— Какой милости? — не поняла Юлька
— Быть сожранным, — со злостью ответил Самир. — Он стал объектом охоты. Удовлетворил, так сказать, изысканный вкус Золотой Саламандры.
— У нас тоже кто-то в роду был, — кивнул Наиль. — Но очень, очень давно. И кажется, даже, самого Нигейра…
— Теперь ты понимаешь, правда? — с горечью перебил его Самир, обращаясь к Юльке. — Он до сих пор гордится, что его предка съели.
— Ну должен же род чем-нибудь гордиться, — примирительно сказала Юлька. — Вкусный предок попался. Мясо там нежное, или кости тонкие… Бегал, опять же, не очень быстро, жирок нагуливал.
— А ну вас, — обиделся Наиль. — Вот из-за таких, как вы, и рушится уважение к традициям. И к корням.
— Я бы, например, с удовольствием уехал в Ирнан, в ту же Карху, к Нагам, — продолжил Самир, — поучиться бы не только сабельному бою, но и рукопашному, да и вообще чему-нибудь новому, но ты что… — он досадливо махнул рукой. — Отец в ужас пришел, когда услышал. Кто род будет продолжать, Ваизы испокон веков служили эмирам, я первый, кто в Саманданг перебрался, ты должен закрепить мой успех и заложить новую традицию… Против его воли я не пойду, конечно же. Но и счастья мне этого не добавит.
— Не понимаю только, причем здесь Нигейр, — покачал головой Наир. — Как раз наоборот, как мне кажется — теперь у тебя больше шансов попасть к Нагам в обучение. Говорят, школу боевых искусств в Эльашре будут возрождать в первую очередь.
— Я это к тому, что развиваться человечество должно без древних чудовищ, которых почему-то держат за божеств, — раздраженно парировал тот. — Достаточно воли и решительности.
— Может и так, но как ты собираешься держать такое развитие под контролем? — возразил Наиль. — Сколько было случаев в истории, когда бесконтрольное развитие приводило к катастрофе. Вот тебе пример — Анг Мирт. Да в принципе, далеко ходить не надо. Возьми проблему двуликих рас. Как ты, лишившись тех же Эрлен или Даллаха, будешь их контролировать?
— А зачем их контролировать? — удивилась Юлька. — Ваши Двуликие приличнее наших обычных людей.
— Потому что у каждого Двуликого есть хозяин, — пояснил Наиль. — Который, в свою очередь, имеет другого старшего хозяина, который подчиняется своему Вечному.
— Нет, не поэтому, а благодаря банальному воспитанию, — возразила Юлька. — Они с детства научены нести ответственность за оба свои облика, и за того зверя, что живет внутри них, и за человека. И могут с ним управляться на уровне инстинкта. Не все люди могут, кстати, — она вспомнила черную птицу над морем и поежилась. — С чего это они должны вдруг взбеситься и всех загрызть? Как раз в людях гораздо больше темного и неконтролируемого, — горячо закончила она. — Демон, знаешь ли, у каждого свой и далеко не все те, кто в человеческом облике, имеют мужество это признать и стать хозяевами своих демонов. А Двуликие с детства приучены это делать.
— А ты уверена, что это возможно без воли хозяина? — переспросил Наиль. — Без сильной подавляющей воли? Без страха и понимания, что наказание неминуемо? Почему-то часть низших разумных, не имеющих хозяев, плодятся, размножаются и нападают на себе подобных.
— Ну такая уж у вас цивилизация, — сказала Юлька. — Не все существа, внешне похожие на людей, являются полноценными людьми. Многие и по лесам шерстлявым голышом бегают. Ваше двуликое общество — это больше продукт вдумчивого и системного воспитания, чем каких-либо сверхъестественных методов контроля за разумом. Культура, понимаешь? Если с детства внушать ребенку, хоть Двуликому, хоть постоянному, что гадить под кустом или кусать соседа нехорошо, а обрастать шерстью за столом вообще стыд и срам, да еще и своим примером образец подавать, то результат будет гораздо более предсказуем, чем призрачное наличие какого-либо воображаемого хозяина, который с тебя когда-нибудь что-нибудь спросит. А вот если никто свою шерсть прилюдно не демонстрирует и соседа не кусает, более того, а отклонения всегда порицаются, то вмешательство мифического хозяина вряд ли когда-нибудь потребуется.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Наиль рассмеялся, но Самир по-прежнему оставался серьезен, глядя на Юльку с глубоким, заинтересованным вниманием.
