— вздохнул атташе. — Учитывая из историю, это и опасно.
— Я могу… Могу поговорить с ней? — тихо произнес Марк, не в силах оторвать взгляд от шести цифр на руке лежащей.
— Пойдемте… — предложил сотрудник посольства, надеясь на то, что мужчина понял его правильно и не попробует давить на настрадавшихся детей.
В первый момент Гермиона не увидела вошедших. Она переживала свою панику, спрятавши лицо на груди Гарри. Девушка обнимала юношу, постепенно успокаиваясь. Ее совсем не беспокоил факт того, что из одежды и на нем, и на ней лишь длинная рубашка. После того, что было в лагере, это было бы последним, что могло обеспокоить Гермиону.
— Миона… — услышала девушка полузабытый, но такой родной голос и испуганно вскинулась.
— Тише, тише, родная, — погладил ее по голове Гарри. От этого жеста, от того, как Гермиона сразу же прильнула к парню, Марк почувствовал боль в груди. — Лагеря нет, эсэс нет…
— П-папа? — запнувшись, тихо спросила девушка, со страхом в глазах глядя на мужчину.
— Куда же ты пропала, принцесса? — с болью в голосе поинтересовался уже принявший факт мистер Грейнджер. Это действительно была Миона. Такая же, как на той старой архивной фотографии. Этого не могло быть, но оно было.
— Я… я… — Гермиона посмотрела на Гарри, сразу же прижавшего ее к себе.
— Мы ехали домой в поезде, — заговорил юноша. — Поезд уже прибывал, когда что-то мигнуло и мы оказались в совсем другом вагоне. В Аушвице.
— Маги… — понял Марк, потом подумал, и поинтересовался. — А что было до того, как вы сели в поезд?
— Мы дрались со слугами… Мы дрались с эсэс, заманившими нас в ловушку, — произнес Гарри, которому Леви объяснил всю суть того, что происходило в Отделе Тайн. Несмотря на то, что мужчина в магию не верил, конкретную ситуацию он сумел понять и объяснить. — В Гермиону попали чары, но ее вылечили в Хогвартсе… Получается, Хогвартс тоже лагерь? — внезапно понял юноша. — Мы были там в ревире… Тогда тебя не могли вылечить, ведь мы евреи.
— Значит… я не знаю, что это значит, — всхлипнула Гермиона, теснее прижимаясь к Гарри.
— Но ты не еврейка? — удивился мистер Грейнджер, и тогда дочь подняла на него взгляд. В эти глаза, полные боли, смотреть было отчего-то просто страшно.
— Меня назвали еврейкой, папа, — начала говорить девушка. Короткие, отрывистые фразы падали в вязкую тишину комнаты. — Меня били за то, что я еврейка. Меня мучили за это и собирались убить. Я еврейка, папа.
— Вы знаете, как выглядит пепел сожженных людей? — тихо спросил Гарри. — Вы когда-нибудь видели сотни детских платьев, еще хранящих тепло тела тех, кто совсем недавно был жив? Вас когда-нибудь травили собаками и избивали капо? Мы евреи. Нас убивали именно за это, а эсэс точно не ошибались!
Мистер Грейнджер не знал, что ему на это ответить. Его дочь и ее парень — они были правы. Именно то, что подростки лежали в синагоге, а защищали их израильтяне, показывало их правоту. Подойдя к кровати, на которой лежала дочь, Марк уселся прямо на пол.
— Маги сказали, что ты умерла, Миона, — проговорил мужчина. — Мама чуть не сошла с ума от горя.
— Зато она жива, — заметила Гермиона. Одно только это замечание уже многое говорило, впрочем, мистер Грейнджер уже верил и так.
— Ты разрешишь… ей приехать? — спросил Марк, на что девушка уверенно кивнула.
— Тогда я привезу маму, — решил мистер Грейнджер.
— Везите уже сразу в посольство, — вздохнул Шулим. — Его оборонять проще. Зеев, собирайся и собирай детей! Время разговоров закончилось.
Время разговоров действительно закончилось, это понимал и раввин. Если бы не посольская охрана, кто знает, что бы случилось… Поэтому ребе просто кивнул в ответ на тираду атташе, а вот подростки насторожились.
— Мы заберем вас в посольство, — терпеливо объяснил сотрудник посольства. — Там больше охраны и возможностей. В конце концов, это территория Государства Израиль.
Губы юноши шевельнулись. Прислушавшись, атташе узнал молитву. Ингеле благодарил Всевышнего за то, что ему подарен еще один день. И слушать это было больно до слез.
***
Председатель комиссии по контактам Международной Конфедерации Магов раздумывал о том, зачем его вызвали на работу в этот прекрасный день. Аппарировав в свой кабинет, маг увидел обеспокоенное лицо секретаря, понимая уже, что случилось что-то важное. Его секретарь, герр Шнитке был человеком флегматичным и вывести его из этого состояния было непросто.
— Что случилось, Шнитке? — поинтересовался мсье Лион, усаживаясь за свой стол.
— Случилось, — вздохнул секретарь. — Израильтяне прислали извещение, но оно больше похоже на угрозу.
— Вот даже как? — удивился мсье Лион. — Что же такого случилось?
— Посмотрите, мсье, — перед председателем оказался артефакт официальных уведомлений, активировав который, мужчина похолодел.
Перед ним были двое — юноша и девушка. Сильно истощенные, в лагерных робах со всеми атрибутами, они чуждо смотрелись на фоне современных зданий и автомобилей. Две лежащие рядом руки с узнаваемыми татуировками. Заключение по поводу вещей, рассказ юноши — все было в этом артефакте. На мсье Лиона будто могильным холодом дохнула история.
— Израильтяне угрожают самостоятельно решить вопрос Британских магов, — сообщил герр Шнитке. — Вплоть до применения артефакта Соломона.
Это было страшной угрозой, ибо после применения этого артефакта, магической Британии просто больше не было бы — все маги утратили бы свои силы, став даже не сквибами, а простецами, и повод для такого применения должен был быть очень серьезным.
— Что такого с этими подростками? — поинтересовался мсье Лион.
— Юноша — их объявленный погибшим «герой», — ответил ему секретарь. — Девушка — дочь простецов. Магический опекун обоих — Дамблдор. Установлено, что оба магическим путем были перенесены в Аушвиц, и вернулись оттуда после побега в сорок четвертом году.
— Дамблдор… Надо Ассамблею созывать? — спросил мсье Лион совета секретаря.
— Да как бы не Трибунал, — вздохнул герр Шнитке. — Просто по уставу МКМ, все-таки, председатель, замешанный в уничтожении евреев…
Мсье Лион понял то, что не договорил его секретарь. Новый Холокост отдавал таким, что им всем теперь было вовек не отмыться. Да и очень агрессивная реакция израильтян намекала на подобные вещи. Тяжело вздохнувший мужчина прихватил артефакт, чтобы немедленно переговорить с
