А насчет оборотня, тут я уже и сам порой сомневаюсь: а видели ли мы его? Андрей Данилович верно говорит: в котлован той ночью могла спрыгнуть простая собака. А все остальное могло нам причудиться с перепугу.
– Точно! – с готовностью поддержал его слегка приободрившийся Родик.
– А как же растерзанная собака, которую нашли в лесу? – возразил Лёнька.
Антон постарался изобразить улыбку пошире и ободряюще хлопнул друга по спине.
– Ну, ты даешь. Мало ли в лесу других бродячих собак? Небось, сам сто раз видел, как они порой грызутся между собой. Одной, похоже, здорово не повезло. И что же, разве это доказывает, что оборотень на самом деле существует? По-моему, это ничего ровным счетом не доказывает.
Ребята повеселели. Но Лёнька все же не удержался и спросил:
– А как же кольцо? Ведь я и на самом деле не помню, как засунул его в карман штормовки. Эту штормовку я с прошлого лета не трогал, она у нас в кладовке висела.
Антон только рукой махнул.
– Подумаешь! Понятное дело, что о кольце ты все время думаешь, пусть даже не сознавая этого. Вот и сунул его машинально в карман, когда собирался за грибами. Ты же у нас рассеянный, как не знаю кто! Помнишь, как в прошлом году ты приплелся в спортзал в зимних сапогах? Мы все, понимаешь, носимся по баскетбольной площадке, а тут прибегает Книгочей, хватает мяч и несется к кольцу. В зимних ботинках! Девчонки аж со скамеек попадали от хохота.
Лёнька смущенно захихикал.
– Да, было дело, – признался он. – Понимаете, опоздал на урок физкультуры. Ну, быстренько переоделся в раздевалке и хотел незаметно войти в игру, пока Андрей Павлович меня не засек. И в спешке надел на ноги вместо кроссовок опять зимние сапоги.
Родик облегченно вздохнул.
– Ну вот, слава Богу, разобрались. И что это на нас сегодня нашло? Просто одурели, честное слово! Расскажем вечером Тёмке – ведь не поверит. Ну ладно, чего делать дальше будем? Может, пойдем все-таки за опятами? Завтра суббота, так что в лесу народу будет полным-полно. А сегодня мы еще кое-что набрать сможем. Я такие места знаю возле болота – только сиди и срезай опята!
Лёнька вздрогнул и замотал головой.
– Нет уж, что-то меня в лес не тянет. Может, пойдем ко мне, а? Видик посмотрим, в шахматишки поиграем. А потом можно сходить в голицынский парк. Там, возле старого озера, вроде бы уже начала созревать малина.
И Антон с Родиком охотно согласились. Они не стали признаваться, что им тоже не очень-то хотелось идти сегодня в лес.
Глава 9
Лунатик бродит по саду
На следующее утро Лёньку разбудил ранний телефонный звонок. Родители, понятное дело, уже ушли на работу, так что пришлось идти в коридор самому. Потягиваясь и зевая, Лёнька взял трубку.
– Ну? – неприветливо буркнул он.
– Это я, – послышался грустный голос Родика.
– И что тебе не спится в этакую рань? – возмутился Лёнька.
– Поспишь тут… Бабка-то померла!
– Что за бабка? – не сразу сообразил Лёнька.
– Марья Ивановна. Ночью. Ее уже «скорая» увезла в морг.
Лёнька вздрогнул и чуть не выронил из рук телефонную трубку.
– Ну и дела… – растерянно пробормотал он. – Что же теперь будет?
– А я откуда знаю? – огрызнулся Родик. – Похороны, вроде, будут в понедельник.
– Ты что, собираешься пойти?
– Не знаю… Я покойников ужас как боюсь!.. Ладно, разберемся. Ты чего сегодня делать собираешься?
– Вообще-то родители наказали мне много чего сделать на огороде. Говорят, хватит мне без дела слоняться. У них сейчас на работе все горит, а выходной только один, в воскресенье. Так что придется повкалывать.
– Ну давай, вкалывай. Мой папаша тоже тащит меня на общественные работы. Говорит, пора в гараже чистить подвал… Тошку родичи уводят на огород давить колорадских жуков, а Тёмка вчера из Москвы так и не приехал. Вроде бы, он с матерью заночевал где-то у родственников, и приедет только завтра, в воскресенье.
– Ну и ладно. Пока!
– Пока.
Лёнька не торопился опускать трубку. Он ждал, что Родик скажет про это. Но тот молчал. В трубке явственно слышалось его шумное дыхание.
– Ты чего сопишь? – первым не выдержал Лёнька.
– А ты чего?
– Ничего!
– Вот и я ничего! Ну будь здоров, не кашляй.
В трубке послышались длинные гудки.
Лёнька вернулся в свою комнату и улегся на кровать. Но спать ему уже решительно не хотелось.
Марья Ивановна все-таки умерла. Жалко ее! Но себя, если подумать, жалко еще больше. Конечно, если вчерашний разговор был просто ее предсмертным бредом, то тогда еще ничего. А если… если нет?
