– Стучат… – маги возвращались из прихожей с блаженными улыбками и получали по кружке горячего отвара, мигом сваренного Саргенсом с помощью огненного шарика.
– Интересно, долго они будут разбирать завал? – волновало всех всего через пять минут, когда скудное праздничное угощение уже приятно согревало желудки и оставалось только понемногу сосать древние сухари, для удобства раздробленные Тереном в мелкую крошку.
– Если у них есть жезлы превращения, – объяснил Тирой, хотя большинство чародеев знали это и сами, – то через несколько часов. Слишком сильно нас завалило, думаю, в том гигантском фантоме всё же была ловушка.
– Пусть хоть щель проковыряют, – вздохнул Филитий, оставшийся после последнего очищения воздуха без запаса магии, – тогда можно ждать хоть сутки.
– Если бы был источник, – поглядывая на притихшую куницу, тихо вздохнул Саргенс, – я прожег бы дырку для воздуха за пять минут. А раз нет – придется ждать.
О возможности выбрать магию из оставшихся у него самых ценных амулетов магистр даже и не помышлял. Слишком непрост был процесс запирания в камнях и металлах сложных заклинаний, чтоб разрушить их ради нескольких часов ожидания.
В течении следующего часа все они не по одному разу сходили а прихожую, чтоб удостовериться, стук камней не прекращается, и становится все громче. Стояли подолгу у стены, приложившись к ней ухом, вслушиваясь в эти звуки, казавшиеся им дивной музыкой, песнью спасения.
И когда она вдруг резко стихла, испытали ужасающее смятение, не в силах поверить, что спасатели отказались от трудной и долгой разборки завала, сочтя ее безнадежной. Или запоздавшей.
– Может, перекусить решили? – осторожно заикнулся Лавор и смущенно хмыкнул, немедля осознав, как смешно это прозвучало.
Ведь ни один спасатель не остановит раскопки на обед… или просто так.
– Скорее всего, что-то случилось, – хмурясь, откровенно признал Саргенс, ругая себя за преждевременный праздник. Не любит судьба таких самоуверенных поступков.
– А может, просто выдумали другой, более быстрый способ раскопок, они же не знают, что у нас все в порядке и мы можем подождать? – задумчиво проговорил Савел, и вдруг встревоженно нахмурился, сообразив, какие способы могут изобрести маги, – лучше бы нам сейчас держаться отсюда подальше, и дверь закрыть.
– Идём, – сразу поверил этому предостережению Берест, подхватил Весю под руку и увел в зал, – он прав. Нечего зря тут стоять и тратить силы, нам еще до Южина добраться нужно.
– Берест, – тихонько произнесла куница, оказавшись на своем месте, – а зачем нам идти в Южин, если они проделают к нам проход? Дышать сможем свободно, еда у них есть, да они и старые запасы смогут сварить. А пока не откроем источник, возвращаться глупо.
– Я ждал… когда ты так скажешь, – помолчав, признался ястреб, – и хотя радоваться тут нечему, все равно рад… что наши мысли во всем совпадают. О таком счастье я никогда даже не мечтал. А теперь ложись и отдыхай, не думаю я, что маги будут очень долго искать этот способ.
Он оказался прав. Всего через полчаса в прихожей раздался грохот, будто что-то упало, затем плотно прикрытая дверь распахнулась, как от ураганного порыва, и по залу пролетел вихрь еще теплого воздуха. Он пах не морозом, как сквознячок, освеженный заклинанием Филития, а пылью и прокаленными камнями южных пустынь, и тем не менее был неимоверно желанен и сладок. Ибо принес с собой жизнь и обещание свободы.
Веся не успела даже слезть с лежанки, как перед ней завис довольно крупный сокол, собранный из сиреневого тумана, и протянул одну из четырех лап, в которой держал тугой сверток.
– Давай сюда, – забрала сверток чародейка, – подожди немного, я проверю, что там.
В свертке оказалось письмо, лист чистой бумаги с магическим пером и какие-то амулеты.
– Сколько вас там? Как вы себя чувствуете? Что вам нужно? – отдав Тирою амулеты, вслух читала куница короткие деловые вопросы, чувствуя, как сдавливает горло от этой суховатой деликатности, рожденной желанием не задеть живой раны.
– Я сам напишу, – присев на край лежанки, уже торопливо водил пером по бумаге Саргенс, – у меня как раз появилась одна задумка. Вот, отправляй.
– Бор, отнеси это Ольсену, – сунула в лапу фантома свернутое в трубку послание Веся, и пояснила вопросительно глянувшему Тирою, – тут внизу дописано такое указание.
– Ну, Ольсену так Ольсену, – хмыкнул Саргенс, – я так и думал, что Феодорису не удасться оставить его в крепости.
– А я боюсь, там не удалось оставить не только деда, но и его жену… – проворчала Веся и, оглянувшись на учителя, сочувственно вздохнула, – и еще одну чародейку. Представляю, как она сейчас обрадуется.
– Ольсен! Ну что ты там молча читаешь! – возмущенно дергая за рукав возвышавшегося над ней мельника, сердито шипела Бенра, – ну скажи хоть что-нибудь?! Иначе я за себя не ручаюсь!
– Они все живы и здоровы! – громко объявил Ольсен, обвел торжествующим взглядом недоверчиво молчащих спасателей и медленно повторил, – живы все до единого. Им было трудновато дышать, но теперь всё в порядке. Ещё у них плохо с водой, оказалось, родничок давно иссяк.
– А еда? – встревоженно спросила Кастина.
– Еды там большой запас, но она очень сухая, – так же бодро сообщил мельник и Даренс вдруг едко ухмыльнулся.
– Вот умеешь ты, дед, успокаивать!
– Все отходим подальше, за камни, – скомандовал Феодорис, прочитав переданное ему мельником письмо, – и надевайте очки, Саргенс предлагает прожечь проход двойным заклинанием.
– А всех нас он им не прожарит? – едко осведомился Ольсен, уводя к камням Кастину, не желавшую даже на миг выпускать из рук найденыша.
– Нет, это огненное заклинание, связанное с превращением. А Филитий поможет остудить проход воздушным, Сарг считает, выгоднее потратить магию на проход, чем тратить время на разборку завала. И я с ним согласен, ведь пока мы таскаем тут камни, источник ищет новый выход, – кратко объясняя мельнику все эти магические тонкости, шагавший за ним магистр попутно складывая в отдельный кошель жезлы и светящиеся от наполнявшей их магии камни, – готово, прикажи фантому отнести все это Саргенсу. Время он назначил через пять минут после того, как мы отправим Бора.
Эти пять минут показались покачивающей ребенка травнице невероятно долгими, она успела продумать все вопросы, какие задаст при встрече Весенике. Разумеется, Кася поверила письму магистра, но интуицией, смешанной с жизненным опытом, чуяла, вовсе не все так уж хорошо у пленников древнего убежища.
