Время без героев, настоящее без будущего. Посевы взошли, но плод покрылся гнилью.
Видящая сжала руки в кулаки, чего с ней не случалось уже много десятилетий. Мышцы в спине расслабились, а сильные легкие дышали глубоко и спокойно. План нибелунгов придал ей жизненных сил. Это было неожиданное последствие их действий.
Но было еще кое-что. Видящая чувствовала это. Свет погас не до конца. Несмотря на то что тьма окутала весь мир, оставалась еще одна искра.
Кровь Зигфрида.
Видящая улыбнулась.
Еще не все потеряно. Ведь то, чему суждено быть, способно сопротивляться.
Искра. Последняя искра.
Нет.
Еще одна искра. Две искры.
Как это возможно?
Три.
Три искры. Три истины.
Видящая задрожала.
Битва пока не была проиграна. То, что нибелунги посчитали концом, могло вновь стать началом.
В душе Зигфинна тлела последняя надежда, и потому он не оставил мертвый Изенштайн сразу же, чтобы искать людей в другом месте. Около двух часов юноша осматривал замок, постепенно осознавая, в сколь ужасном положении он очутился. Теперь же принц направился в комнату Брунии. Он знал, что ее там нет, как и всех остальных, но, по крайней мере, проверить стоило.
Перед ее дверью тоже должен был стоять охранник, но никого не было. Створки сорвали с петель, и теперь они лежали в коридоре, покрытые плесенью. Если тут и происходила какая-то борьба, то не меньше десяти лет назад.
Сквозь дверной проем Зигфинн видел, что в кровати Брунии нет. От этого ему стало больнее, чем он ожидал. В этот момент он готов был отдать все, чтобы увидеть ее стройное тело, погруженное в мирный сон.
Он не заметил лезвия меча, появившегося сбоку, и не услышал тихого свиста, который заставил бы его уклониться.
Узкое лезвие замерло у его горла, царапая кожу. Кто бы ни держал в руках это оружие, он не собирался рубить принцу голову. Пока что не собирался.
Зигфинн задержал дыхание. Думая, что остался один, он стал неосторожным, и теперь ему пришлось заплатить за это.
Человек, сжимавший меч, вышел из тени.
Это была Бруния.
Зигфинн глядел на нее, чувствуя, что не в силах выразить всю свою радость и облегчение. Он больше не был один! Тот человек, о котором он мечтал больше всего, не исчез вместе со всеми придворными.
— Зигфинн, — прошептала Бруния, опуская меч.
Она чуть не упала, но Зигфинн успел ее подхватить. Он прижал Брунию к себе.
— Тут… никого нет… я думала, что ты… ты…
— Знаю, — прошептал Зигфинн. — Судя по всему, лишь мы с тобой остались в живых в этом замке.
Бруния постепенно взяла себя в руки.
— Что случилось?
— Если бы я только знал, — ответил Зигфинн. — Ночь будто породила не новое утро, а новый мир. Мертвый мир.
Зигфинн вновь прошел по затхлым коридорам замка, усеянным щепками и битым стеклом. В этот раз Бруния была рядом с ним, и они искали уже не людей, а что-то, что помогло бы им понять происшедшее.
В тронном зале принц указал на перевернутый стол.
— Это не стол моего отца, ведь ножки почти не украшены резьбой и более толстые.
Бруния указала наверх, на потолок. Оттуда свисал истлевший флаг Исландии, но вместо двенадцати корон, которые символизировали двенадцать предыдущих королей, были нарисованы только десять.
Зигфинн мрачно кивнул.
— И нет иконы.
— Вообще нет ничего, что относилось бы к христианству, — пробормотала Бруния.
Взяв Зигфинна за руку, она потащила его прочь.
Девушка хотела осмотреть часовню, чтобы подтвердить свои подозрения. И действительно, священная часовня королевской семьи теперь оказалась лишь складом, до потолка забитым каким-то хламом.
Дело близилось к полудню, однако свет солнца по-прежнему был не очень ярким. И Зигфинн, и Бруния изголодались, но знали, что утолить голод в замке нечем. Выйдя из замка Изенштайн, они отправились в порт. Тут тоже не было людей. Бруния осмотрела небольшие хижины с покосившимися стенами и провисшими потолками, Зигфинн же подошел к кораблям, на которых уже довольно долго никого не было.
Внезапно неподалеку послышалось какое-то шуршание. Бруния и Зигфинн инстинктивно прильнули друг к другу. Принца злило, что у него нет с собой меча, но он не стал просить Брунию отдать ему свой.
— Скажи мне, что не только я это слышал, — прорычал Зигфинн.
Бруния напряглась, сжимая в руке меч.
— Мы не одни, хотя я и не знаю, радоваться мне этому или нет.
Вновь послышались чьи-то шаги.
Из-за покосившейся хижины вышел мелкий — Зигфинну до плеч — и явно исхудавший дрык.
Принц немного успокоился.
— Странно. Животные обычно не забредают в наши поселения, ведь они боятся людей.
Бруния нахмурилась.
— Кто знает, как давно в этом поселении никого не было.
Зигфинн осторожно направился к дрыку. Животное не двигалось и не убегало.
— Что ты собираешься делать? — поинтересовалась Бруния.
Через час они уже сидели перед костром на берегу моря и отрывали аппетитные кусочки от туши, жарившейся над огнем. Воду, чтобы утолить жажду, они брали из источника, и хотя вода била прямо из-под земли, на вкус она казалась застоявшейся.
— Нужно попробовать добраться до материка, — жуя, говорила Бруния. — Не мог же исчезнуть весь мир.
— Но почему? — возразил Зигфинн. — Вчера я мог бы поклясться, что замок не может опустеть за одну ночь. То, что тут происходит, не поддается объяснению.
Лишь через пару мгновений он понял, почему его ответ так опечалил Брунию.
— Я не говорю, что твои родители… Я хочу сказать, королевство твоего отца… — поспешно добавил он.
— Ладно, — отмахнулась она. — Посмотрим.
Было очевидно, что Бруния не хочет проявлять своих чувств. И эта взрослая, трезвомыслящая женщина совсем не походила на юную девушку, которую он вчера так страстно желал.
— Я думаю, что могу починить один из кораблей, чтобы мы доплыли до материка. При условии, что погода будет хорошей. Но прежде мне нужно отправиться в Гёранд.
— Но почему в Гёранд? — удивилась Бруния.
— Это самое крупное поселение в Исландии. Если и остались люди, то только там. Я должен хотя бы поискать их, ведь я, в конце концов, принц, а в отсутствие родителей — правитель.
— Но мы нигде не видели лошадей, — напомнила ему Бруния. — Придется идти пешком.
— Значит, придется, — кивнув, согласился Зигфинн.
Надежд встретить людей было немного, но Зигфинн чувствовал свою ответственность. И вообще, встретил же он Брунию, хотя и не верил в это.
Они отправились в путь, взяв с собой немного провианта. Зигфинн собирался перейти через холмы и направиться к самому большому селению острова. Многие короли уже думали о том, что следует перенести столицу ближе к Изенштайну, но это не имело особого смысла. Гёранд находился рядом с пастбищами, и туда легко было добраться из любой точки острова, к тому же ему не страшен был шторм на море. Отец Зигфинна, король Кристер, однажды сказал: «Замок Изенштайн является символом власти и силы Исландии, а Гёранд представляет собой гостеприимность и доброту людей нашего острова».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
