До отправления состава оставались считанные минуты. Оставив чемоданы в купе, «мексиканец» бросился к пригородным кассам. В кассах продать ему билет за валюту отказались. Пункт по обмену валюты, как часто бывает в подобных случаях, был закрыт.
К великому счастью, положение спас милиционер. Весело выслушав ломаную русскую речь иностранца, он снабдил его столь необходимыми копейками и даже помог без очереди купить билет. Кент едва успел заскочить в уже отходивший от перрона финский вагон и протянул ненавистному проводнику драгоценный кусочек картона.
В его купе уже находились попутчики: три молодых человека и одна девушка. Они были очень веселы и подвижны, непрерывно о чем-то громко разговаривали и часто смеялись. Их поведение как-то не увязывалось с представлением Кента о скандинавах, а они, судя по внешности, были явно таковыми. Только позже разведчик понял, что туристы – это «особая нация», стоящая как бы над национальными традициями и привычками.
Вскоре Кент понял, что «турист» из него никудышный. У других туристов чемоданы просто ломились от сувениров: всевозможные безделушки, книги, открытки, значки, монеты и многое другое были предметами гордости и обязательными атрибутами путешественников. У Кента же в чемоданах был классический набор командированного: белье и туалетные принадлежности. «Третий “прокол” подряд», – мелькнуло в сознании разведчика. Очень беспокоила мысль о том, что на эту существенную деталь обратят внимание при досмотре вещей таможенники – либо наши, либо финские.
Чтобы не привлекать к себе внимание соседей по купе, Кент вышел в коридор и стал смотреть в окно. Мысли о неподготовленности к выполнению задания одолевали его с новой силой, но молодой человек считал себя удачливым в жизни. Верилось, что и на этот раз все обойдется.
До пограничной станции Белоостров доехали быстро: 32 километра от Финляндского вокзала – не расстояние. Люди начали выходить из вагонов. Немногочисленная группа иностранцев проследовала к поставленным в ряд столам, где пограничники проверяли паспорта, а таможенники – личные вещи. Выстроившаяся перед столами очередь продвигалась довольно быстро. Возле пограничников находилась молоденькая переводчица. Взглянув на нее, Кент почувствовал озноб во всем теле: это была хорошо ему знакомая девушка, которой два года назад в институте «Интурист» он преподавал военное дело. Их взгляды встретились. В ее глазах застыл вопрос, на который она не получала ответа. Кент молчал, не отводя взгляда от переводчицы. О чем думала она в те секунды? На этот вопрос уже никогда не будет ответа. Переводчица молча опустила глаза. По ее напряженному виду Кент понял, какая борьба эмоций происходила в этом спокойном на вид хрупком создании. Пограничник, изучив паспорт «мексиканца», поставил в нем штамп о выезде из СССР и проверил справку госбанка о праве на вывоз крупной суммы долларов. Пройдя таможенную проверку, Кент направился в свой вагон.
Четыре крупные промашки разведчика всего за несколько последних часов пребывания на Родине. Каждая из них могла привести к срыву задания.
Чувство жуткого отчаяния и одиночества охватило разведчика. Ему вдруг захотелось крикнуть этим молодым ребятам в пограничной форме: «Не отпускайте меня, оставьте меня дома!»[10].
Состав плавно тронулся по направлению к Финляндии. Промелькнул поднятый шлагбаум, потом – пограничный столб с гербом Советского Союза и вот она, финская территория.
Впереди было еще несколько часов пути до Хельсинки. Кое-как общаясь с попутчиками на жуткой смеси немецкого, французского и испанского языков, Кент потихоньку «примерял» на себя облик заезжего мексиканца. Получалось. Туристы – народ доверчивый. Да и не так уж им был интересен этот черноволосый энергичный пассажир: каждый думал о своем, потому что ехал домой. И только Кент ехал совсем в другую сторону.
В Хельсинки прибыли холодной апрельской ночью. Такси совсем недолго ехало по красивым и хорошо освещенным улицам столицы. Вскоре оно остановилось у входа нового на вид здания гостиницы. Там его уже ждали. Прекрасный номер был светлым и уютным. На полу лежали толстые ковры, всюду была идеальная чистота.
В Финляндии Кенту предстояло «отдыхать» несколько дней. Очень быстро он понял, что для разведчика крайне важно не только и даже не столько владение местным языком, сколько знание обычаев, нравов, привычек людей, которые его окружают. В этом его убедили несколько эпизодов, ставших весьма поучительными.
