***
Таисия
Утром просыпаюсь в объятиях Давида. Мужчина спит. Его широкая мужская грудь медленно вздымается и опускается обратно. Моя нога закинута на его бедро. На мгновение мне становится стыдно. А еще очень жарко под одеялом. Осторожно опускаю ногу на кровать, откидываю пуховое полотно.
Давид абсолютно голый. Любуюсь сильным раскаченным бронзовым телом. Давид огромен. Раза в три больше меня. Широкая грудь, мощный торс в татуировках, кубики пресса, крупная мошонка, огромный, даже в спокойном состоянии член, узкие бедра, длинные ноги, заросшие черными жесткими волосами, ступни большого размера. Давид — словно вылепленная древнегреческая статуя мужа, воина. Лицо у него тоже красивое, будто из камня высечено. Прямой нос, густые черные брови, блестящий волос, длинные ресницы, пухлые губы, под которыми прячется идеальная белоснежная улыбка. Борода. Так и хочется погладить его по заросшим скулам, провести по волосам, что я и делаю.
Наклоняюсь над ним. Мои волосы ласкают его живот, я же провожу по его лицу, пальцы срываются на губы. Дыхание Давида сбивается. Он все еще спит, а вот кое-какая часть его тела уже просыпается.
Его член, как по команде, оживает, поднимает крупную, точно шляпка у гриба, перевитую венами головку.
Смотрю на это покачивающееся великолепие и сглатываю вязкую слюну. Между ног моментально намокает. Низ живота простреливает сладким спазмом. На кончике головки Давида выступает блестящая капля смазки. Руки так и чешутся дотронуться до нее, размазать по головке и стволу, приласкать…
А почему собственно и нет? Давид берет меня, когда ему приспичит, почему я не могу взять его, когда хочется мне?
Все же тянусь дотронуться рукой до низа его живота. Обвожу пальчиками каждую мышцу, каждый кубик. Перебираю волоски на лобке. Мужчина дергается. Член его покачивается, точно переполненная кровью затверделая палка.
Перебирая жёсткие черные волоски пальчиками спускаюсь ниже, где в копне волос торчит острием вверх главное мужское достоинство.
Играюсь с его основанием, глажу, щекочу, обхватываю двумя руками, потому что он такой крупный, что одной не хватает. Яички тоже напряжены. Как два крупных шара. Изучаю и их на ощупь. Прохладные, кожистые, приятные на ощупь.
Мужчина дергается от моих манипуляций. Я подскакиваю, всматриваюсь в лицо Давида. Тот удивленно во все глаза наблюдает за тем, как я дразню его питона.
— Прости… — вся кровь приливает мне в лицо. Мне дико стыдно, будто я совершаю нечто постыдное. — Просто он встал, и я решила посмотреть… потрогать…
Давид широко ухмыляется, заложив накаченные руки за голову, устраивается по удобнее.
— Можешь его трогать сколько угодно! — разрешает Давид, — продолжай, Тая!
Теперь, когда я знаю, что Давид больше не спит, а внимательно наблюдает за мной, притормаживаю. Не могу заставить себя снова обхватить ладошкой член.
— Поцелуй его. — то ли просит, то ли приказывает Давид.
Делать нечего. Сама же спровоцировала Давида на возбуждение. Сама к нему полезла.
Сгибаюсь к покачивающемуся стволу. Какой же он все-таки огромный и рельефный! Мне должно быть противно, но на самом деле, он приятно пахнет мускусом. Совсем не страшный, подрагивающий в ожидании моей ласки.
Склоняюсь и целую в распустившуюся головку. Тут же выступает новая капля смазки, и я слизываю ее, под довольное мужское рычание.
— Продолжай, Тая! — голос у Давы охрипший, возбужденный.
Я пристраиваюсь поудобнее, целую головушку снова и снова. Затем раскрываю губы и впускаю ее в свой рот. Это словно огромный вкусный леденец. Я облизываю и целую его. Ладошками же ласкаю длину и основание вверх-вниз.
— Класс! Улет! — довольно комментирует Давид.
Протягивает свои длинные руки ко мне, и начинает ласкать грудь, прокручивая чувствительные затвердевшие сосочки меж шершавых пальцев.
Я же вхожу во вкус. Давид возбуждает меня, и я с удовольствием насаживаясь губами и ртом на крупную головку, позволяя ей упираться в мое нёбо.
