Военное командование миротворческих сил совместно с ведущими деятелями прогрессивной интеллигенции России разработало планы расширения и углубления демократических преобразований, в том числе: укрепление государственности страны путём раздела её на ряд суверенных образований; усиление обороноспособности путём ликвидации ненужной для мирового сообщества русской армии и флота; поддержки экономики путем быстрейшего экспорта из бывшего СССР нефти, газа, зерна, леса, металлов. На территориях, занятых миротворцами, были проведены референдумы, на которых население единогласно высказалось в поддержку проводимых реформ. Всем мужчинам трудоспособного возраста была предоставлена возможность безвизового выезда для работы на территорию Рейха. Миротворческие айнзатц-группы и зондер-команды легко подавляли сопротивление немногочисленных консерваторов, путчистов и мятежников, толкавших страну на путь возврата к тоталитаризму и попранию прав человека. Однако, к сожалению для прогрессивной общественности, довести в то время реформы до конца не удалось.
В наши дни фальсификаторы истории называют эти события “Великой Отечественной” или же “Второй мировой” войной. Подобные извращения требуются им, очевидно, для того, чтобы снять со сталинизма ответственность за многочисленные преступления против демократии. Чтобы не допустить негативного воздействия этих фальшивок на молодое поколение, рекомендуем изложенные нами выше факты включить в школьные и вузовские учебники в раздел “Борьба мировых правозащитных организаций против тоталитаризма”.
Ходатайство от комиссии по десталинизации
Уважаемый господин президент! Поскольку всем известно, что массовые политические репрессии против народа проводил преступный сталинский режим, наша комиссия в целях противодействия фальсификации истории настоятельно просит Вас запретить публикацию имён организаторов этих репрессий. Публичное оглашение имён организаторов массовых политических репрессий является не только грубой фальсификацией истории, направленной на то, чтобы обелить преступный сталинский режим, снять с него ответственность за массовые политические репрессии, но и оскорбляет членов нашей комиссии лично, поскольку многие члены нашей комиссии являются потомками тогдашних доносчиков, стукачей и палачей.
Обнаружил и прислал Н. ОВЧИННИКОВ
ФАКУЛЬТЕТ НАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ
КОММУНИЗМ И ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМ!
Статья В.В. Волкова «Коммунизм или национализм?» («СИ», №12) требует повторного прочтения. С первого беглого знакомства все вроде бы правильно. Автор обругал Зюганова и Строева, внешне грамотно процитировал Ленина и под занавес… согласился с Гитлером, согласно которому Третий рейх являлся национал-социалистическим государством. При этом внешне Волков хочет всего лишь разделить понятия при формулировке определений.
«Национальный социализм – это государственный социализм в отдельно взятой стране. Национал-социализм (фашизм) – это тоталитарный общественный строй, предполагающий корпоративный союз (социальное партнерство) национальной буржуазии и национального пролетариата, основанный на государственном капитализме, идеологии национализма (расизма) и милитаризме».
После такого определения фашизма, а точнее фашистского способа производства, хочется сначала возразить Волкову. Конечно, Гитлер был умнее всех наших фюреров от Хрущева до Горбачева, но это не повод, чтобы соглашаться с ним в основных вопросах. Затем следует перечитать статью заново и отметить, что у Волкова путаница в голове, и соглашаться с ним нельзя практически нигде. Итак, фашизм.
Во-первых, Волков заимствовал не только терминологию противника, но и его идеологию. Вчитайтесь еще раз: «тоталитарный строй», «корпоративный союз», «государственный капитализм», «социальное партнерство» - бред какой-то. Все эти понятия никакого отношения к марксизму не имеют. Вот почему придется сначала покопаться в других источниках, определяющих фашизм, а затем, если не удастся найти что-нибудь приемлемое, поднатужиться и решать задачу самостоятельно.
