Надо знать места, куда бить. В таких случаях сила совсем не нужна, и скандал тоже. Ну переломали бы ползала — кому это нужно? Ни мне, ни владельцам парохода. Паренья нехилый, но устраивать драк не люблю. К чему портить себе здоровье, рискуя поломанными ребрами и головой? Я привык проявлять агрессию только в серьезных переделках, а не по пьяни. Или вот так, или сразу ножом под ребро. Мы, восточные люди, народ горячий, но чаще все-таки на публику изображаем. Я — так точно. Давно научился при необходимости терпеть идиотов, включая собственных начальников, и кланяться, но могу и припомнить потом. Без свидетелей.
Уже к закрытию она подошла и присела рядом.
— Пить не буду, — сообщила Настя (не называть же Анастасией) на мое движение к бутылке и улыбнулась. Это для публики. — Надо же проверить, как там на самом деле будет? — Она положила свою ладонь мне на руку и прямо посмотрела в глаза.
Утром я осторожно, стараясь не потревожить девушку, вылез из-под одеяла, сделал свои дела и умылся. Потом достал компас и честно определил направление на Мекку. Если уж делаешь что-то, старайся все сделать по правилам. Минут через десять я краем глаза засек, что Настя села и молча стала смотреть. Она сидела, не пытаясь замотаться в простыню и прикрыться от моего взгляда, совершенно не стесняясь. Чего скрывать — все было внимательно изучено и тщательно проверено. Теперь я точно знал, что она натуральная блондинка.
— А я-то думала, что вы уже совсем западные люди, — сказала она с изрядным удивлением, когда я поднялся.
— Как всегда, — ныряя под одеяло и обнимая ее, отвечаю, — кто как. Я молюсь нечасто, просто такой день. Мой старший брат погиб на фронте сегодня, много лет назад. Я всегда его вспоминаю, а заодно и остальных. Необязательно мусульман — всех, кто воевал рядом. За эти годы их было очень много, и если даже пользы нет, я это делаю для себя. Пока память жива — они существуют.
— Господи, — воскликнула Настя, — до меня только сейчас дошло, откуда я твое имя помню! Это ж ты тот тип, из-за которого чуть не началась большая война в Европе!
— Это серьезное преувеличение, — отказался я. — И без меня бы ничего не изменилось. Я совершенно случайно оказался в нужном месте в нужное время. Кто желает попробовать, как это весело — бегать под обстрелом, рекомендую съездить в Китай. Скоро там начнется.
— Постой-постой, — пробормотала Настя, — вся эта скромность замечательна, но тебе отвалили несколько премий.
— Подумаешь, — отперся я, — русская и немецкая — за лучший репортаж. Исключительно по политическим соображениям, за правильное освещение событий. Американская — за выдающуюся подачу сенсационного материла. Вот за что дали французы — я так и не понял. Наверное, за неупоминание их действий. Так это не по доброте душевной. Сам я не видел ничего, а то немногое, что слышал, зарезала цензура. Мне в Великобританию теперь ездить не рекомендуется: могут и в суд потащить. А могут и камнями закидать. Лучше уж не рисковать и не проверять. Пусть свое правительство обвиняют в глупости. Нечего было посылать своих военнослужащих на чужую войну. Попробовали вмешиваться, получили слегка по шее — так утрись и помалкивай.
— Да я вообще считала, что вас всех убили!
— Нам изрядно повезло. В один прекрасный для нас день они побросали все лишнее и срочно отправились в направлении дома. Правда, не помогло — уже поздно было. Пока египтяне тупо бились лбом об иудейские поселки, с юга их отрезали. Три дивизии попали в мешок и быстренько сдались. Дальше уже иудеи спокойно двигались до самого Канала, не встречая особого сопротивления.
«Ну не вполне так», — самокритично подумал, но не стал говорить вслух. С Австрийской войны не было такого зрелища. Единственное, что отсутствовало, — так русские советники. На кой они сдались, если вся армейская верхушка Иудеи прошла через наши училища и командные курсы, а летчики с танкистами обучались по той же программе, что и собственные, только еще более интенсивные тренировки прошли. Да еще и добровольцы набежали. Как легко их Салимов отпускал — никто бы и не мог заранее подумать. Единственное — ставили перед выбором: какое гражданство. Двойное у нас под запретом, а служба в чужих воинских частях приравнивается к преступлению. А тут… раз-два — и езжай куда угодно. В смысле, в определенную сторону.
А все остальное присутствовало в совершенно диком количестве. Когда у нас над головами десятки самолетов крутились в схватке и танки ездили длинными колоннами. Летчики у арабов были все больше английские, но количество сбитых с обеих сторон точно за пару сотен перевалило в считаные недели. Некоторых так и не нашли — пустыня большая, а без воды выбраться сложно.
