– Бабуль, я не морила, я дома поела.
– Это давно было, а борщ только что сготовился. Так, Лера, рассказывай, что тебе в будущем светлым не показалось?
– Не в будущем, а уже в прошлом. Помните, Деций Троян к нам приезжал?
– Слышали, но не помним, он же только с тобой разговаривал, причем в Епифани.
– В Усть-Непрядвинске, но это неважно. Мы тогда обсудили с ним варианты развития Римской империи, я ему среди всего прочего рассказала – без имен, конечно – про реформы Диоклетиана, об их достоинствах и недостатках… как возможные варианты купирования нынешнего кризиса, конечно. Он мне еще вопросов позадавал, а я – поскольку история-то уже изменилась – поделилась своим мнением о том, что может Империю разрушить…
– И? – Лиза прервала сильно затянувшуюся паузу.
– В общем, в Риме больше не осталось христиан. И иудеев: римские власти их не различают.
– И куда они делись? Надеюсь, не к нам побежали?
– Нет. Деций Троян, как и Диоклетиан позже, тоже христиан сильно не любит. Как и Гордиан, кстати. Но, в отличие от потенциального императора будущего, нынешние не просто обрели высочайший авторитет благодаря выдающимся победам и очень веским выплатам войскам, но для солдат они еще являются любимцами богинь… нашими любимцами…
– Нет, я когда-нибудь тебя обязательно стукну, – Лиза снова прервала установившееся молчание, – может тогда научишься по делу говорить.
– В общем, императоры сказали – солдаты сделали. Потому что живые богини недовольны тем, что кое-кто богам выдуманным поклоняться задумал… Христиан и иудеев большей частью просто вырезали, а меньшей – определили в рабство. На рудники, а оттуда живыми не возвращаются.
– Да уж, неловко получилось… – прокомментировала известие Марина цитатой из старого анекдота. – И сколько народу… пострадало?
– Марк не в курсе. Обещал уточнить, но вряд ли у него быстро получится инфу со всей империи собрать. То есть рабов на государственных рудниках прибавилось тысяч за пятьдесят, а сколько вырезали – никто и не считал. Всех, кого на рудники не отправили. Тут ведь дело-то какое: местное населении всех их поголовно знало, солдатам каждого показали… да и сами активно помогали. Одно утешает: христиан, по сравнению, скажем, с нашей прошлой историей, стало много меньше. На порядок меньше: Даша, как воинствующая атеистка, своим фельдшерам твердо внушила, что христиане – это идиоты, которые по дурости своей природной поверили в еврейские сказки. А аспирин, в отличие от молитвы, от головной боли-то помогает! И стрептоцид раны залечивать – а кто их людям дает?
– Продаёт. Задорого.
– Ага, денарий за шесть таблеток аспирина или два грамма стрептоцида в порошке. Многие даже рабам покупают чтобы те не болели и работали лучше… в общем, в Сирии, где христиане в основном и кучковались, большинство тамошних христиан быстренько обратно в римское язычество перешли, причем давно уже… относительно давно.
– Да уж, отметились императоры, а мы им титановые лорики подарили…
– Да куда их девать-то было? Сдуру ведь их сделали, так не пропадать же добру… Ладно, что случилось, то случилось. И, если кого-то интересует мое мнение, теперь хоть средневековья не будет с кострами инквизиции и прочими прелестями. Я тут, пока Катя порфиром торговала, прикинула: сколько бы императоры народа не вырезали, это все равно будет во много раз меньше, чем погибнет при развале Римской империи. К тому же Ангелика теперь может радоваться: база для создания ислама исчезла…
– Теперь нужно постараться сделать так, чтобы у римлян даже мысли не возникло устроить геноцид уже у нас, – высказал свое мнение Марина.
