А затем мобильный Бусса запищал, и ситуация резко изменилась.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Бреннан, стараясь, чтобы голос не был таким раздраженным и злым, как того требовало ее настроение. – Я не успеваю на этот рейс?
Это были первые слова, которые она сказала Буссу после довольно продолжительного молчания.
Сидя за рулем остановившейся машины и так и не заглушив мотор, он казался погруженным в свои мысли. Бусс ответил с отсутствующим видом:
– Наверное, нам придется провести федеральную регистрацию этого скелета.
– Что еще за глупая волокита! С какой стати нам это делать? Я перевожу такие вещи на самолетах довольно часто, и всегда без проблем!
Теперь, когда Бусс повернулся к ней, Бреннан смогла прочесть тревогу в его глазах. Черты его лица были освещены заходящим солнцем.
– Ты не сможешь перевезти эти улики, – объяснил он, – потому что ты не поднимешься на борт самолета.
– Да какого же черта? Почему нет?
Бусс прочистил горло, словно сомневался, что его слова произведут должный эффект.
– Потому что ты нужна нам… ты нужна мне…
– О, успокойся, мое трепещущее сердце! – проговорила Бреннан насмешливо. – Ну и зачем я тебе нужна?
– Похоже, у нас объявился еще один скелет.
– Еще один?… – Она растерянно моргнула. – Ты, должно быть…
Но она не окончила предложения, потому что выражение лица Бусса явно говорило – он определенно не шутит.
Он прилепил мигалку на крышу автомобиля и, разворачивая машину, включил сирену.
Мчась вперед на большой скорости и уворачиваясь от такси, Бусс сказал:
– Только что поступил сигнал – возле театра в Старом городе обнаружен скелет номер два.
– В Старом городе?
Теперь их мягко вжало в сиденья, потому что Бусс выехал на скоростную трассу.
– Северная часть города делится на два района: Старый город и Ригливайл.
– Похоже, ты много знаешь о Чикаго.
Бусс подрезал грузовик, потом вильнул, перестраивая машину на два ряда левее.
– Иногда мне кажется, что я всегда здесь жил, занимаясь борьбой с организованной преступностью. На самом деле в детстве я лишь несколько раз бывал в Городе Ветров [7].
Странно, но часть сознания Бреннан совершенно не собиралась оставаться здесь, в то время как другая его часть, более эмоциональная, злилась из-за того, что следствие может обходиться и без нее.
Наконец Бреннан спросила:
– А этот… новый скелет?
– Что?
– Он связан точно так же, как и первый?
– Не знаю. Мой коллега – Вулфолк – мне мало что рассказал, так что информированы мы с тобой на равных.
Некоторое время они ехали в молчании – другие машины предпочитали убраться с их дороги, чтобы не давать Буссу повода пройти в сантиметре от их боков.
Бреннан сохраняла внешнее спокойствие, но в душе у нее зашевелилось нечто вроде мрачного предчувствия, вызванного невозможностью бросить тут все и заняться исследованием массовых могил, порожденных войнами в Боснии, Гватемале и еще полудюжине разных мест.
Они неслись по трассе, пробиваясь сквозь поток машин, неслись к скелету – мертвому уже человеку, который явно не сможет подняться и сбежать… но Бусс все равно несся так, словно рассчитывал оказать скелету первую неотложную помощь.
– Почему? – спросил Бусс, когда поток машин вокруг них немного поредел.
– Что почему? – не поняла вопроса Бреннан.
– Почему ты спрашиваешь, был ли скелет связан, так же как и в прошлый раз?
Обрадовавшись возможности отвлечься от грустных мыслей, касающихся скоропостижной смерти в автокатастрофе, Бреннан задумалась над его вопросом.
– Просто рассчитываю время, – ответила она наконец.
– И что же ты рассчитала?
– Ну, сейчас ведь только начинает темнеть. Что представляет собой район вокруг театра?
Бусс понял ход ее мыслей:
– Там уйма магазинов, ресторанов, баров, различных контор…
Бреннан кивнула:
– А поэтому много народа, передвигающегося как пешком, так и в машинах.
– Вот именно.
– Итак, при дневном свете или вроде того, при большом количестве прохожих… кому-то удалось поставить перед театром человеческий скелет?
– Не совсем перед театром, – поправил ее Бусс. – Его 'нашли в парке позади здания. Но я понял твою мысль. Можно предположить, что кто-то все же заметил человека, тащившего скелет или, по крайней мере, подозрительно большой пакет.
Бреннан нахмурилась.
– Скелет обнаружили в аллее?
