что узнал о Фрейе. Я хотел разгадать ее. Поэтому намеренно ввязался во все это, будучи готовым к любым последствиям. Но я достаточно понаблюдал за борьбой девчонки, чтобы понять – этот огонь не должен был потухнуть сейчас. После всего ее жизнь не могла закончиться так – в плену у Кезро, которым она поклялась отомстить. В рабстве, сломившем бы ее наверняка. Я ничего не должен был ей. Но знал, что, если пройду мимо, буду вечно должен самому себе.
Глубоко погрузившись в размышления, я не сразу заметил, что провожатый остановился.
Сердце пропустило удар, когда я поднял глаза и увидел свернувшуюся клубочком девушку, руки которой были привязаны к колу. Стоило мне рассмотреть ее белое, покрытое ссадинами, кровоподтеками и бисеринками пота лицо, бегающие под закрытыми веками глаза и сухие, потрескавшиеся губы, как дыхание вдруг сбилось, а взгляд заполонила красная пелена ярости. Какого демона они решили, что имеют право так обращаться с людьми?
– Вы что с ней сделали? – угрожающе спросил я.
Кезро безразлично пожал плечами и воинственно сложил руки на груди. Он нахмурил брови, тщательно подбирая слова, прежде чем ответить с сильным акцентом:
– Девка заслуживала большего. За оскорбление нашего вождя ее надо бы отхлестать посильней да бросить потом воинам на забаву.
Мне потребовалось приложить немало усилий, чтобы сдержать порыв заехать кулаком в его противную физиономию.
– Я плачу так много за полуживую рабыню? – притворился я недовольным покупателем, хотя злость в моем голосе была настоящей.
Кезро насмешливо оглядел дрожащее тело.
– Ты сам захотел эту дрянь. – Он потянулся было к узлам на окровавленных запястьях девчонки, но я, не отдавая отчета своим действиям, метнулся вперед и твердо сказал:
– Я все сделаю сам. Она теперь моя. – Когда последнее слово сорвалось с моих уст, я мысленно поморщился.
Кезро окинул меня презрительным взглядом и, хмыкнув, ушел прочь.
Я не стал терять времени даром. Присел около девушки, тихо поскуливающей в болезненном сне, и осторожно коснулся лица, чтобы определить, насколько сильна была лихорадка. Ее трясло, искусанные губы совсем потеряли цвет, а кожа полыхала жаром.
Стиснув челюсти, я пробежался пальцами по ее оголенному телу, оценивая повреждения, но самые серьезные раны были на спине, к которой безжалостно прилипла ткань моего плаща. Наконец я с опаской опустил взгляд на ее ноги и бедра. Штаны были порваны во многих местах, ткань истончилась, но я не заметил на них крови. «Значит, не тронули». С облегчением выдохнув, запахнул полы плаща на груди девчонки и начал осторожно срезать путы на ее запястьях.
Кинжал, надежно спрятанный в сапоге, справился бы с этой задачей куда быстрее, но я не стал раскрывать его местоположение на случай, если рядом находилась пара любопытных глаз. И воспользовался простым клинком, всегда висевшим на поясе.
Обагренные веревки с тихим шелестом упали на землю. Внезапно Фрейя вяло, едва ощутимо ударила рукой по моей ноге и что-то промычала под нос. Я покачал головой и улыбнулся. Она даже без сознания показывала свой характер.
– Что мне с тобой делать? – пробормотал я и медленно поднял ее с земли.
Она жалобно захныкала, но стоило ей прижаться головой к моей груди, тут же замолчала и спрятала избитое лицо в складке рубахи под мышкой. Отчего-то эта резкая перемена отозвалась у меня в груди странным, мимолетным приступом нежности.
Она сейчас казалась такой уязвимой, хотя еще вчера кусалась и бросалась на каждого, кто осмеливался к ней подойти; угрожала вождю самого безжалостного из всех существующих кланов и кидалась под стрелы.
– Ты поправишься, обещаю, – тихо сказал я. Вот только не понимал, кого из нас двоих пытаюсь убедить в этом.
Добравшись до небольшой хижины, выделенной нам с Фабианом, я громко постучал в дверь ногой.
Внутри раздался грохот. Я будто своими глазами увидел, как Фабиан спросонья подлетает в кровати и кубарем скатывается на пол, утягивая за собой пустые миски, оставшиеся с вечера.
– О, Ник, это… – выдохнул появившийся в проеме друг, опуская спрятанный за спиной кинжал. Его глаза внезапно расширились, когда он, не договорив, уставился на девушку в моих руках.
– Долго будешь пялиться? Дай пройти, – недовольно сказал я.
Когда он посторонился, я быстро прошел к своей койке и бережно опустил Фрейю животом вниз.
– Не хочешь ничего объяснить? – обрел дар речи Фабиан. Его голос был полон возмущения.
– Закрой дверь и отвернись, – приказал я, проигнорировав его вопрос.
За спиной раздалось злобное сопение, но дверь громко захлопнулась. Вторую часть приказа он исполнять не спешил.
– Я жду, Фабиан, и уже начинаю терять терпение.
– Да что ты? – насмешливо протянул друг. – Почему я должен отворачиваться?
– Потому что девчонку нужно раздеть.
– Думаешь, я не видел голых женщин? – Фабиан приподнял бровь и тут же вспылил: – Какого демона, Ник? Что она здесь делает?
– Ты уже большой мальчик, сам делай выводы, – бросил я и направился к висевшему над горящим очагом котелку с теплой водой, чтобы смочить ткань плаща.
– Ты выкрал ее?
– Я ее купил.
– Купил? За сколько?
Услышав мой ответ, Фабиан застыл с открытым ртом, а затем громко и обреченно застонал.
Глава 5
Фрейя
В голове было пусто.
Я словно продиралась через что-то вязкое, но все никак не могла выбраться. Чьи-то споры долетали до ушей, но слов разобрать не получалось. Краем сознания я отметила, что моего лица коснулась теплая ладонь, скользнула дальше и, едва задевая, прошлась по всему телу. Внезапно все перевернулось, и я взлетела. Сильные руки бережно сжимали меня, я слышала учащенное биение чужого сердца и неразборчивое бормотание, пыталась вымолвить хоть слово, но снова отключилась.
– Ты с ума сошел? Одумайся! – смутно доносилось до меня чье-то рычание. – Что ты собираешься с ней делать? Аян придушит тебя, узнав, что ты решил взять эту девчонку с собой. Да еще и за такую цену! Это безумие, Николас!
– Закрой рот и подай тряпку, Фабиан.
Обладатель первого голоса что-то злобно проворчал в ответ, и я услышала звук сливающейся воды. Затем к моему лбу приложили холодную мокрую ткань.
Я лежала на животе на чем-то теплом. Мягком. Лицо было зарыто в густой мех. Я втянула носом воздух, до боли желая ощутить родной волчий дух, но различила лишь солоноватый запах крови и пепла.
Я медленно разлепила тяжелые, опухшие веки, но все вокруг было мутным и нечетким. Зажмурившись, попробовала снова. И вздрогнула, когда передо мной появилось недовольное лицо мужчины со сбритыми по бокам