Попытка определить фашизм была предпринята на VII Конгрессе Коминтерна в 1935 году. Время было сложное. В СССР нарастала классовая борьба. Многие представители высшей бюрократии, в том числе и бывший руководитель Коминтерна Зиновьев, формировали антинародные блоки, значительная часть которых была связана с иностранными разведками. Этим и следует объяснять то, что Сталин упустил обсуждение вопроса о фашизме на Конгрессе. В связи с этим было принято расплывчатое определение фашизма как диктатуры люмпен-пролетариата. Такое определение, по меньшей мере, малограмотно, потому что диктатура класса – это, прежде всего, определенная экономическая политика. А люмпен-пролетариат – это не класс, а сборище деклассированных элементов, лишенных единых экономических интересов. Соответственно, говорить о диктатуре люмпен-пролетариата смысла нет.
Указанное определение механически базировалось на статистических данных о составе фашистских партий Западной Европы и значительном количестве в них рабочих и крестьян. Но и такой подход был неверен, потому что трудовые массы примыкали к фашизму лишь в силу неразвитости, а порой и в связи с предательской политикой местных социал-демократов и коммунистов. Лозунги же фашистов были превосходны. Вспомните хотя бы лозунги «перестройки»…
С тех пор марксистская идеология не подымала вопрос об определении фашизма, а вот буржуазная социология «поработала» много и жидко. При этом для ее представителей главным было не научное определение фашизма, а подбор такого понятия, под которое можно было бы подвести скопом и фашизм и коммунизм. Отсутствие у представителей этой социологии простой человеческой любознательности, переходящей в научное мировоззрение, позволяет предположить, что они так же, как и представители телевидения, в детстве падали с высоты около метра. При этом следует признать, что подобрать указанный термин им удалось. Таким термином является «тоталитаризм». Четкое определение тоталитаризма нигде не приводится, а, как обычно, в буржуазной социологии дается длинный набор признаков, многие из которых являются взаимоисключающими. Это не смущает авторов, а лишь подстегивает их к оголтелому охаиванию противников в средствах массового оболванивания (СМО) с целью получения предлога для «гуманитарных» бомбардировок.
Пока Волков будет дожевывать идею «тоталитаризма» вместе с крючком и грузилом, попытаемся разобраться с «социальным партнерством» национальной буржуазии и национального пролетариата. Непонятно, где Волков разглядел это партнерство? Ведь Гитлер сразу после прихода к власти лишил национальный пролетариат организовывающих его партий, коммунистов и социал-демократов. Кого-то пристрелили, а кого-то отправили в тюрьму. Всех остальных заставили радоваться появлению фюрера на публике. Сначала это происходило под действием СМО, а затем с помощью репрессий. Всё почти, как у нас, за исключением двух особенностей. Первая национальная особенность России состояла в том, что у нас пролетариат ещё и уничтожался как класс и превращался в мешочников. А вторая особенность вытекала из того, что как в Германии-33, так и в СССР-91 путь фашизма к политической власти был парламентский. Однако Гитлер оказался значительно честнее Горбачева по отношению к собственному народу. Для одурачивания масс Гитлер не разрушал преднамеренно экономику Германии. Необходимость выплаты огромной контрибуции делала свое дело и без подлого саботажа. Это незначительное изменение технологии является нашей национальной особенностью в области фашизма. Нельзя же во всем подражать Гитлеру!
Теперь о «государственном капитализме». Что это такое, Волков тоже не расшифровывает. (Он дает ссылку на Маркса по поводу «государственного социализма».) Подразумевает-ся, что от частого употребления термина «госкапитализм» он стал естественным и нестыдным. А собака зарыта именно здесь. Именно через понятие «государственный капитализм» пытаются обычно замаскировать экономическую диктатуру бюрократии. В начале XX века в общественном производстве большинства стран возросла роль процесса управления и, соответственно, выделился класс бюрократов-управляющих. Они присутствовали и раньше, но лишь теперь начали выделяться в большую группу людей с едиными производственными интересами, отличными от интересов других участников производства.
Но бюрократия не является классом, непосредственно занятым производством товаров. В связи с чем бюрократия вынуждена блокироваться с другими классами. При общественной собственности на основные средства производства бюрократия блокируется с пролетариатом, при частном способе бюрократия блокируется с буржуазией. Изыскивая в каждом из этих случаев наибольшую материальную выгоду для себя, бюрократия органически склоняется к капитализму. Вот почему в 30-е годы в СССР и нарастала классовая борьба, но не между пролетариатом и еще сохранившейся мелкой буржуазией, а между пролетариатом и бюрократией.