В первый же вечер по прибытии в Хельсинки Кент решил принять ванну. Молодая, спортивного вида финка с очаровательной улыбкой на лице, явившись в номер, тщательно помыла ванну и приготовила душистую воду, обильно положив в нее специальную туалетную соль. Проделав все это, она, улыбаясь, начала что-то объяснять своему клиенту, совершенно не спеша уходить. Какие только мысли не одолевали молодого разведчика! Он отчаянно пытался моделировать поведение «мексиканца» и в конце концов вежливо выпроводил ее из номера, не забыв дать хорошие чаевые. Лишь спустя некоторое время он узнал, что в первоклассных отелях в обязанности банщиц входит оказание помощи постояльцу в самом процессе помывки. Это было вполне «нормально» еще и потому, что одновременное мытье в бане, в ванной мужчин и женщин считалось в Финляндии делом обычным и вполне пристойным.
Небольшой казус произошел с Кентом и в местном ресторане. Зайдя туда в первый раз, он сделал заказ официантке. Та принесла вино, а закуски и другие блюда нести не спешила. В это же время посетители заведения то и дело подходили к столам в центре зала, брали пустые тарелки, а затем клали на них всевозможные деликатесы, которые громоздились тут же на больших блюдах. «Мексиканец» решил, что все эти люди – участники какого-то банкета. Так и не дождавшись еды, он, обозленный, выпил все вино, расплатился по счету, в котором значилась кругленькая сумма, и ушел из ресторана голодным. Лишь позже он узнал, что в центре зала размещался «шведский стол» и все блюда, стоявшие на нем, можно было брать в неограниченном количестве, поскольку они входили в стоимость заказа. Со временем Кент часто пользовался «шведским столом» во многих странах мира, но тот первый случай был для него хорошим уроком. Он вновь II вновь задавал себе один и тот же вопрос: почему во время подготовки в ГРУ его всему этому не учили? Почему, планируя заранее пребывание разведчика в тех или иных странах, ему не разъясняли, в чем самобытность той или иной нации?
К счастью, первые ошибки не оказались роковыми. Кент принял единственно верное решение: всему учиться на месте самостоятельно, занимаясь при этом постоянным самоанализом.
Экскурсии по столице страны, поездки на автомобиле по другим регионам дали ему не только много новых знаний. Его наблюдательность позволяла делать любопытные заключения. В его сознании сложился собирательный образ жителя Финляндии: это религиозный человек, для которого дети, природа, спорт – объекты искреннего поклонения. Он очень любит порядок и основательность в любом деле. Он прекрасный работник, а его изделия из древесины и камня близки к совершенству
Заметил он и то, что проживавшие в стране шведы, хотя и составляли национальное меньшинство (всего семь процентов), считали себя привилегированной частью населения и относились к финнам несколько высокомерно. Даже внешне финские шведы были более привлекательными: чаще среди них встречались красивые лица, стройные мужские и женские фигуры; отличались они более высоким ростом и горделивой осанкой.
Безусловно, это были лишь субъективные впечатления, но они позволяли быстрее «врастать» в обстановку, лучше ориентироваться в ней.
Кент, постоянно анализируя свои действия, пришел к выводу, что по-прежнему совершает поведенческие ошибки. Главная, как ему казалось, состояла в том, что он, «состоятельный мексиканец», с первого дня нахождения в Финляндии обходился без гида-переводчика. Это было не типично для путешественника его уровня.
Приглядевшись к местным жителям, он понял, что ему необходимо значительно разнообразить свой гардероб. Не из любви к одежде, а для того, чтобы соответствовать своему имиджу.
Прошло несколько дней. Пора было собираться в Швецию. В туристическом бюро в Хельсинки его сотрудница – русская по происхождению – обратила внимание на русский акцент и плохую грамматику «мексиканца», изъяснявшегося по-французски. Вслух, правда, свои сомнения она не высказала, но излишне внимательно изучила паспорт владельца. При этом она приветливо улыбалась, стараясь всем своим видом продемонстрировать доброе отношение к богатому клиенту.
На аэродроме в пригороде Хельсинки Кента и других пассажиров, улетавших в Стокгольм, ожидал комфортабельный самолет шведской королевской воздушной компании.