Не выдержав, Ленька вскочил с кровати и, нагнувшись, достал из нижнего ящика стола железную коробку. Торопливо открыв ее, он застыл, словно ледяная статуя.
КОЛЬЦА НЕ БЫЛО!
Лёнька поморщился, словно от резкой зубной боли, и всхлипнул.
– Да что же это такое? – простонал он. – Ведь вчера же вечером я положил в эту коробку то самое проклятое кольцо! И теперь его нет. Отлично!
Телефон снова зазвенел. Лёнька стремглав помчался в коридор, едва не задавив зазевавшегося кота Трофима.
– Я слушаю! – закричал мальчик.
– Лёня, что с тобой? – послышался встревоженный голос матери. – Почему ты так кричишь?
– А-а, это ты, мам… Ничего я не кричу.
– Еще как кричишь… Лёнчик, ты не заболел?
– Нет, конечно.
– А почему ты ночью так плохо спал?
Лёнька насторожился.
– В каком смысле – «плохо»?
– А в том, что ты под утро вышел в сад, и пробыл там минут двадцать. Я проснулась от стука двери. Поначалу подумала, что ты в туалет направился, но потом что-то на сердце у меня защемило. Тревожно стало. Взяла и выглянула в окно. Луна в небе полная светила, так что видно было не хуже, чем днем. Вижу, ты бродишь среди деревьев, ну словно лунатик.
Лёнька быстро заморгал.
– А что… что потом было? – сипло спросил он.
– Как что? Только я собралась было в сад выбежать, как ты домой направился. Пока я халат набрасывала да шлепанцы искала, ты уже в свою кровать забрался. И заснул, ну словно убитый. Так что же ты вчера делал в саду, а?
– Я… я пошел сначала в туалет, – начал на ходу лихорадочно придумывать Лёнька. – А потом мне показалось, будто у сарая кто-то ходит.
– Господи! Неужто, воры?
– Да нет, не было там никого. Ветер, наверное, ветку дерева качнул, вот мне спросонья и почудилось невесть что. Мам, а ты что на завтрак приготовила?
– Ничего не успела, сынок. Уж больно плохо я ночь досыпала, еле отец меня наутро разбудил. Сосиски в холодильнике есть, молоко… Только холодное не пей, а сначала разогрей!
– Обязательно, мамочка! Обещаю, что в огороде сегодня буду весь день вкалывать, как вчера договорились.
– Ладно, ладно, не говори гоп, пока не перепрыгнул. Небось, заявятся твои дружки, и все благие намерения у тебя из головы вылетят. Наверное, пойдете шататься куда-нибудь в лес…
– Нет! – в ужасе закричал Лёнька. – Только не в лес!
– Посмотрим, посмотрим… Ну я пошла, работы невпроворот. Вечером часам к шести приду, а отец и того позже явится. Сенокос ведь начался!
Повесив трубку, Лёнька некоторое время стоял, прижавшись лбом к прохладной деревянной стенке. Он пытался хоть как-то обуздать скачущие галопом мысли.
Вот это да! Выходит, он ночью зачем-то выходит в сад, и бродил где-то в районе сарая. Ничего себе прикольчик! Мать верно назвала его лунатиком. Про лунатиков он только в книжках-страшилках читал, но чтобы самому…
Страшилках?!
У Лёньки даже дыхание перехватило от внезапной мысли.
Вот, значит, как пропало кольцо из железной коробки… Он сам вынес его из дома и где-то спрятал.
Зачем?!
Ответ был настолько очевидным, что мальчик даже застонал. Он торопливо стал набирать домашний номер Родика, но никто не отозвался. В квартирах Константиновых и Петровых тоже никто не поднял трубки. Не сразу, но он вспомнил: Антон ушел на огрод с ролдителями, а Тёма ехали в Москву.
Что же делать, что?
Поразмыслив, Лёнька торопливо оделся и выбежал в сад. День был теплый, солнце сияло в легкой туманной дымке. Вокруг царила такая чудесная утренняя благодать, что мальчик стал постепенно успокаиваться. Возможно, ничего страшного еще не произошло, говорил он себе. Оборотень заставил его вынести кольцо в сад, это ясное дело. Но вряд ли чудище успело его забрать. Мать ведь говорила, что он, Лёнька, вышел из дома под самое утро. А это плохое время для оборотня. Значит, кольцо скорее всего еще лежит там, где он его положил. Но где?
Поначалу Лёнька начал бесцельно бродить по садовым дорожкам, но вскоре понял, что толку от этого не будет. Под деревьями росла и трава, и цветы, и ягодные кустарники, так что кольцо можно было искать хоть целый год.
Не сразу, но он сообразил поискать свои ночные следы. И очень обрадовался, когда заметил на посыпанных песком дорожках следы босых ног. Его ног!
Следы привели его к калитке – той, что выходила на обрывистый берег Москва-реки. Открыв калитку, он понял, что ночью выходит наружу.