– Ага. Кстати, это знаменитая аллея.
– И чем же она прославилась?
– В ней застрелили Джона Диллинджера.
– Грабителя банков тридцатых годов? – спросила она, нахмурившись еще сильнее.
– Двадцать второго июля тысяча девятьсот тридцать четвертого года, если быть точным. Мелвин Первис и группа агентов ФБР застрелили Диллинджера возле этого театра.
– ФБР. Ты не думаешь, что это имеет гораздо большее значение, чем кажется на первый взгляд?
– Нет. Это было просто местное подразделение, которое называлось Отделом расследований. Вот Первис, застреливший Диллинджера, это действительно важная фигура, в отличие от наших рядовых агентов.
– Разве ты не понимаешь, Бусс?
– Не понимаю чего?
– Тебя намеренно дразнят. Этот убийца собрался натянуть нос Федеральному Бюро Расследований.
– Может, ты и права… – сдвинул брови Бусс.
– Ты хочешь сказать, что я безусловно права?
Его глаза следили за движением на дороге, поэтому ответ пришел так поздно, что Бреннан почти забыла, к чему он относится.
– Ты права, – сказал Бусс.
Почти забыла.
Район, куда они прибыли, полностью отвечал описанию Бусса: множество прохожих, направлявшихся в магазины, бары и, конечно же, к знаменитому театру, который сейчас, к сожалению, был закрыт, о чем оповещала табличка на фронтоне, обещающая «скорое открытие» и выступление труппы из Виктори-Гарденс [8].
Прохожие двигались в основном по противоположной стороне улицы – полиция натянула заградительную ленту, отделявшую аллею и часть улицы перед театром.
Пока Бусс пристраивал машину на парковке, Бреннан рассмотрела несколько зевак, наблюдавших за происходящим. Полиция и федеральные агенты сгрудились у входа в аллею парка; разномастные машины, как с определительными знаками, так и без, были припаркованы как можно ближе к месту происшествия.
Бусс достал свой значок и приколол его к нагрудному карману.
Полицейские пропустили их на огороженную территорию, приподняв перед ними ограничительную ленту, и Бреннан прошла за агентом в темную аллею.
Ночь уже вступала в свои права, поэтому их путь был освещен галогеновыми фонарями. Если возле полицейской ленты фонарей было только два, то здесь они располагались через каждые десять шагов на протяжении всей аллеи. В том же месте, где виднелась группа людей, встроенные фонари освещали что-то, лежащее на земле.
Трое мужчин, одетых в почти одинаковые костюмы, разговаривали друг с другом, наблюдая, как Бреннан и Бусс приближаются месту происшествия.
Поравнявшись с этой группой, Бреннан отметила, что мужчина, который стоит к ним ближе всех, держится очень прямо, его квадратные плечи расправлены, грудь выгнута вперед, а дорогой костюм еще сильнее подчеркивает его значимость.
Это наверняка какой-то начальник, подумала Бреннан.
Бусс представил его:
– Специальный агент, возглавляющий чикагское отделение – Роберт Дилан. А это антрополог, о котором я вам говорил, – доктор Темперанс Бреннан.
Дилан протянул руку:
– Добро пожаловать на борт, доктор Бреннан.
Когда он пожимал ее руку, Бреннан постаралась ничем не выдать своего раздражения. «Добро пожаловать на борт»? Нашел себе пассажира на круизном лайнере! Хватка у него была – что надо, а взгляд, которым он скользнул по Бреннан, напоминал взгляд хищной птицы.
Но следующая его фраза прозвучала довольно дружелюбно:
– Ваша известность опережает ваше появление.
– Благодарю. Никогда не думала, что антрополог может найти работу прямо на улицах Чикаго.
– А мы даже не мечтали, что вы когда-нибудь будете работать с нами.
Дилан повернулся к высокому мужчине, которому на первый взгляд можно было дать около тридцати пяти или около того, с короткими каштановыми волосами, волевым подбородком, покрытым двухдневной щетиной, и живыми светло-карими глазами. Выражение его лица больше, чем что-либо иное, подсказало Бреннан, что он принял ее в команду сразу… и не только за профессиональные качества.
Дилан сказал:
– Это лейтенант Бретт Грин, из полиции Чикаго.
Грин протянул ей руку. На нем были черные брюки, черная рубашка с расстегнутым воротом и черная кожаная куртка.
– Рад познакомиться, доктор Бреннан.
Его рукопожатие было теплым и дружественным, словно подтверждая его отношение к ней.
– Взаимно, – ответила Бреннан с вежливой улыбкой.