Насмотрелся я на новые веяния в военной науке. Большой прогресс нас ожидает в будущем. Бомбежки городов, серьезные танковые прорывы на большую глубину. Отсутствие окопной войны и важность техники вообще и грузовой в особенности. Совсем не требовалось выбрасывать парашютный десант в тылу египетской армии и высаживать морской в Порт-Саиде, но тут уж развернулись во всю силу. Где еще проверить тактику и стратегию, возможности новой военной техники, как не в реальных боевых действиях? Там одних докладов по итогам боевых действий в русский Генштаб ушло — на несколько томов. Полный список недостатков и достоинств. Теперь есть над чем штабистам хорошо подумать. Тоже, суки гребаные, тянули до самого последнего момента, а потом за месяц пригнали в Хайфский порт несколько десятков грузовых кораблей с танками, самолетами и боеприпасами. И ведь сумели скрыть подготовку!
Зато и приползшие английские утюги с громадными калибрами оказались не перед устаревшими кораблями, а перед мощным авиационным кулаком, готовым к атакам морских целей. Еще неизвестно, кому бы хуже пришлось. Основу египетского флота — два старых эсминца, когда-то принадлежавших Турецкой империи и переданных ВМФ Хедива,[9] — показательно атаковали прямо на выходе из гавани. Один утоп после двух попаданий, а второй умудрился доковылять назад и встал, хорошо если не на вечный прикол. Чинить его обойдется дороже, чем новый приобрести. Все это происходило прямо на глазах собравшихся в порту, и мало кто догадался, что результаты оказались достаточно паршивыми. Бомбы были маломощны, а торпедная атака вообще не вышла. Одно попадание — все равно что не было. Тренироваться еще придется долго. Зато шуму было много.
Вышел чистый пат. Кораблями войну на суше не выиграешь, а то немногое, что имелось под рукой, уже практически уничтожено доблестными борцами за независимость, исключительно защищавшимися. Британцы, единственное, могут в отместку закрыть Черное море, и тут Русь никак не останется в стороне. Обязательно поддержит всеми силами Иудею, блокирующую Канал. Вот уж радости было в английском парламенте, когда появились доказательства, что британские подразделения напали на мирно пашущих земледельцев. Ладно бы еще они их поразгоняли — так вместо этого в плен угодили, и весь бронедивизион погиб. Такого скандала в Лондоне давно уже не было.
Налицо нарушение со стороны Великобритании Парижского договора, соглашения о послевоенных границах — и заявка на передел колоний. Такие заходы остальной Европе понравиться никак не могли.
Начинать большую войну из-за пустыни англичане вовсе не желали. Потерять прямую дорогу в Азию и плавать вокруг всей Африки — тоже. Пришлось делать невинную рожу лица и договариваться.
И набежала сразу куча посредников, готовых оказать всю возможную помощь. Австрийцы, американцы, французы, даже итальянцы с испанцами. Наш Диктатор был в своей стихии — половину обаял, половину кинул, как дурачков, и все про мир во всем мире рассуждал. Все давно уже было запланировано и просчитано. Ни в каких посредниках он абсолютно не нуждался. Под шумок утрясли разногласия в Турции, Афганистане и Китае. Большинство пунктов соглашения даже не обсуждалось: все решили за закрытыми дверями, в кратчайшие сроки.
Теперь граница независимой Иудеи проходит в тридцати милях от Канала, и Синай демилитаризован. Там только иудейская полиция имеет право находиться. Как это элементарно при желании обходится, я видел на практике. У каждого поселенца по винтовке с пулеметом, а теперь еще и что посерьезнее появится. Египтян никто особо и не спрашивал. Они только на словах независимые — подписали все как миленькие. Египет в свое время получил право лишь на административное управление Синаем. Согласно международным законам, после неспровоцированной атаки полуостров принадлежит Иудее. А его территория имеет важнейшую стратегическую значимость. С какой стати возвращать?
Граница с Ираком, как и по Парижскому соглашению, прошла по реке Иордан, но населения без имущества в и так не самом богатом государстве мира чрезвычайно прибавилось. Всех буйных арабов, доказавших на деле свою нелояльность, выселили без права на возвращение. Очень немногие остались, вовремя сообразившие, чем вся эта война пахнет. Они даже не столько умными были, сколько имели счеты с другими кланами и выступали с самого начала на еврейской стороне. Что здесь, что на Кавказе люди одинаковые, и побуждения у них тоже. Надежды на присоединение арабского анклава к английским ставленникам Хошемитам[10] испарились как дым сигарет под легким ветерком.
