Она запнулась, увидев выражение его лица, а затем продолжила:
— Какой-то человек наткнулся на тайник. Ему стало любопытно, и он надел один из колоколов на голову. Колокольник автоматически выпустил антенны. Одновременно Колокольник пробудился от десятитысячелетнего сна. Он анестизировал человека через кожу, чтобы тот не мог бороться, вонзил иглы в череп и мозг, разрядил невральную конфигурацию и память человека и перевел себя в мозг. А затем эти пятьдесят начали свою быструю и бесшумную компанию.
Нельзя сказать, сколько вселенных они захватили, сколько Господов пленили или вселились в них, но им не повезло с тремя: Нимстоуном, Джудуброй и мною. Я и Нимстоул сумели уведомить о ситуации Джудубру, и тот разрешил нам укрыться в своей вселенной. Только Черные Колокольники могли заставить Господа забыть о вечной войне со всеми другими Господами. Джудубра как раз восстанавливал свою оборону, когда ворвался враг. Все трое Господов были вынуждены бежать через врата во дворец Вольфа в этой вселенной. Они выбрали его мир, так как прослышали, что он теперь стал слабым и мягкотелым, он не станет пытаться убить их, если они будут дружелюбны. Но дворец оказался пустым, если не считать талосов, полуметаллических, полубелковых машин, бывших слугами и стражами Вольфа и Хрисенды.
— Вольф исчез, — переспросил Кикаха. — И Хрисенда тоже, но куда?
— Я не знаю, — ответила Анана. — У нас было мало времени для расследований. Мы вынуждены были бежать через врата из центра управления, не зная, куда попадем. Мы вышли в храме Оллимамла, из которого бежали в город Таланак. Нам посчастливилось наткнуться на Калатол и её шайку. Не прошло и четырех дней, как в Таланак вторглись дракландцы. Я не знаю, как Черные Колокольники захватили фон Турбата и других.
— Они прошли через врата в Дракландию, — ответил Кикаха, — и захватили двух королей, без ведома подданных, конечно Они, вероятно, не знали, что я в Таланаке, но, должно быть, узнали обо мне, как я полагаю, из фильмов и записей во дворце. Они сюда явились за вами, Господами, но прослышали, что я здесь, и явились также за мной.
— Зачем ты им нужен?
— Затем, что я многое знаю о тайных вратах и ловушках во дворце.
Прежде всего, они не смогут проникнуть в арсенал, если не узнают схему разгадывания кода. Вот почему они хотят взять меня живым, pади имеющихся у меня сведений.
— Во дворце есть какой-нибудь летательный аппарат? — спросила она.
— У Вольфа таких никогда не было.
— Я думаю, Колокольники доставят несколько штук из моего мира, но им придется разобрать их, чтобы пропустить через узкие врата во дворце, а потом снова собрать. Но когда люди увидят аэролет, Колокольникам придется дать некоторые объяснения.
— Они могут заявить народу, что это волшебные суда, — возразил Кикаха.
Кикаха хотел, чтобы у него оказался рог Шамборимена, или, как его иногда называли, Ильмарволкина. Когда в резонансной точке любой вселенной на нем играли нужную последовательность нот, эта точка становилась вратами между двумя вселенными.
Рог можно было также использовать для прохождения через врата между разными точками на этой планете. Все это дело с соответствующими полумесяцами врат можно обойти. Но Анана не видела рога. Вероятно, Вольф взял его с собой.
Дальнейшие дни и ночи не отличались комфортом. Они расхаживали для гимнастики взад-вперед, позволяли Петороку поразмять мускулы, покуда Кикаха держал веревку, завязанную на его шее.
Они спали беспокойно. Хотя они и согласились пореже включать лампу, так как хотели поберечь масло, тем не менее, большую часть времени они держали её зажженной.
На третий день на борт судна поднялось много народу.
Вытащили якорь, и судно направилось к причалу. Сквозь деревянные переборки и палубы просочились звуки погрузки. Она продолжалась сорок восемь часов без передышки. Затем судно покинуло причал, и гребцы взялись за работу. Колотушка задававшего ритм барабанщика, скрип уключин, плеск и свист весел раздавались долгое время.
Глава 8
Путешествие заняло около шести дней, а затем судно бросило якорь в каком-то порту, и по стенам камеры забарабанили звуки разгрузки. Кикаха был уверен, что они плыли на запад, к краю Великих Прерий. Когда все, казалось, стихло, он выплыл. Вынырнув на стороне, обращенной к суше, он увидел причалы, другие галеры, костер перед большим бревенчатым зданием и невысокий, густо заросший лесом холм на востоке.