— Ну а вы-то, на Старой Земле, во что верите? — спросил Наиль весело.
Юлька стала рассказывать все, что знала про земные религии. Получалось путано, мужчины оживленно и заинтересовано переспрашивали. В конце концов они добрались и спешились у живописного рукотворного озерца с мостиками и скамейками по берегам, достали лепешки, вино и не торопясь перекусили, укрывшись в тени старой оливы.
— Вот куда бы я с удовольствием съездила, так это на домен посмотреть, — сказала Юлька на обратном пути. — Только чур не на этой зверюге, — хмыкнула она.
— Чей домен?
— С… Нигейра, — быстро поправилась она. — Вернее, на его новую крепость.
— Ну, так-то она старая, — Самир нахмурился. — Старее Саманданга будет, хотя я точно не уверен в дате основания.
— Я бы тоже смотался, — мечтательно вздохнул Наиль.
— Чтоб вас там сбили, не разбираясь, кого нелегкая принесла? — ядовито осведомился Самир.
— Вряд ли собьют, — возразила Юлька. — Скорее принудят к посадке, задержат, расспросят, кто такие да зачем пришли.
— А вдруг Аспида в небе увидим? — продолжил Наиль. — Как он на прогулку полетел? Вон, говорят, Вагабр под Рузанной иногда в облике оленя прогуливается, Даллах по лесам бродит и Ворон часто над Элезией летает. Вдруг нам тоже повезет?
Юлька промолчала, со страхом вспомнив недавнее "везение". Нет уж, лучше не надо. Хотя… Ее восхитили зарисовки Нигейра в небе, опубликованные во всех газетах. Такое необычное, красивое, изящное и грозное существо… Теперь она бережно собирала газетные вырезки с его изображениями, такими разными, но такими похожими, и втайне мечтала поскорее увидеть его в небе.
— Что ж, я подумаю, — усмехнулся Самир. — Для начала, надо узнать, как туда добираться, шеадров там точно нет, на лошади далеко, разве что виммой, но это координаты нужны.
— А пока давайте в Каррану, — заявила Юлька. — Я уже столько наслышана про ее красоты, прям сил нет, как хочется.
— Вот в Каррану — с удовольствием, — широко улыбнулся Самир.
Глава 6 Храм чужих богов — окончание
Вернувшись в город, Наиль повел ее лошадку в городскую конюшню, оставив их с Самиром неторопливо гулять по узким, петляющим улочкам в сторону центра. Солнце еще не село, но уже клонилось к закату.
— Можно я кое-что тебе покажу? — спросил Самир, и Юлька благосклонно согласилась, надеясь, что это не отнимет много времени: у нее болела спина и с непривычки дрожали ноги. Он свернул в переулочек недалеко от центра и повел ее в какой-то неприметный дворик. Тут все такие, подумалось ей, это особенность местного образа жизни: роскошные восточные дворцы за скромными стенами. Но в этом дворике роскоши не оказалось: в просторном патио с круглым каменным колодцем в центре, с белеными стенами и цветастой керамической плиткой, стояло всего лишь несколько скамеек. Вытащив из-под одной из них ключ, Самир провел Юльку в полутемное, чистое и уютное помещение, с такими же белыми, как и во дворе, стенами, отпер едва заметный замок и распахнул перед ней массивную дверь.
Там, за дверью, обнаружился большой зал, стены которого были сплошь покрыты фресками. Прямо напротив входа Юлька увидела фигуру человека, изображенного в полный рост и одетого в светлую просторную одежду, которую носили, судя по книгам, лет 150–200 назад. Изображенный был ассаром с правильными, симметричными чертами лица. Если всматриваться в эти черты со всем вниманием, он казался смутно знакомым. Свод зала покрывали картины с его участием. Юлька разглядела множество небольших рисунков с незамысловатыми, обыденными сюжетами, выполненными в светлых тонах с использованием сияющих красок. Картинки спускались по стене, становясь книзу темнее и ярче. Менялись и сюжеты: здесь, на уровне глаз, человек сражался с темными существами-демонами, неизменно их побеждая.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