– Сделаем, я тут кое-что придумала, – с ехидной улыбкой сообщила Катя. – У меня в академии на подготовительном девочка одна учится, ей бы в кино главные роли играть. Умница каких мало и проказница каких поискать еще. Тарина дочка, Дена, знаете вы её. Ей, думаю, небольшое путешествие в Италию понравится, она ведь и латынь выучить успела. А Вовка сказал, что батарейки к мишке-повторяшке он уже сделал. Паршивые, но на полчаса их точно хватит…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 3
Надя к Рязани относилась «по матерински», хотя первые семь лет учебы в школе она провела совсем в другой Рязани. Но детские воспоминания как правило хорошие, и несколько иррациональная любовь к городу нынешнему Надя, честно выполняющая порученную работу «коменданта города», со временем лишь окрепла. Ну и с превращением города века третьего в «почти современный город» века примерно двадцатого.
А чтобы это превращение произошло, молодая (и не самая умна, по мнению Ярославны) учительница начальных классов работала не покладая рук уже пятнадцатый год. Всемерно пользуясь в том числе и тем, что рязанские жители искренне считали именно её «спасительницей города от степняков». Еще – образовавшимся у нее «административным ресурсом». Ну и теми знаниями, которые люди успели накопить за почти два тысячелетия.
В начале января, после того как вдоль железной дороги проложили, наконец, современный телефонный кабель и связь с другими городами перестала раздражать женщин «из будущего», она позвонила Лизе. И изложила ей «небольшую просьбу». Лиза просьбу выслушала, задала несколько «наводящих вопросов». А когда продолжавшийся почти час разговор закончился, Лиза, пару минут молча посидев у телефона тупо уставясь в стенку, высказала суетящейся на кухне матери всё, что она думала:
– Мам, я просто балдею от Нади! Мы-то все это время считали, что Рязань – это тихий городок, где ничего не происходит, а она там такого натворила!
– Что-то плохое? – обеспокоенно спросила Марина.
– Скорее наоборот. Она попросила срочно послать ей чертежи маленькой прицепной картофелекопалки.
– А чем, интересно, она собирается её по полю таскать? Мы же вроде пробовали, её даже пара коней из Бельгики таскать не в состоянии.
– Как я поняла, тракторами.
– Саша, конечно, умный мальчик, но его трактора на картофельном поле…
– Мам, Надя, причем по просьбе рабочих, позвала меня послезавтра посетить завод в Рязани. Где будет запущен конвейер, на котором будут делаться трактора.
– Так это же хорошо, так?
– Мам, она будет делать трактора на конвейере! Говорит, по пять штук в сутки… поначалу.
– Интересно…
– Это еще не очень интересно. Но я туда завтра утром поеду, вернусь – расскажу всё. Ох уж эта тихушница! А мне теперь все планы переделывать…
– Сильно переделывать?
– Я еще точно не знаю, но, думаю, прилично. Но ты не беспокойся, Надя все хорошо сделала, просто эта скромница сильно стеснялась рассказывать что именно. Ладно, пятого вернусь, а шестого, в пятницу надо всех городских руководителей собрать. Есть мнение, что что-то нужно будет обсудить…
«Админресурс» у Нади был очень специфическим: поскольку Рязань была местным центром торговли с Поволжьем (и со Степью), именно возле города образовался и карантинный лагерь, куда помещались все проданные «соседкам» рабы. Ну а сколько этих рабов Надя успевала купить, только одна она и знала. Конечно, в Рязани и другие учительницы работали, но закупкой рабов у приезжающих в город купцов занималась только Надя – а когда рабочие руки в дефиците, такое положение давало Наде возможность и «слегка злоупотребить». Для всеобщего, безусловно, блага.
И даже не то чтобы «злоупотребить»: когда Лиза назначила Надю комендантом города, Катя сказала что только простым богиням можно жить в избе, а коменданту положены палаты каменные. И даже выдала ей чертежи «рекомендованных палат». А на вопрос «а кто их строить будет» ответила, предварительно посоветовавшись с матерью, что «пусть берет карантинщиков сколько потребуется для постройки достойного жилья». Переспрашивать ее Надя не стала – на всякий случай, чтобы девушка не уточнила «для своего только». Но для постройки жилья кроме строителей нужны еще и стройматериалы, а Лиза пообещала только стекло для окон в ограниченном количестве и, по возможности, цемент для бетонных перекрытий: у «волшебницы» дом просто обязан быть многоэтажным, а по поводу деревянных перекрытий у Кати было очень специфическое мнение. И для начала Надя постаралась стройматериалы изыскать.
