– Ступай. Время позднее, вам ещё ехать до дома.
Проводив юного Каро печальным взглядом, Ксавье Ланглу возвращается на скамью, где они сидели с Вероникой, и долго-долго глядит в нарисованное звёздное небо, думая о чём-то своём. Потом споласкивает руки в мраморной чаше и идёт через правый неф в Сад, где зреют в инкубаторах десять человеческих плодов, которым предстоит стать полноправными жителями Ядра. Ксавье проверяет работу систем, которые обеспечивают будущих детей элиты всем необходимым для развития, благословляет каждый плод, и лишь после этого проходит в свою келью на самом верхнем ярусе Собора. Там он до рассвета молится на коленях и полосует свою широкую спину плетью-трёххвосткой.
Неистово. Безжалостно. Щедро окропляя тесную келью алыми каплями.
5. Зверь
Среди ночи Бастиана будит испуганный крик Амелии. Он мгновенно покидает тёплую постель и спешит в комнату напротив. Вероника уже там, прижимает к себе плачущую дочь, гладит растрёпанные рыжие кудряшки. В тусклом свете ночника обе напоминают привидения.
– Что такое, bien-aimé? Что произошло? – сонно бормочет Бастиан, касаясь мокрых щёк дочери.
– Зверь! Я видела зверя! – всхлипывает девочка, отталкивает мать и тянет руки к отцу. – Защити меня, папа!
Бастиан поднимает Амелию, она обнимает его за шею, обхватывает ногами. Вероника смотрит на неё с тревогой.
– Малышка, у тебя ничего не болит? – спрашивает она тихо.
Амелия не отвечает, только льёт слёзы за воротник отцовской пижамы. Бастиан прижимает её лоб к своей щеке – не горячая ли?
– Уйди, – коротко приказывает он жене, и Вероника покидает детскую.
Бастиан, не спуская дочь с рук, включает свет в комнате и в коридоре. Амелия понемногу успокаивается – щурится, судорожно вздыхает. Отец вытирает ей нос платком, заботливо положенным им же самим под подушку накануне. В последнее время Амелии частенько стали сниться кошмары. Врач, осмотревший девочку, сказал, что это возрастное.
– Впечатлительная ты моя, – ласково шепчет Бастиан в нежное розовое ухо. – Ничего не бойся. Папа с тобой. Папа защитит.
– Не оставляй меня тут, папа, – хриплым от переживаний голосом просит Амелия. – Я боюсь. Возьми меня в свою комнату, зверь не ходит туда. Смотри, он нянюшку съел… и маму съест.
Проклиная про себя кормилицу Ганну, которой не оказалось на положенном месте, Бастиан уносит дочь в свою спальню. Строит гнездо из одеял и подушек, бережно укладывает в него Амелию и устраивается рядом. До рассвета ему снится что-то тревожное, и утром он просыпается разбитым и с больной головой.
За завтраком Вероника получает от мужа очередной выговор под молчаливое одобрение свёкра и свекрови. Она сидит за длинным семейным столом напротив мужа и всем своим видом выражает почтение и раскаяние.
– Хватит пичкать дочь книжной дрянью! Я не знаю, какую чертовщину ты ей подсовываешь читать, но ночные кошмары – следствие этого чтения! – стучит кулаком по столу Бастиан. – Вместо того, чтобы играть со сверстниками, Амелия по полдня сидит с тобой в библиотеке. Ей нужны активные игры, живое общение, а ты чему её учишь? Жопу растить?
– Женщины Азиля – хранительницы памяти о прежнем мире. Амелия всего лишь читает книги о животных, – еле слышно оправдывается Вероника, глядя в тарелку.
– У самой негде память хранить, так решила Амелией компенсировать? – ядовито интересуется Бастиан, нарезая куриное филе мелкими кусочками. – Прекращай делать кашу из мозгов ребёнка! Подрастёт – пусть хоть что читает, а сейчас нечего! Води её гулять, ходите в гости, в картинную галерею, бассейн. Или мне и эту роль на себя взвалить?
– Хорошо, Бастиан, – послушно шепчет жена.
Каро-старший удовлетворённо кивает, мадам Каро улыбается старшему сыну самой доброй из своих улыбок. Бастиан чувствует небывалый прилив сил и продолжает воспитательную беседу:
– Кстати, где сегодня ночью была твоя толстозадая кормилица? Почему её не было в комнате, когда Амелия заплакала?
– У Ганны заболел младший сын, он совсем ещё маленький, и я позволила ей взять выходной…
– С каких пор ты стала распоряжаться в этом доме? Хозяйкой себя почувствовала?
– Нет, Бастиан.
– Хозяйка здесь одна – моя мать. И если кто и может отпустить прислугу, жалование которой платим мы, а не ты, так только она. Забыла?
