– Ну да. Я кушать очень хочу.
Сарацин вынул пачку горького шоколада и засунул в рюкзак напарника. Там довольно заурчал и зачавкал призрак. Ел вместе с оберткой.
– Мама-Зона, Мама-Зона! – заворчал Санай. – Долго мы тут загорать будем? Где она, ваша Мама-Зона?
– Тихо! Вон там шум.
– Тьма ушла в лес, – с набитым ртом заявил призрак. – А теперь она возвращается в чьем-то теле. Дай печенюшку, а? Я знаю, у тебя есть. Я очень голоден.
– Тихо! Кто-то идет через пустырь со стороны леса. – Сарацин вскинул винторез, глянул через прицел, чертыхнулся и заявил: – Санай, кажется, наша старая знакомая соскучилась.
Санай обернулся.
Из леса, перепрыгивая через строительный мусор, к ним бежала уже знакомая по теплой товарищеской встрече заведующая лабораторией собственной персоной. В руках она держала свою отрезанную голову.
– Как будто арбуз на рынке сперла.
Сарацин надел защитный колпачок на оптику и проговорил:
– Вот расскажи мне об этом в те времена, когда я учился в универе, ни за что бы не поверил. Я вообще в те времена был наивным юношей, хотя и хорошо занимался.
– Дождемся тетку! – сказал Санай. – Мы ее уже успокаивали один раз. Утихомирим и в этот.
Меж тем толстая покойница остановилась в трех метрах от друзей. Она вполне по-человечески, если не считать головы, зажатой в руках, прислонилась плечом к бетонной плите забора и застыла.
Друзья ждали продолжения.
Призрак напуганно зашептал:
– Это она! Она!
– Ну, здравствуйте, Зинаида Иосифовна. – Санай ухмыльнулся и бесшумно потянул из ножен родной спецнож. – А мы вас уже и не ждали.
Зомби пошевелился.
Санай сделал шаг вперед. Сарацин, наоборот, чуть отступил, увеличивая расстояние между собой и противником, и неспешно достал ГШ-18. Сначала он направил пистолет в грудь зомби, потом поразмышлял, прицелился в голову, тут же передумал и снова остановил мушку на бюсте дамы. Он вспомнил, что девятимиллиметровая пуля ГШ-18 обладает прекрасным останавливающим действием. Предугадывая поступки напарника, Санай сместился к самому забору, не загораживая другу обзор, одновременно уходя с линии огня.
Рот у отрезанной головы вздрогнул, зашевелились челюсти.
Друзья ошеломленно смотрели на этот эпизод из фильма ужасов.
Послышался невнятный звук. Голова трупа явно вознамерилась поболтать о том о сем.
Напарники напряглись. Зрелище было не для слабонервных.
– Отдайте посланника, – зашелестело существо. Черная тень исказила и без того отвратительную физиономию на отрезанной голове. – Отдайте посланника!
Сарацин отчетливо кашлянул, подал старинный знак готовности к бою.
– Какого посланника? – Санай подбросил свой нож, тот крутанулся в воздухе несколько раз и вернулся в ладонь. – Зинаида Иосифовна, уточните, пожалуйста.
– Вы все умрете. Отдайте посланника, – повторила голова.
– Извини, Зина, но я не понял. Говори конкретнее. Когда мы умрем? И какого такого посланника тебе отдать?
Зомбированная дама дернулась, но осталась стоять на месте.
– Он у вас. Отдайте. Я проведу вас к «Монолиту». Я отдам вам «золотой шар». Даже два. Отдайте. Он вам не нужен.
Санай молчал.
Сарацин ухмыльнулся и спросил:
– Тетенька, а вы кто, собственно, такая? Мы вас не знаем.
– Я здесь хозяйка! Я дам вам все, что вы попросите, только отдайте посланника или…
– Дальше не продолжайте. Мы все поняли. – Сарацин подошел вплотную к Санаю и прошептал на ухо: – Что делать-то будем? Пора, по-моему, сваливать за кордон. Нам в Зоне теперь проходу не дадут.
– А с ней-то что?
– Включай дурачка. У тебя здорово получается. Посмотрим, что она предпримет.
– Тетенька!.. – Санай понимающе подмигнул напарнику и нарочито испуганным голоском произнес: – Мы не местные. У нас никаких посланников-засранников нет.
– Посланник у вас. Вы пожалеете. Я вас уничтожу.
– Уважаемая Зинаида Иосифовна! – сказал Санай тем самым торжественным официальным тоном, с которым начальники отделов обычно поздравляют женщин-подчиненных на 8 Марта перед вручением копеечных подарков. – Уверяю вас, мы учтем ваши замечания и пожелания. Они будут рассмотрены в первоочередном порядке. Прошу вас не посылать жалобы в вышестоящие инстанции. Мы разберемся как следует и накажем кого попало. Пожалуйста, заходите на следующей неделе, и вы получите по накладной все затребованные товары. Со склада, минуя посредников. Тот, кто позвонит прямо сейчас, получит бесплатное печенье для кормления посланников. Да поможет нам святой, все очищающий выброс! Аллилуйя!
