твоя с внуками в лесу схоронилась. И ты бы к ним шла.
— Моё дело, что я тут делаю, дед Третьяк, — мрачно сказала я. — Без меня вас бы сейчас всех как цыплят перестреляли. Авось и дальше пригожусь.
Староста прикрыл глаза и пожал плечами.
Тем временем воины высадились на песчаный берег реки. Их было около двадцати человек. Все вооружены, на всех вздета кольчуга, у всех мечи на поясе да щиты на спине. Воины стояли неподвижно. Словно чего — то ждали. Наконец из толпы вооружённых мужчин вышел один…
Он был безоружен. Снял плотный плащ, пояс с мечом и секирой передал кому-то из своих воинов. Он повернулся в нашу сторону и поднял руки в знак того, что не хочет вражды.
Дед Третьяк вздохнул и стал спускаться к берегу. Я пошла следом.
Воин, который нас ждал, был немного странным. От него пахло холодным северным ветром, мокрой и солёной землёй далёких берегов. Я чуяла, что на его руках была кровь многих людей.
Сердце начало бешено заходиться от страха, но я заставила себя успокоиться. Зла этот викинг не хотел, в его мыслях не было дурных намерений. Мужчина была на две головы выше старосты, плечи не очень широкие, но руки сильные, с крепкими ладонями. Лицо узкое, суровое, с бородой и усами. Глаза ясные голубые, как небо. Волосы цвета спелой пшеницы.
Воин подошёл к нам ближе, всё так же держа руки на виду, чтобы мы не пугались.
— Варт ду хэйлур… — проговори незнакомец на незнакомом языке и слегка кивнул нам. — Мир вашему дому. Мы пришли без злого умысла.
— Здрав буди и ты, — сказал староста Третьяк. — Брать у нас нечего, окромя жизней. Но коли не за этим вы здесь — так будьте гостями нашими. Я — Третьяк, староста деревни. А это…
— Я Беляна, — не стала я дожидаться ответа старосты. — Ведьма.
Воин слегка расширил глаза, отошёл и поклонился мне отдельно.
— Моё почтение, уважаемая вёльва.
Настало моё время удивляться. Ясва рассказывала о том, что северные люди по-другому относятся к магии. Якобы почитают и превозносят её. Но я не верила ей…магия это всегда отречение от всего мира, посвящение себя богам. Разве могут почитать женщину, которая внушает страх и презрение?
— Что вы забыли на наших берегах? — сразу спросила я мрачно. — Чего хотите?
Мужчина кивнул и начал говорить. Наша речь давалась ему с трудом, но говорил он неплохо.
— Меня зовут Асмунд Ворон. Мы собирались плыть через море к родным берегам. Но нашего конунга сломила неизвестная болезнь. Мы не знаем, что это такое. Ему хуже с каждым днём. И мы искали помощи у деревень, которые стоят на берегу реки. Но если здесь есть вёльва…ты поможешь нам? Проси, что хочешь за свою помощь.
Я поджала губы а потом вытянула руку со стрелой. Дед Третьяк аж икнул от неожиданности.
— Белянка..! Ты чего?!
— Я хочу видеть того, кому принадлежит эта стрела.
Асмунд осторожно взял стрелу в свою руку, оглядел наконечник и нахмурился.
— Откуда это у тебя?
— Мой друг принёс эту стрелу в своей спине, — мрачно сказала я и нахмурилась. — И я никому не помогу, пока сделавший это не будет наказан.
Асмунд повернулся в сторону корабля и громко крикнул.
— Йорд! Йорда сюда!
Воины разошлись в стороны, и вышел тот, кого звали Йордом. Это был… молодой парнишка. Не старше меня самой. Он, так же как и Асмунд снял с себя плащ, пояс с топором и мечом, оставил щит. Молодой воин приблизился к нам и встал рядом с Асмундом. Тот поднял руку со стрелой и показал её парню.
— Пилен дин? — спросил Асмунд на своём странном языке. (Твоя стрела?)
Молодой Йорд кивнул и тут же получил от Асмунда прямой удар прямо в лицо. Я слышала, как хрустнули кости носа, и по лицу воина заструилась кровь. Он упал навзничь, прижима руки к лицу.
— Твоя беспечность, Йорд, могла стоить жизни! — мрачно бросил Асмунд парню. — Ты посмел нарушить наказ конунга! Мы ищем помощи, а не битвы!
Асмунд достал из-за высокого голенища сапога узкий длинный нож, и приставил его к горлу молодого воина.
— Одно твоё слово, вёльва, и я перережу ему глотку, чтобы искупить оскорбление, которое он нанёс тебе.
Я сжала зубы. Страшный сон снова встал передо мной, будто был зрим и осязаем. Нет, нельзя так…не будет сегодня смертей.
— Не нужно, — проговорила я твёрдо, хоть внутри у меня всё дрожало. — Мой друг выжил. Хватит и той крови, которую он уже пролил.
Асмунд благодарно кивнул и поднял парня на ноги, а затем развернул и довольно грубо толкнул обратно к кораблю.
Дед Третьяк пучил глаза и кажется, не понимал, что происходит. Но теперь помалкивал он.
— Что скажешь, вёльва Беляна? — снова спросил Асмунд, — поможешь ли ты моему конунгу?
Я вздохнула и кивнула. Помогу. Лишь бы они скорее сели на свои корабли и отплыли.
— Тогда я пока ваших молодцев накормлю да отогрею, — предложил дед Третьяк. — Будет уж на холоде стоять. По-нашему понимают? Вот и хорошо.
Асмунд махнул воинам руками и те стали снимать плащи и так же оставлять всё своё оружие на корабле. Этим они сразу показали свои намерения всем жителям деревни. Дед Третьяк показывал викингам куда идти, мужики из деревни попрятали вилы с топорами, как будто застеснялись своего нелепого оружия.
Когда корабль опустел, Асмунд пригласил меня на борт. Он подал мне руку, но я не приняла её и сама залезла в воду почти по колено, чтобы взобраться по сходням на борт корабля. Ясва говорила, что корабль для северных воинов всё равно, что брат родной. Душа у него есть.
Под мачтой был натянут кусок парусины, который защищал от ветра. Под ним, завернутый в шкуры, лежал мужчина. Он хрипел и что-то шептал на своём языке, словно звал кого-то. Я потрогала лоб воина — словно головешка из костра. Сильный жар надо было сбить.
Я тут же сняла свой поясок, который всегда был при мне. Потребовала у Асмунда чашу с чистой водой, и тут же её получила. Травы я растёрла в ладонях и добавила в питьё. Приподняла голову мужчины и осторожно влила его полуоткрытый рот. Мужчина закашлял, но выпил всё. Мазью я натёрла его лоб и шею. С виду не ясно чем был болен воин. Он был бледен. Кашель сухой, словно каркающий.
— Что скажешь, мудрая вёльва Беляна? — раздался голос Асмунда надо мной. По спине прошли мурашки. Я медленно обернулась и встала на ноги.
— Болеет ли
