Я определённо перешла черту. О нет, он уволит меня на месте. Я быстро открываю рот, чтобы извиниться, но прежде чем я успеваю заговорить, Райан наклоняется вперёд, кладет руку мне на затылок и притягивает меня для разрушительного поцелуя.
Когда он отстраняется, мы оба задыхаемся.
— Откуда ты взялась, Реджина? — шепчет он резко. — Чем я заслужил тебя?
Глава 8
Реджина
Всё, что связано с поцелуем Райана, приведёт к стрессу, неловкости и несчастью. Всё, что касается поцелуев с Райаном, приведёт к тому, что я потеряю работу. Я это прекрасно знаю, но игнорирую эти слова, потому что поцелуй Райана очень сильный. Это терзает меня и волнует до глубины души. Его язык проникает в мой рот и исследует территорию, которую он считает своей.
Беспомощно мои руки тянутся к его рубашке, пытаясь снять её с него. Однако я не могу дождаться, потому что, когда обнажается лишь малейшее количество бронзовой кожи, мои руки тянутся туда, скользя вверх по его животу и исследуя очерченные мышцы. Я трепещу от ощущения этого красивого мужчины, и жар его тела переполняет меня.
Мой мозг всё ещё выкрикивает мне предупреждения, но с каждой секундой мне становится легче их игнорировать, и я это делаю. Я игнорирую все последствия и отдаюсь его поцелую. Его рот ненадолго отрывается от моего, и его губы прижимаются к мочке моего уха.
— Всё в порядке, Реджина? — шепчет он мне на ухо.
Я даже не могу ответить. Я просто молча киваю, а затем его руки тянутся к низу моей рубашки и поднимают ее. Я слышу, как отрывается пуговица, но мне плевать, что это моя любимая белая рубашка.
Его рот отстраняется от моего уха, когда блузка спадает с моих плеч, и когда наши глаза встречаются, я вижу чистое обожание. Этот мужчина считает, что я красивая, и на мгновение я тоже. Его взгляд боготворит меня, скользя по моим пышным изгибам и заставляя меня согреваться изнутри.
— Ты чертовски великолепна, Реджина, — хрипит Райан. — Даже красивее, чем я себе представлял.
Представлял? Он думал обо мне? Очевидно, так оно и есть, потому что в следующий момент его руки расстёгивают мой лифчик, и кружевные чашечки соскальзывают с моей груди. Теперь я полностью обнажена перед ним до пояса, и Райан издаёт глубокий сдавленный звук, прежде чем наклонить голову, чтобы засосать в рот твёрдый розовый сосок.
— Ох! — я блаженно вздыхаю, откидывая голову назад от удовольствия. Горячие вспышки похоти пробегают прямо от моего соска к влагалищу, и я дрожу, ожидая большего. Райан лишь тихо посмеивается, прежде чем влажно скользнуть к моему другому соску. Он сосёт и этот, а затем облизывает, заставляя меня извиваться от удовольствия.
— О, Боже! — визжу я, запуская руки в его густые чёрные волосы. — А что насчёт детей?
Он ухмыляется.
— Что насчёт них?
— Что, если они проснутся и увидят нас?
Райан тихо смеётся.
— Уже поздно, милая. Они крепко спят в своих кроватях и не собираются просыпаться. Кроме того, я не против, если они нас заметят. Они просто увидят, как их отец делает всё возможное, чтобы их вырастить. Это будет ранний урок о пестиках и тычинках.
Я хихикаю.
— Боже мой, ты такой плохой.
Он просто пожимает плечами и снова целует мой сосок, прежде чем засосать его в рот. Я содрогаюсь от его действий, извиваясь от удовольствия от чувственного движения его языка.
— Мм-м, это так приятно.
Он ухмыляется.
— Это так, правда? Будет ещё лучше, дорогая.
Ловкими пальцами красавец помогает мне снять джинсы, и я сижу перед ним совершенно голая в одних трусиках.
— Раздвинь ножки, — хрипит Райан.
Я краснею.
— Прости?
Он снова ухмыляется хищным взглядом.
— Положи ноги на кресло, милая, и раздвинь колени. Я хочу посмотреть, насколько ты возбуждена.
Щёки у меня сейчас горят, но я делаю, как он просит. Медленно я подтягиваю ноги вверх так, чтобы ступни балансировали на краю кресла, и раздвигаю бёдра. Его голубые глаза темнеют, и Райан резко рычит, втягивая в себя мокрую ткань.
— Я знал, что ты шлюха, — хрипит он, нежно проводя пальцем по мокрому пятну у меня на трусиках. — Ох, чёрт, какая порочная шлюха.
Я стону, наслаждаясь пошлыми разговорами. Раньше я встречалась с мужчинами, но они были ничем по сравнению с этим. Они не смогли бы говорить развратно, даже если бы попытались, и слова Райана волнуют меня до глубины души. Он снова смеётся, когда я истекаю влагой, и влажное пятно на моих трусиках становится ещё больше. Затем он касается меня.
Медленно он стягивает с меня трусики, оставляя мокрое кружево упасть на пол. Теперь я полностью обнажена перед этим красавцем, мои ноги раздвинуты и открыты для его прикосновений. Моя большая грудь дрожит в предвкушении, и я издаю тихий стон.
Его глаза на секунду встречаются с моими.
— Не волнуйся, детка. Всё будет.
Он раздвигает мои лодыжки шире, а затем медленно проводит большим пальцем по моей блестящей щели. Это неловко, но, когда он добирается до моей дырочки, мои бёдра непроизвольно дёргаются, пытаясь втянуть его. Миллиардер глубоко хихикает, прежде чем снова подняться и обвести мой клитор.
— Детка, я знаю, что тебе это нужно. Но будь терпелива ради меня.
Затем он раздвигает мои ноги и опускает голову, облизывая меня от ануса до клитора. Я ничего не могу с этим поделать. Я вскрикиваю, мои руки вцепились в подлокотники кресла.
— Ох, блин! — это мой крик. — Трахни меня!
Райан снова смеётся.
— Я сделаю это, детка, сделаю. Но дай мне минутку насладиться этим пиршеством.
Мужчина снова опускает голову и на этот раз просовывает язык в мою дырочку, заставляя меня пульсировать. Горячий мёд льётся ему в рот, и он весь его глотает, смакуя мой аромат.
— Чёрт возьми, детка, на вкус ты будто сделана из клубники, — стонет он. — Вот чёрт.
Его руки тянутся к моей груди, в то время как его язык и зубы творят чудеса с моим клитором. Я перекидываю ногу через его плечо и подношу обе руки к его затылку. Ни один мужчина ещё никогда так не нападал на меня, и по моей киске пробегает дрожь.
— О, Боже мой, Райан! — хнычу я. — Ох, трахни меня!
Мои щёки краснеют, потому что я никогда в жизни не говорила таких пошлых слов. Обычно я довольно молчалива в постели, но этот мужчина разрушает все мои границы и выявляет распутную женщину внутри.
Он посмеивается глубоко в моих складках, и вибрация заставляет меня дрожать.
— Блядь, — стону