Это был конечный пограничный городок для речных судов. Товары здесь перегружались в большие фургоны, которые затем отправлялись караванами к Большой Торговой Тропе.
Кикаха не собирался отпускать Петорока, но спросил его, желает ли он остаться с ними или предпочел бы рискнуть, присоединившись к тишкетмоакам.
Петорок ответил, что его разыскивают за убийство полицейского, и он рискнет отправиться с ними.
Они прокрались на ферму неподалеку от городка и похитили одежду, трех лошадей и оружие. Чтобы сделать это, понадобилось вырубить фермера, его жену и двух сыновей, пока те спали. Затем они проехали мимо обнесенного частоколом городка и форта.
За час до рассвета они выехали к краю Великих Прерий и решили некоторое время следовать по Торговой Тропе. Целью Кикахи была деревня Хровака в горах за тысячу миль отсюда. Там они могут составить план кампании, связанной с использованием некоторых тайных врат на этом уровне.
Во время их заточения в потайной камере на галере Кикаха пытался поддерживать боевой дух Ананы, постоянно шутя и смеясь, хотя и тихо, чтобы их не услышали, но теперь он, казалось, взорвался, так много он болтал и смеялся. Анана сделала замечание по этому поводу, сказав, что он теперь самый счастливый человек, какого она когда-либо видела, он так и сиял от радости.
— Почему бы и нет? — спросил он. Кикаха махнул рукой, показывая на Великие Прерии.
— Воздух напоен солнцем, зеленью и жизнью. Перед нами огромные холмистые прерии, во многом похожие на равнины Северной Америки до прихода белого человека, но куда болеё экзотические, или разнообразные, или колоритные, или какое бы прилагательное ты ни выбрала. Тут пасутся миллионы бизонов, диких лошадей, антилоп, оленей, за которыми охотятся крупные хищники: полосатый лев прерий, или Фелик атрокс, бегающий лев, являющийся гепардообразной эволюцией пумы, страшный волк и прерийный волк, койот и прерийная собака! Прерии кишат жизнью! Не только доколумбовские животные, но и привезенные Вольфом через врата с Земли и вымершие там, такие, как мастодонт, мамонт, прерийный верблюд и многие другие. И есть кочевые индейские племена: сплав американских индейцев и скифско-сарматских белых кочевников из древней России и Сибири, и полукони, созданные Джадавином, кентавры, чья речь и обычаи такие же, как и у племен прерий. О, здесь можно много о чем порассказать, и много, чего я еще не знаю, но когда-нибудь узнаю! Понимаешь ли ты, что площадь суши этого уровня больше, чем у Северной и Южной Америки моей родной Земли, вместе взятых? Это сказочный мир! Мой мир! Я верю, что родился для него, и было больше, чем случайностью, что мне повезло попасть сюда! Это опасный мир, но какой мир, включая и Землю, не опасен? Я Оказался самым везучим из людей, сумев проникнуть сюда, и не вернулся бы на Землю ни за какие коврижки. Это мой мир!
Анана слегка улыбнулась и сказала:
— Ты можешь быть преисполнен энтузиазма, потому что ты молод. Подожди, пока тебе не исполнится десять тысяч лет. Тогда ты найдешь мало удовольствий.
— Я подожду, — ответил он — Мне пятьдесят лет, но я выгляжу и чувствую себя вибрирующим двадцатипятилетним, если ты извинишь такое украшательно-прозаическое прилагательное.
Анана не знала, что значит украшательно-прозаическое, и Кикаха, как умел, объяснил ей. Он выяснил, что Анана кое-что знала о Земле, так как бывала несколько раз там. Самый последний её визит приходился на 1888 год нашей эры. Она отправилась туда, как выразилась, «на каникулы».
Они подъехали к лесу, и Кикаха сказал, что им следует разбить лагерь на ночь. Он отправился поохотиться и вернулся с оленем-пигмеем. Он освежевал его, а потом зажарил над костром. Затем все трое нарубили веток и сделали помост на развилке двух больших веток дерева. Они решили стоять по часу на страже.
Анана сомневалась, можно ли спать, пока бодрствует Петорок, но Кикаха заверил, что им незачем беспокоиться. Парень был слишком напуган мыслью о пребывании одиноким в этом диком краю, чтобы подумывать убить их или просто сбежать.
Именно тогда-то Анана и призналась, что она рада, что с ней Кикаха.
Он был приятно удивлен и заметил:
— Ты, в конце концов, все-таки человек. Может быть, для тебя есть какая-то надежда.
Она рассердилась и, повернувшись к нему спиной, притворилась спящей. Он усмехнулся и заступил на свой караул.
