за ней! Сначала мое сокровище стащила одна крыса, а теперь зарится другая! Не сегодня, благодарю покорно.
Я так ничего и не ответила, а Том присел на корточки и заухал, обращаясь к сове.
– Вижу, ты познакомилась с Моррисом.
Большая птица повернула голову к Тому, а потом неуклюже поскакала к нему. Одним крылом сова помогала себе, другое, шаркая, волочилось по земле. На нем не хватало нескольких длинных перьев.
Жестянку сова оставила. Как только птица удалилась на безопасное расстояние, я бросилась к своему сокровищу и крепко его схватила.
– Моррис? – переспросила я.
– В честь забавного танца, который он исполняет, когда передвигается, – объяснил Том.
Ни за что бы этого ему не сказала, но имя сове подходило. Дома, в Лутоне, на майской ярмарке часто плясали «моррис» – народный танец. Мне нравилось любоваться танцорами в белом, которые дружно прыгали и скакали, размахивая платками.
Правда, Моррис размахивал только крысиным хвостом, зажатым в клюве.
Фу!
– Как ты сюда попал? – спросила я Тома.
Казалось, отвечать ему не хочется, и все же мальчишка указал в глубину подвала:
– Через заднюю дверь. Прошлым летом, когда мы нашли Морриса, я догадался, как вскрыть замок.
– «Мы»? – прищурилась в темноте я.
– С Джеком, моим другом из приюта. Мы наткнулись на Морриса в парке. Он был еще молодой, а крыло сломано. Он бы умер.
Я снова посмотрела на сову.
Птица заглотила крысиный хвост, посмотрела на меня и моргнула.
– Как это мисс Саламанка еще не пронюхала, что здесь живет сова?
– Сюда редко кто-нибудь спускается, – ухмыльнулся Том. – А Моррис в основном ведет себя тихо.
– Значит, вы с Джеком приходите сюда, чтоб ухаживать за совой?
Том покачал головой.
– Джек уехал. Его услали на север, на ткацкую фабрику.
– Наконец получил свободу?
Том помрачнел.
– Туда всех отсылают, кому пятнадцать стукнуло. Каждые три месяца они приезжают за новой партией сирот.
Партия. Будто скот. Я вспомнила, как отец рассказывал об условиях на тех фабриках. Ткачи круглый год, больные или здоровые, трудились с раннего утра до поздней ночи. Выходной полагался только один – воскресенье. Фабрики часто нанимали детей, ведь платить им можно было мало – лишь бы хватало на еду и жалкий кров. В воздухе в цехах было столько шерсти, что многие рабочие начинали страдать легочными заболеваниями в самом юном возрасте.
Из открытой двери повеяло холодным воздухом.
– Сколько тебе лет, Том?
Из-за отблесков свечи у него залегли глубокие тени под носом и бровями.
– Четырнадцать.
Всего на год старше меня, но времени осталось совсем немного. Я не знала, что сказать.
– Так тебя наказали? – спросил Том. – Ты поэтому тут торчишь?
Я кивнула. К чему отрицать очевидное?
– Наказали за то…
– Да меня все время наказывают. – Мне не хотелось объяснять, как сильно я рисковала, чтобы ему помочь. Чего доброго, решит, будто мы друзья. Никакой дружбы! Мы конкуренты, которые соперничают за право обладать Мермером. Слава богу, джинн опять у меня, благодаря совенку Моррису.
Я вернулась к койке, расправила постель и уселась на нее, стараясь не думать о том, как здесь дрались крысы. Том опустился на колени, достал фляжку и налил воды в плоскую посудину, которую я прежде не замечала. Пока он отвлекся, мне удалось быстро накрыть банку сардин юбками.
– Моррис пьет из чашки? – спросила я.
Том покачал головой.
– Поплескаться иногда любит. А жажду совы утоляют кровью своей добычи. Когда мы выбирали, где его спрятать, не знали, сможет ли он одолеть местных крыс.
– Неплохо бы ему охотиться шустрее. На мой взгляд, грызунов здесь все еще слишком много.
Том закрутил крышку на фляге и поднялся.
– Забавно, что мы тут встретились. После кормежки Морриса я как раз собирался идти к вам в сад и дожидаться тебя.
Я отвернулась.
– Долго же тебе пришлось бы ждать. Даже если бы меня не заперли в подвале, я бы не пришла. Мне-то это зачем?
– Еще как пришла бы, – ухмыльнулся Том.
Честно говоря, скорее всего, я бы и впрямь пришла, но признаваться в этом не хотелось.
– Зачем?
Том плюхнулся прямо на грязный пол и заухал Моррису. Совенок допрыгал к нему и уселся на колено хозяина. Казалось, хищные когти вот-вот пронзят ногу мальчишки. Но, возможно, на его длинных тощих конечностях не наросло плоти, потому он не чувствовал боли от острых кончиков.
Том накапал на пол воска и водрузил в центр лужицы свечу.
– Так как, говоришь, тебя звать?
А я и запамятовала, что он не знает.
– Мэйв, – отозвалась я. – Мэйв Меррит.
– Мэйв, – эхом повторил Том и почесал спинку Морриса пальцем. – Что ж, Мэйв, есть у меня к тебе предложение.
– Не интересует.
– Предлагаю перемирие.
Я молча ждала. Самоуверенная физиономия рыжего так и просила заехать по ней кулаком, но следовало соблюдать правила игры: не лезть на рожон, пока тебя не разозлят по-настоящему.
– Говори.
– Ладно. – Том снял кепку. В мерцании свечи полыхнули огненно-рыжие волосы. – Итак, вот что я думаю. У тебя есть джинн.
– Гениальное наблюдение.
– Выходит, ты получила три желания. Правила-то все знают.
– Похоже, ты ужасно уверен в себе.
– Разве я не прав?
Не было смысла затевать ссору из-за ерунды.
– Прав.
Том кивнул.
– И сколько ты успела потратить?
– С чего это я должна тебе все рассказать?
Том примирительно поднял руки.
– Ладно, забудь. Представим, что ты не потратила ни одного. Допустим, все три при тебе. И вот я заявляю: хочу, мол, стащить твоего джинна. Но зачем мне так поступать? Это ведь нечестно. Может, не стоит враждовать?
Мало кому следует доверять меньше, чем врагу, который предлагает дружбу.
– Так вот что я придумал. Ты поделишься желаниями со мной.
– Что?! – Я так и знала! Жадный щенок! – И не мечтай.
– Поделишься со мной, – не отступил Том, – то есть позволишь поучаствовать в твоих приключениях. А когда твое время закончится, передашь джинна мне, и я поделюсь с тобой.
Я молча уставилась на него.
– И тогда у нас будет шесть желаний. Мы станем союзниками, а не врагами.
Моррис тихонько ухнул. Похоже, совенку нравилось, когда Том почесывал ему спину.
– Так что скажешь?
Поделиться желаниями… Тогда Том перестал бы все время рыскать вокруг, пытаясь стащить мою банку. Разумеется, если он предлагал всерьез. Если был честен.
Хотя вообще-то звучит правдоподобно. Пожелай Том меня ограбить, он бы уже попытался. В подвале мы одни. У него преимущества: рост, знание помещения и свеча.
Вот только не выйдет передать ему Мермера, ведь после третьего желания джинн исчезнет неведомо куда. Я не могла ничего обещать, даже если бы хотела.
Однако Том
