— Ничего не знаю, сдачи нет, берите лотерейный билет.
Прямо так стихами и сказала. Не думаю, что поэзию люблю, но билет взял.
Пришел домой, побрился (точнее, удалил волосы) и задумался: «У меня же есть лотерейный билет! Так, так, так! Это что же значит? А это значит то, что я что-нибудь выиграю! Ну не станет же государственная типография печатать безвыигрышные билеты. Они что глупые, бумагу зря переводить. Так, так, так! Что бы мне такое выиграть? Мотоцикл! Точно, мотоцикл! Нет, не надо мотоцикла. Попробуй на нем зимой поездить, ангину вмиг схватишь. О, «Запорожец»! Нет, нет, нет, не пойдет. Две двери всего, и маленький совсем. В него все мои родственники, знакомые, соседи и сослуживцы не войдут. «Москвич»! Хорошо бы, конечно, но нет, не подойдет. Какой-то он весь неказистый на вид. «Волжана»! Вот это да! Вот это машина! Все, беру «Волгу»!»
Спрыснув лицо после бритья «Шипром», наскоро оделся и побежал на Главпочтамт. Вот и таблица. Так, смотрим, смотрим, смотрим. Десять тысяч!!! Де-ся-ть ты-сяч!!! Теряя сознание, я успел крепко сжать в кулаке мой билетик в счастье — мою лотерейку.
В «Скорой» меня откачали. Доктор нудно гудел над топчаном, на который меня положили.
— Надо соблюдать режим труда и отдыха. Активный отдых, например, туризм хорошо восстанавливает потраченные на производстве силы. Еще кружки по интересам… А что у вас в кулаке, уважаемый? Мы всем персоналом его разжать не смогли.
Последние его слова я слышал уже плохо — вскочил и побежал по коридору больницы за моими деньгами.
Прибежал на почту. Поздно! Управляющая закрывала дверь на замок.
— Выигрышный билет? Приходите завтра к 8 утра. Получите все сполна, не переживайте.
Придя домой, я сразу же надел пижаму, лег в кровать и начал мечтать.
«Что можно купить на 10 тысяч? Много! Ой, как много! Так, так, так! Прежде всего Дроздовым надо семь рублей отдать. Плоскогубцы куплю, на журнал «Наука и жизнь» подпишусь, две табуретки, рубашку с широким воротником, брюки-клеш, радиоприемник, подарки к Новому году всем родственникам… Нет, все это мелочи. Надо о крупном подумать».
В 11 вечера со второй смены пришла жена. Разделась, улеглась.
— Как я устала, Коля, ты бы только знал! Смирнова не вышла — ребенок заболел, так мы с Ольгой…
— Подожди, Таня, не тараторь. Я сейчас тебе такое скажу!..
— Что, что случилось? Мама твоя к нам переезжает?
— Нет, погоди…
— Ты меня бросить хочешь?!
— Дай слово сказать! — крикнул я, — я в лотерею выиграл!
— Соковыжималку?!
— Десять тысяч!!!
Сразу же наступила такая тишина, что было слышно, как продавец Гиви, живущий двумя этажами ниже, считал в туалете деньги.
— Десять тысяч чего? — глухо спросила жена.
— Чего, чего… Рублей, конечно.
— Коля, тебя посадят!
— За что, дура?
— Не знаю. Но посадят.
— Я эти деньги в лотерею выиграл.
— Коля, если ты меня любишь, давай билет в унитаз выкинем. Жили же без него.
Я аж с постели вскочил.
— Ты соображаешь, что говоришь! Мы же с этими деньгами жить по-другому начнем!
— И котика персидского купим?
— Можно и котика. Но это все мелочи. Мы машину купим!
— Швейную?!
— Какую швейную!.. «Волгу»!
— А где ставить будем? У нас квартира маленькая.
— Гараж для нее купим. Дачу купим, телевизор цветной, ковер на стену, шкаф из дуба…
— Нет. Купим соковыжималку, швейную машинку, бигуди, маме моей домик небольшой в деревне, брату моему — холодильник, дяде — пылесос, мне — парик, новый халат…
— Стоп! С какого это я должен на свои деньги твоих родственников содержать?!
— Эти деньги не твои, а наши! Мы с тобой в законном браке находимся.
— Ладно, забирай свою половину и делай с ней, что хочешь. А про мою и думать забудь. Я сам ее пристрою.
С семи утра мы с женой бродили возле Главпочтамта. Бессонная ночь наложила свой отпечаток на наши лица.
Ровно в восемь мы у кассы. Милая девушка взяла наше сокровище и что-то долго изучала в таблице. Потом выдала нам… один рубль.
— ???
— У вас серия не совпала. Если бы сошлась, выиграли бы десять тысяч.
Когда мы, словно два привидения, покинули здание, я молча отсчитал жене 50 копеек и сказал:
— Это — твоя доля. Трать, дорогая, ни в чем себя не ограничивай!
Я — лунатик!