— Да, вот так хорошо, молодец, Тая! — поощряет меня мужчина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я стараюсь изо всех сил подарить ему наивысшее удовольствие, потому что хочу этого не меньше, чем он.
Через некоторое время моих стараний, тело Давида напрягается как никогда раньше. Член каменеет, а потом Давид резко снимает мои губы со своей головки и заливает семенем мою грудь. Жидкости так много, что она стекает на живот и бедра.
Давид притягивает меня к себе, жадно целует в губы в благодарность за доставленное удовольствие. Оба лежим вместе, сплетясь телами, унимаем сбившиеся дыхания и сердцебиения.
Потом Давид подхватывает меня на руки и несет в ванную комнату. В теплой комфортной воде смывает с меня следы нашей утренней страсти. Какой же он все-таки нежный и заботливый! И как же сильно мне повезло с ним!
Глава 27
Таисия
— Ты не спешишь на работу? — я гляжу на часы.
Начало десятого, а мы с Давидом спокойно завтракаем свежими сырниками, и не похоже, чтобы мой любимый куда-то спешил.
— Поеду после обеда. — лицо у Давы более чем загадочное. — Но перед этим мы с тобой кое-куда съездим.
— Куда это? — удивляюсь я.
— Увидишь. — заинтриговывает парень.
Ну, окей. Увижу, так увижу.
После завтрака натягиваю спортивный костюм, один из тех, что носила в больнице, причесываю волосы.
Никакой косметики у меня нет. Нет не то что блеска для губ, даже обычной гигиенички, и то нет! Поэтому иду как есть, в натуральном виде.
Давид нежно гладит меня по щеке, убирая прядь волос, и, переплетая наши руки, ведет вниз.
Мы с Давидом оказывается живем в коттеджном поселке. В окружении таких же больших красивых домов. На выезде из поселка шлагбаум и охрана. Охранники уважительно салютуют Давиду. Нас сопровождает целая машина его СБшников. Того страшного мужика с волчьими глазами не видно, да и это только к лучшему.
Едем по направлению к Москве. Дава ведет свой джип уверенно, одной левой. Правая же на моем колене, сжимает мою руку. Это так трогательно, словно он каждую минуту хочет ощущать меня рядом с собой.
Я абсолютно счастлива. У меня будет ребенок от любимого мужчины. Он такой заботливый, такой любящий! Наверно и отцом будет замечательным. Не наверно, а точно! Если так любит меня, то и ребенка будет любить не меньше.
Пересекаем МКАД. Мне здесь все не знакомо.
— Раньше я жила в Москве? — осторожно спрашиваю я.
— Я встретил тебя в Москве. — как-то уклончиво отвечает.
— Мне здесь все не знакомо…
— Конечно, ведь ты потеряла память. — неохотно отвечает Дава.
— Но вот тебя я помню.
— В смысле, помнишь? — напрягается Давид. С дороги переводит взгляд на меня. — Что именно ты помнишь? — мне кажется, или его лицо побледнело слегка.
— Ну… помню то, как мы с тобой… — а я вот наоборот краснею.
— Что мы с тобой? — глаза парня расширяются, зрачки буквально поглощают радужку.
— Ну… как мы с тобой занимаемся… любовью! Это помню.
Давид незаметно выдыхает.
— А еще что-нибудь помнишь?
— Нет.
— Тая! — сжимает мою руку еще крепче.
Притягивает к себе, целует меня в лоб.
— Не думай про прошлое. Живи настоящим. У нас с тобой еще будет куча светлых воспоминаний.
Соглашаюсь, но на душе тревожно, словно не все так просто, как рисует Давид.
Подъезжаем к большому торговому центру. Красивый, переливающийся разными брендами и вывесками. У меня такое чувство, что я бывала тут, но Давиду я этого не говорю. Мне кажется, или Давид всеми силами хочет, чтобы я забыла прошлую жизнь. Возможно, в прошлом у нас с ним была ругань или скандалы, а теперь он всеми силами хочет исправить то, что было.
Попадаем внутрь торгового центра. Тут обстановка праздного веселья. Я определенно бывала тут! Ну, ничего удивительного. Значит, Давид говорит правду, я жила в Москве, ну и конечно ходила по магазинам.
— Пойдем наверх, Тай! — снова переплетает наши ладони Давид, — Там брендовые бутики.
