сам бы я ни за что не догадался, – усмехнулся Ник. – Садись за руль, я пошел.
Он неторопливо направился к больничному крыльцу. Придержал дверь, пропуская блондинку, вошел следом, оглядел просторный холл и остановился у информационного стенда, откуда отлично просматривалось все помещение.
Блондинка, не выпуская дочкину руку, хотя по лицу той было видно, что ей это совсем не нравится, подошла к стойке регистратуры, быстро переговорила с сотрудником и зашагала к лифту. Девчонка недовольно тащилась следом. «А пигалица, похоже, с характером», – про себя усмехнулся Ник, разглядывая девочку. Обрезанные по колено джинсы, лохматящиеся нитками, футболка с портретом Че Гевары и свисающая на глаза давно не стриженная челка резко контрастировали с элегантным платьем и красиво уложенной прической ее матери. Не верилось, что женщина, уделяющая столько внимания своей внешности, не попыталась приодеть дочурку.
С нарочито скучающим видом Ник уселся в кресло для посетителей. Со стороны могло показаться, что он ждет родственников, ушедших к врачу.
Через полчаса, когда блондинка вновь появилась в холле, Ник точно так же незаметно пристроился за ней следом.
– Вот видишь, – по-русски говорила женщина дочери, – доктор сказал, что тебе гораздо лучше.
В этот момент в сумке у нее зазвонил телефон.
– Ага, лучше, – пробормотала девчонка, пока мать искала в сумке мобильный, – это я ему еще про сны не рассказала.
Мать ворчание девочки не расслышала; взглянув на номер, она взволнованно закричала в трубку:
– Ты где? Будешь через два часа? Отлично! Тогда мы с Заей успеем пройтись по магазинам.
И, повернувшись к дочери, радостно объявила:
– Папа приехал.
– Я же просила не называть меня Заей, – недовольно скривилась та.
Ник проводил взглядом женщину с девочкой до автомобиля и вернулся в фургон.
– У нас проблемы, – заявил он. – План меняется.
– Что так? – хмыкнул американец, заводя мотор.
– Муж будет дома через два часа. Придется все переигрывать.
Напарник Ника коротко выругался.
– Паша-Эльдорадо вернулся? Вот дерьмо!
Похищать ребенка на глазах у отца, бывшего сталкера, – совсем без мозгов нужно быть. Паша – тертый калач, Зоной наученный, да и кто знает, что у него в заначке, какие диковины он из Зоны вытащил и себе оставил. И тянуть дальше нельзя – раз Эльдорадо в Лондоне, значит, теперь дочку от себя не отпустит.
– Мать с девчонкой собрались в торговый центр, брать будем там, – уточнил Ник.
– Лады.
Фургон прочно провисел на хвосте «Лексуса» до самой громады торгового центра, выехал на нулевой уровень и запарковался поближе к выезду.
– Твоя очередь, – сказал Ник напарнику.
Американец вставил в ухо динамик, послушно вылез из машины и потрусил следом за ничего не подозревавшей блондинкой.
Через полтора часа в динамике Ника прозвучало:
– Они выходят. Накупили дерьма, еле пакеты тащат.
– Отлично. Я выдвигаюсь. Встретимся внизу у эскалатора.
– Понял.
Ник накинул на плечи летний бежевый пиджачок и вышел из фургона. Водрузил на тележку пустую картонную коробку солидных размеров и направился к раздвижным дверям магазина.
А дальше все произошло очень быстро.
Блондинка с девочкой не успели сойти с эскалатора, как какой-то раззява налетел тележкой на молодого человека, тот, отпрыгнув, толкнул женщину, да так неловко, что та уронила пакеты, а он сам рассыпал кулек с конфетами. По отполированным до блеска мраморным плитам торгового центра покатились тюбики с тушью и флаконы шампуня, рассыпались карамельки в веселеньких фантиках, из пакета вывалился такой же вызывающе-красный, как и «Лексус», кружевной бюстгальтер.
– Смотри куда прешь! – раздраженно рявкнула женщина в ответ на «миль пардон» молодого человека.
Тот пробубнил извинения и бросился собирать вещи, первым делом потянувшись к бюстгальтеру. Блондинка со злостью вырвала из его рук лифчик и затолкала обратно в пакет, она была настолько раздосадована, что не заметила, как виновник этого маленького происшествия, отпихнув тележку под эскалатор, стремительным движением что-то вколол ее дочери. Подхватил падающее тельце и с ребенком на руках скрылся под эскалатором. Быстро открыл стоящую на тележке коробку и спрятал девочку. Снял пиджачок и надел уже вывернутым наизнанку. Теперь на ярко-голубом фоне белел логотип известной фирмы доставки, а голову мужчины покрывала фирменная голубая бейсболка.
Никто ничего не заметил. Проходившие мимо глазели на рассыпанные конфеты, на красный бюстгальтер, на такую же красную от гнева блондинку. Да и молодой человек умело загораживал собой напарника. Когда все было закончено, он еще раз извинился и быстро направился к выходу, оставив недоумевающую мамашу оглядываться по сторонам: куда делась дочь? За его спиной звучал ее нервный голос:
– Зая, ты где? Какого лешего ты от меня прячешься? Вот расскажу отцу, он тебя выпорет!
Затолкав коробку с ребенком в фургон, похитители неторопливо выехали из торгового центра.
– В аэропорт? – спросил Ник. Он был за рулем.
– Куда же еще? – хихикнул американец.
– Посмотри, как там девочка.
– Да что ей будет, – буркнул напарник, но послушно пересел назад. Через несколько минут послышался его удовлетворенный голос: – Все норм. Сопит в две дырки. – И добавил радостно: – Ну что, работа сделана, сейчас отчитаемся, сбагрим «посылку» и свободны. Можно по пиву. Ты как?
– Ну давай, отчитывайся, – невесело хмыкнул Ник.
– Ты чего такой смурной?
– Не люблю, когда в разборки взрослых втягивают детей, на такую работу я не подписывался. И вообще, зачем «Меркурию» эта малышка?
– Чтобы надавить на папашу, для чего же еще.
– А зачем? Зачем огромной корпорации надавливать на Пашу-Эльдорадо? Аномалией они вроде бы не интересуются.
– Будто бы ею вообще кто-то интересуется, – пробормотал американец.
Ник мысленно согласился с напарником. К Аномалии, состоящей из двух Зон, в Забайкалье и на Восточном Фолкленде, бизнес потерял интерес довольно давно. Артефакты оказались штучным товаром, затраты на поиск и доставку которых не окупались, воспроизвести их не удалось. А то, что нельзя включить в серию и выгодно всучить потребителю, бизнесу без надобности. Наука молчала, так и не поняв принцип действия феномена, для нее все артефакты выглядели магией и колдовством, в которые она не верила. Наука вообще предпочитала Аномалию не замечать, изучать ее считалось дурным тоном. Грантов на это не выделяли, и лишь отдельные чудаки пытались что-то делать на голом энтузиазме.
Что касалось обывателей, то к двум Зонам в разных полушариях Земли они давно привыкли. Да, есть такая хреновина. Да, опасная. Да, непонятная. Ну так что? Мало ли на Земле опасностей? Вулканы хотя бы. А еще встречаются цунами, землетрясения, тайфуны, наводнения – вот они куда опаснее Аномалии, потому что могут нагрянуть когда угодно и где угодно. А Зона что? Не суй туда нос, тебе его и не откусят.
– И все-таки я не понимаю, зачем похищать ребенка, – продолжал бурчать Ник. –
