не видать!
— Всё, как на духу рассказывай, тогда и мне ловчее тебе помочь будет.
— Есть среди гостей ваших, купцов иностранных, один. Ладный, видный. Мы гуляли с ним несколько раз. Поозорничали, — карие глаза блестнули, дабы я не сомневалась, как озорничали, — я-то думала: веселимся просто, он заезжий ведь. А он замуж меня позвал…
— А ты, стало быть не хочешь?
— Что же я совсем полоумная?
Вот сейчас немного не поняла.
— Поясни.
— К нам по весне заезжали купцы из Вотэрда, так они и говаривали, что в Ондолии той нравы, почище, чем в темнице. Что торгуют они своими сёстрами, да дочерьми, замуж за того отдают, кто калым больший поставит. А у девиц и вовсе не спрашивают. А как свадьба отыграется, всё по правилам, да по приличиям. Дома сиди, вздохнуть громко бойся, чтобы бескультурной никто не обозвал… Из дома даже одни не выходят они! Сопровождать всегда старая родственница должна. А ежели нет: позор и бесчестье. И не уйти никак, домой дорога закрыта, выкуп уплачен, сама никуда не пойдёшь. Там даже дом нельзя женщине купить, всё мужчина. Он хозяин и господин. Хочет — бьёт, хочет — ласкает. И в своём праве!
— Неужто всё так? А не мог приврать тот купец?
— Мог, — неожиданно я выдохнула.
— Да только и до него, все батюшкины гости одно и то же говорят. Только ондолиец пел соловьём: как у них хорошо да сладко, как жена герцога… — мысленно присвистнула, представляя навскидку, какой выкуп можно было бы запросить, — жила бы там, как сыр в масле. Только мне такого не надобно. Пойди что не так? Тут из дома кузнеца мне четверть колокола до батюшкиного дома бечь, а там? До свадьбы они все сладкие да пригожие.
— Поняла, поняла. От меня-то что надобно?
— Не принял он отказа. Сказал, что таким как он не отказывают. Что честь мне большую сделал, а я опозорила его… Только где ж я позорила, когда никто и не слахал нас? Чую я, что не отступится он, что-то может выдать, каверзу какую.
— Я отправлю за тобой магический пригляд… но можешь пожить тут пока, во дворце, рядом. Но гости здесь же, хоть и в другом крыле, столкнуться можете.
— Спасибо, княгинюшка! Спасибо, родненькая! — Тосэя бросилась на колени, схватила мою руку, что вмиг похолодела от эдакой выходки, — я знала, что ты не откажешь! А батька: “не ходи, дурында, глупостями своими владетельницу отвлекать! У неё итак бед полно!”. А я знала, знала, что ты вступишься! Что не откажешь!
— Встань немедля! Чтобы не было такого больше. Мне этого-такого не надобно! Иди. Не бойся, но и на рожон не лезь!
Глава 10
Отправила фамильяра прознать, не якшается ли где снова ондолиец, а когда тот обернулся, любовно пригладила все подсчёты, лист к листу…
Значится, они там любят властвовать сами и распоряжаться, ну что же… покажу ему и покорность и подчинение, глядишь, удастся деньгу свою вернуть!
Преисполненая самым лучшим расположением распахнула дверь и… чуть не влетела в епископа.
— Ваше святейшество! — отпрыгнула от массивной фигуры, в которую чуть было не врезалась.
— Княгиня, — святой отец, раскинувший руки от неожиданности, сводить их не торопится.
Будто я передумаю, я всё же упаду на бедного служителя церкви.
— Вы ко мне?
— Дда, конечно. Вы позволите? — кивнул он на порог.
— Пожалуйте.
— Куда-то собирались?
— Это терпит, — а как иначе? Я ж теперь, вроде как твоя должница, — чем могу быть полезна?
Откашлялся, занимая собой всё кресло.
— Возможно, это я смогу быть вам полезен? — на мой вопрос в глазах добавил: — на утренней молитве мне рассказали о случившемся. Хоть это преступление и находится в сфере светской власти, я, в знак своего расположения и дружбы с ней, хочу предложить свою помощь в расследовании…
— Благодарствую… чем же вы можете помочь? У святой церкви появились толковые следователи, а мы и не знали? — попыталась пошутить. Никто не посмеялся. Потеха — не моя сильная сторона.
— Конечно нет, — всё же оценил, мягко улыбнулся, от чего всегда острое лицо немного смягчилось. — У церкви несколько другие инструменты, как то, доверие и вера людей, жажда чуда, надежда на спасение… то, чего не может дать государство.
— Положим, — кивнула, — что вы предлагаете?
— Уделить больше внимания на исповеди тем прихожанам, на кого укажут дознаватели, вывести того на откровения при исповеди, повлиять на него словом создателевым… — хорошие методы. Тихие и очень действенные для простого человека. — У меня так же есть предположения, которыми я хотел бы с вами поделиться, чтобы помочь, — серые глаза смотрят внимательно и спокойно, от улыбки не осталось и следа, снова тот самый глава эстесадской церкви. — И у вас и у Долва есть и другое имущество… захоти злоумышленник причинить вред или насолить, а убийств не подразумевалось, не дом подожгли… то могли бы поджечь его виноградник или ваш склад… из чего делаем вывод: преступник не знал о втором собственнике, или же намеренно хотел навредить оливковому предприятию… конкурент? — Все знают, как бы ни были дела, запасов ваших хватит, пока на обгорелых пнях появятся новые росточки… — большие пальцы, его скрещенных на коленях рук, крутили невидимое колёсико, в такт повествованию, — если же поджигатель не знал ни о втором компаньоне, ни о свойстве оливы… выходит, он неместный…
— Думаете, приезжий?
— Именно к такому и склоняюсь.
Неосознанно потёрла ладони друг о дружку и седовласый священник повторил мой жест.
— Спасибо, ваше святейшество, я передам ваши слова сыскному.
— Это не всё. Если выяснится, что преступник — иноземец, и вам понадобится помощь в… карательных мерах… Я понимаю, что иностранца нельзя наказать так, как эстесадца, — он немного подался корпусом вперёд, — матери церкви в этом плане всё же проще, чем государственной власти. Мы больше не зависим от ондолийского архиепископата, — ну да, ну да. И за то, тебе следует Файлирса благодарить, что он подмял церковь под себя, оторбав независимость. — Также я готов предоставить своих магов-земляников. Их немного, но и среди святых отцов есть достойные стихийники. Они помогут восстановить рощу.
— Это очень щедро с вашей стороны, я обязательно обращусь к вам, если потребуется.
Стальные глаза едва уловимо блеснули.
— Я уверен, княгиня, мы должны держаться вместе. Вера и закон… они должны идти рука об руку… — лёгкий румянец проступил на впалых скулах, — тем более, что одной женщине иногда бывает сложно уследить за всем, — вот же жук! И он туда же! — Даже такой поистине мудрой и сильной правительнице, если вам потребуется
