Поле чего даётся допуск командиру корабля и его экипажу летать в этих предельных условиях. Допуск записывается в лётное свидетельство членов экипажа на русском и английском языках. Вот тогда можно сказать: в эскадрилье подготовлен ещё один полноценный экипаж.
Мне могут возразить: «Всё хорошо написано, но почему порой пассажиры сидят по двое-трое суток в Софии или других аэропортах из-за непогоды»? Да потому что, что бы летать в таких условиях должен быть готов не только экипаж, но и аэропорт. Необходимо иметь соответствующее свето- и радиотехническое оборудование, метеообеспечение, благоприятный рельеф местности на подходе к полосе. Электрооборудование должно быть от трёх независимых источников. И ряд других требований. Всё это дорогое удовольствие. У нас в России мало аэродромов, да и за границей не все готовы к полётам в таких условиях.
Во многих аэропортах Европы, к примеру в Амстердаме, Цюрихе, Париже, маршруты выхода после взлёта призваны обеспечить минимальный уровень шума над жилыми районами и специальными зонами. Это обусловлено высотой установки номинального режима и уборкой закрылков. В каждой стране эти процедуры описаны, но в основном они стандартны. Если экипаж не выдержал процедуру на выходе или на взлёте из района аэродрома и превысил уровень шума, приходит сообщение из этого аэропорта и даже налагаются штрафные санкции.