Невидимый оркестр играет бравурные марши, хлопают на ветру разноцветные флаги, в воздух вместе с наполненными гелием шарами взлетают крепкие выражения и грубые звуки соперничества — идет соревнование по легкой атлетике. Я — толкатель ядра. Спортсмены выстроились на линии, приготовились, ждут команды. Но тут к ним подбегают судьи и сообщают, что какой-то международный комитет неожиданно изменил правила — теперь ядро нужно не толкать, а закапывать в землю и как можно глубже. Тут же прозвучал выстрел стартового пистолета. Я с остервенением, срывая ногти, вгрызся руками в почву. Краем глаза вижу, что кое-кто использует запрещенные саперные лопатки, но (о, неподкупные судьи!) таких тут же дисквалифицируют. По злым взглядам соперников понимаю, что лидирую! Но тут ядро завибрировало в руках, сплющилось и начало жалобно пищать…
…Проснувшись, застал сам себя в интересном положении: разорвав в клочья матрац, я с силой пихаю туда звонящий будильник. Жена, хотя и привыкшая к подобным утренним пробуждениям, напряженно наблюдает…
А вот еще помню, месяц назад приснился мне сон. Я — маленький веселый олененок. Радуюсь жизни, скачу по лесу, вдыхая теплый весенний воздух. В кустах зайки сидят. Они приветливо мне машут лапками. А вот семейство ежей собирает грибы, смешно кивают мне остренькими мордочками. Вдруг, чу! Какие-то подозрительные звуки. Чутье подсказывает мне — где-то рядом браконьеры. Бежать! Как можно быстрее и как можно дальше. Иначе все, смерть, смерть на заре жизни. И не быть мне никогда большим и сильным оленем с ветвистыми рогами, красивым и мудрым, бесстрашным и справедливым. Хлопки выстрелов разрывают лесную тишину, хруст веток все ближе и ближе. Убежать я уже не успеваю. Прячусь за деревьями и дрожу всем телом. Хруст над самым ухом, я от страха закрыл глаза и приготовился к смерти. Но тут треск прекратился и один из браконьеров наклонился ко мне и спросил:
— Зачем ты это делаешь, папа?
…Я открыл глаза, медленно втянулся в действительность и обнаружил себя на кухне.
Рядом стоит дочка и удивленно на меня смотрит. А я достаю спагетти из пачки и с треском ломаю.
Кое-кто, конечно, пожалеет меня, скажет, бедный, бедный человек, как он мучается, ведь лунатиком быть не сладко. Но, вы знаете, я рад. Да, я рад, что жизнь наградила меня таким развлечением, аттракционом непредсказуемости, на который у меня всегда есть билет.
Поздно вечером я лежу в кровати, закутавшись в одеяло, и сладко боюсь заснуть. Тупо смотрю красными глазами в ночную пустоту за окном. Однако сколько я не таращу зенки, незримый полог сновидений все равно накрывает меня. И тут же ночные фантомы начинают вертеться в безумной пляске вокруг моего обездвиженного тела.
…Идет сафари на слонов! Добрые серые великаны, загоняемые специально обученными шакалами, озверели от страха и, спасая свои бессмысленные жизни, прокладывают телами широкополосные дороги в тропическом лесу. Я — в чем-то провинившийся профессор зоологии. Меня привязали к дугам в кузове джипа, и я насильно нахожусь в центре этой вакханалии — такая вот мне пытка! Кровь раненных слонов брызжет мне в лицо и засыхает, неприятно стягивая кожу. Я кричу, пытаясь освободиться от пут, но не тут-то было! Вдруг я увидел, как один из слонов, спасаясь от преследователей, забрался на дерево. Охотники его не видят. Я ему моргаю, чтобы он сидел тихо. Но у него это плохо получается — он весь дрожит от страха, а вместе с ним и все дерево трясется. Поняв, что я не враг для него, а всего лишь пленник, слон протянул ко мне хобот и пытается высосать меня из плена. Но веревки крепки. Он еще сильнее начинает всасывать. Вот я уже наполовину вошел в хобот. Неожиданно охотники заметили мой своеобразный побег, схватили меня за ноги и начали тянуть на себя. Размеренный гул откуда-то сверху дополнял картину. «Наверное, это вертолет спасателей», — подумал я и проснулся.
Я лежу на полу и борюсь с включенным пылесосом, основательно запутавшись в электрическом проводе. Жена с дочкой оттягивают меня от гудящего аппарата, но я яростно сопротивляюсь. Когда я окончательно пришел в себя, мы выключили пылесос и убрали в комнате. Жена сказала, глубоко вздохнув:
— Леша, я так больше не могу.
Я ничего не ответил. Пошел в спальню, лег на кровать и блаженно улыбнулся. Хотя никто в этом мире и не понимает меня, я все равно счастлив! У меня есть свой волшебный мир! И при этом не надо травить свой организм алкоголем или наркотиками. А жену, если вдруг что, я себе и другую найду.