Зомби молчал. Сарацин хихикнул.
Санай вопросительно кивнул напарнику, мол, что дальше-то делать?
Сарацин поднял правую руку с открытой ладонью и одними губами сказал:
– Тихо.
– Ты умрешь первым, – проговорила голова и выпала из рук мертвой женщины.
Руки мутанта повисли плетьми, и зомби свалился в пожухлый осенний бурьян. Как будто из тела вынули стержень, до этого момента удерживающий покойницу на ногах.
Сталкеры стояли и молча смотрели на ноги, торчащие из травы.
– Ну все! – упавшим голосом сказал Санай. – Меня сама Зона прокляла. Братишка, теперь мне точно кирдык. Ты же знаешь, какой я суеверный. Она мне отомстит, вот увидишь.
– Да брось ты! Жили же до этого и дальше будем.
– Ага! – Санай убрал нож в ножны и застегнул ремешок. – Только для этого может не хватить патронов. Кстати, а где преследователи? Их что, мой ядреный фугас всех покрошил?
– Сплюнь, – откликнулся Сарацин.
– Я ее не чувствую. Она ушла. – Призрак высунул голову из рюкзака и добавил: – Товарищ Санай, извините, но вы сказали, что если позвонить сейчас, то вы дадите кому-то печенье. К сожалению, у меня нет телефона, но, может быть, вы угостите меня без предварительных переговоров?
Санай улыбнулся:
– Слышишь, Сарацинушка?! Мы только что могли поменять этого псевдопридурка на самое бесценное сокровище, какое только существует в нашем мире, точнее сказать, даже на два. Тебе и мне. А он требует печенья.
– Это все детали. – Сарацин достал пачку галет, и голова призрака вместе с печеньем исчезла в рюкзаке. – Пора смазывать лыжи. Мне кажется, что Хозяйка остановила погоню, чтобы попробовать с нами все по-хорошему уладить. Ну а теперь стоит ожидать только самого худшего.
– Можно подумать, до этого было лишь лучшее.
– Брат! – серьезно сказал Сарацин. – Может быть, так оно и есть.
В подтверждение этих слов со стороны леса раздался протяжный вой. Натужный и пронзительный! Призывный рык крупного чернобыльского псевдопса, по живому разрезал молчаливую дождливую хмарь. В тот же миг из подлеска на пустырь хлынула волна грязных мокрых спин. Слепые собаки не задирали головы, шли нижним чутьем. Их было более сотни. Они обходили строительный мусор так же легко, как морские волны обтекают крупные прибрежные валуны.
Призрак, рот которого был набит печеньем, заверещал.
– К пролому! – крикнул Сарацин.
Санай рванулся за напарником. Больше хитрить и скрываться не имело смысла – завертелось. На ходу он сорвал с плеча «Печенег», снял с предохранителя, зарядил. Шутки кончились. Возле самой дыры в стене сталкер развернулся и ударил длинной очередью, веером, от плеча. Смертельный, разрушающий поток свинца перечеркнул приближающуюся стаю. Передние псы сорвались на визг, покатились, ломая ветки и собственные хребты, разбрызгивая грязь, ядовитую слизь и черную кровь. Мелькали разинутые пасти, жаждущие жратвы. Задние ряды напирали. Собаки перепрыгивали через тела своих собратьев, разорванных пулеметной очередью, рвались вперед. Расстояние сокращалось. Санай ждать не стал, нырнул в пролом за Сарацином, быстро огляделся.
К великому сожалению, ни одной пожарной лестницы на стенах корпуса не обнаружилось. Даже зеленые салаги знали, что, спасаясь от собак, надо первым делом подняться по вертикальной лестнице на безопасную высоту, а там и на крышу.
А Сарацин тем временем уже добежал до дверей, ведущих вглубь заводского корпуса.
«Вектор» встретил беглецов особым хмурым молчанием. Это там, за спиной, беснуются псы, а здесь, впереди, запустение и разруха. Как и все капитальные строения, находящиеся в Зоне, заводские корпуса и сооружения ветшали. Казалось, что через черные глазницы выбитых ураганами оконных проемов завод с немым укором взирал на людей, которые сотворили с ним и всем остальным миром ужасающую, непоправимую катастрофу.
Первая авария на самом-то деле оказалась сущей безделицей по отношению к той, второй, аномальной, приключившейся в 2006 году. Доподлинно известно, что со времен первого выброса до настоящего момента Зона поглотила в сотни раз больше людей, чем унесла авария четвертого энергоблока Чернобыльской АЭС в апреле 1986 года.
Завод «Вектор», так и не успевший поработать на благо всего прогрессивного человечества, угрюмо молчал, ожидая постепенного разрушения и неотвратимо превращаясь в захламленное переплетение рухнувших конструкций.