– Прости, пожалуйста…
Бастиан доволен произведённым эффектом. Прочитать нотацию безмозглой Веронике – лучший способ выпустить пар и избавиться от головной боли, что терзает его с ночи. Лучше только побоксировать с тяжёлой грушей в спортзале. Или спарринг с кем-нибудь из старых друзей.
– Давно пора уволить эту безалаберную цыганку, – подаёт голос Ивонн Каро. – Подыскать ту, что будет работать добросовестно и честно отрабатывать свой хлеб.
Реплика попадает в цель. По щеке Вероники сползает крупная слеза.
– Мадам Ивонн, – срывающимся голосом просит молодая женщина. – Пощадите меня! Не увольняйте Ганну, она вырастила меня, она последнее, что осталось от моей семьи!
Ивонн игнорирует её, поглощая завтрак – яичницу с зелёным горошком и куриной грудкой. Вероника роняет слёзы в тарелку, промокает уголки глаз салфеткой, стараясь успокоиться.
– Пожалуйста, мадам Ивонн…
– Она не справляется со своими обязанностями, – безапелляционным тоном отвечает свекровь.
В этот момент в гостиную входит Доминик. Видит эту безобразную сцену, хмурится.
– Слушайте, ну хватит издеваться над ней! Вам так нравится, когда она соплями стол заливает и ходит с вечно красными глазами? Бастиан, это твой единственный способ самоутвердиться в семье? Матушка, вы заключили пари, кто быстрее выжмет из неё слезу? Отец, и ты всё это одобряешь?
Ники плюхается в кресло, закидывает ногу на ногу.
– Хочу полюбоваться на этот дурдом со стороны. Благородное семейство отыгрывается на жене старшего сына вот уже… Какой год, Веро? Седьмой или восьмой?
– Доминик, не лезь не в своё дело, – раздражённо отзывается отец. – Пришёл завтракать – садись за стол.
– Поем на кухне. Там атмосфера приятнее. И это… Не будьте говном до конца. Оставьте Веронике её няньку. А то переусердствуете – и доводить станет некого.
Доминик встаёт, ловко подхватывает со стола половину курицы, суёт её в бумажный пакет и покидает гостиную. Ивонн медленно багровеет, хватает ртом воздух, и наконец, выдаёт:
– Да как ты смеешь так с родителями разговаривать?!
– Вот они – прелестные плоды общения с плебеями, – невозмутимо комментирует Фабьен Каро. – Мало я его драл в детстве… Бастиан, я сказал что-то смешное?
Бастиан с трудом убирает с лица улыбку.
– Прошу прощения, отец. Просто представил себе этого шута в Совете.
Родители смотрят на него с недоумением, и Бастиан тут же поясняет:
– Я собираюсь возглавить операцию по поимке твари, уничтожившей один из наших рыболовецких сейнеров. Наверное, вы это уже прочли в свежих газетах. И в случае, если я не вернусь, по решению Совета Семи брат займёт моё место в Совете. Я представил себе Ники на заседании – это абсурд, мягко говоря. Мама, не стоит так пугаться. Скорее всего, нет там никакой твари, это всё выдумки простолюдинов. Так что будет всего лишь морская прогулка. Кстати, Вероника, ты нашла мне ту книгу о белом ките, что я просил?
– Конечно, Бастиан.
– Если ты закончила завтрак, пойди и отнеси её в мой кабинет. И посмотри, проснулась ли Амелия.
– Да, Бастиан.
Оставив завтрак почти нетронутым, Вероника спешит в библиотеку, которая занимает весь третий этаж особняка Каро. Это место в доме – её любимое. Она знает каждый из двух сотен высоких стеллажей, помнит, где какая книга стоит, любит тонкий запах книжных страниц. Здесь можно затеряться. Можно забыть о тоске, в которой приходится жить последние годы. Можно уйти ненадолго в мир, существующий лишь в шелесте пожелтевших страниц, но от того не менее реальный.
В почти забытой прежней жизни, где остались родители и маленький брат, Вероника почти не читала. Жила обычной жизнью девочки из благородной семьи. Знала только игры со сверстницами, куклы да платья. В четырнадцать лет всё изменилось. В ночь её свадьбы в машине родителей случилось короткое замыкание, и Вероника осталась сиротой. Первое время наивная девочка искала тепла и поддержки у мужа – красивого, умного и такого взрослого. Юная Вероника была влюблена в него по уши с того момента, как их представили друг другу, но…
Вероника решительно встряхивает головой, отгоняя воспоминания. Прочь. Ксавье учит жить светом. Не прокручивать раз за разом в памяти боль и тоску. Ценить те искры Бога, что есть у тебя в жизни. Терпеливо принимать все испытания, что выпадают. И никогда не прекращать надеяться.
Она проходит до стола, за которым привыкла читать, берёт верхнюю книгу из стопки, подобранной для мужа. «Моби Дик», история охоты на призрачного белого кита. Вероника понимает её иначе: дело не в ките. Дело в одержимости местью и неспособности свернуть в сторону с пути, который ведёт к погибели. Зачем эта книга Бастиану?
