— Под небесами, — прервал его Вэнь Кэсин, — только одна вещь способна уничтожить призраков…
— Человеческое сердце.
Вэнь Кэсин резко отвернулся и натужно закашлялся. Казалось, его лёгкие сейчас разорвутся на клочки. Приступ не давал глотнуть воздуха, и Вэнь Кэсин начал задыхаться. Тогда к его спине прижалась ладонь, а следом в тело влился мягкий поток ци, распространяя по меридианам живительную энергию и принося облегчение.
Как только удушье отступило, Чжоу Цзышу отнял руку и осторожно предупредил:
— Ты измотан, но это ерунда по сравнению с раной на руке. Её нужно перевязать, чтобы остановить кровь. Иначе я не осмелюсь помочь тебе с восполнением внутренних сил.
Он поглядел прямо в глаза Вэнь Кэсину:
— Один вопрос: ты хочешь жить?
Вэнь Кэсин долго и молча смотрел на него.
— Ты… покинешь меня?
Слегка улыбнувшись, Чжоу Цзышу покачал головой.
Вэнь Кэсин встрепенулся, стиснул зубы и через силу приподнялся, схватившись за запястье Чжоу Цзышу.
— Жить… Почему бы мне не хотеть жить? Разве я не имею права? Бессовестные, подлые мерзавцы живут… так почему… почему я не могу? Я хо…
Вэнь Кэсин покачнулся от нехватки воздуха, и его сдавленный шёпот прервался на полуслове.
Тогда Чжоу Цзышу вздохнул, запечатал ему основные акупунктурные точки, подхватил Вэнь Кэсина на руки и направился к спуску с горы.
- - - - -
Чжоу Цзышу принёс бессознательного Вэнь Кэсина в маленький городок у подножия Фэнъи уже глубокой ночью. Два дня тот провёл в забытьи, а очнулся настолько ослабевшим, что едва мог пить и есть. Лишь спустя несколько дней Вэнь Кэсин окреп достаточно, чтобы выдержать дорогу в Лоян. Чжоу Цзышу нанял повозку, но едва они пустились в путь, как заметили бредущих по обочине Гао Сяолянь и Чжан Чэнлина.
Последний ещё не оправился от череды потрясений. Завидев наставника, Чжан Чэнлин бросился к нему, плача навзрыд, икая и всхлипывая:
— Шифу… Цао-дагэ, он…
Гао Сяолянь с красными, опухшими от недавно пролитых слёз глазами молча стояла рядом.
— Я знаю, — вздохнул Чжоу Цзышу и успокаивающе погладил макушку ученика.
— Шифу… Я-я убил человека… — запинаясь, признался Чжан Чэнлин. — Убил человека…
Рука Чжоу Цзышу замерла. Вэнь Кэсин, расположившийся в повозке полулёжа, изумлённо воззрился на маленького паршивца.
— Я тоже в этом участвовала! — Гао Сяолянь сжала кулаки и посмотрела на Чжан Чэнлина: — Не плачь, тот человек был злодеем, он заслужил смерть! Мы заплутали в лесу на горе Фэнъя и случайно наткнулись на раненого в цветастой одежде. Присмотревшись, мы узнали в нём главу Ядовитых скорпионов, только без одной руки. И ещё кто-то всадил в него рой отравленных игл…
Чжоу Цзышу выглядел крайне довольным, Вэнь Кэсин не удержался от тихого смеха.
— Глава скорпионов никак не мог обуздать своих людей, — пояснил Чжан Чэнлин. — Они там все передрались…
— А вы воспользовались суматохой и расправились с их предводителем? — негромко уточнил Вэнь Кэсин.
Чжан Чэнлин что-то невнятно булькнул, стыдясь бесчестного поступка. Лидер наёмных убийц определенно не тянул на хорошего парня, но и они с Гао Сяолянь поступили не лучшим образом, коварно воспользовавшись чужой бедой… Вэнь Кэсин расхохотался. Не зря говорилось, что боги витают в трёх чи над головой![475]
Гао Сяолянь со слезами на глазах пожелала им доброй дороги, а сама отправилась в родное поместье. Девушка достойно выдержала выпавшие на её долю испытания и возвращалась домой повзрослевшей наследницей Железного Судьи Гао Чуна.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Чжан Чэнлин поехал с Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсином в Лоян. Там они встретились с Седьмым Лордом и Великим Шаманом, а затем вместе доставили прах Жун Сюаня и госпожи Жун на гору Чанмин.
Через месяц, когда Чжоу Цзышу достаточно восстановил силы, наступил день извлечения гвоздей из его тела.
В то утро Чанмин накрыло снегопадом. Вэнь Кэсин стоял снаружи у дверей комнаты, из которой доносились мучительные стоны, и казался спокойным.
— Не волнуйся, — неожиданно похлопал его по плечу Седьмой Лорд. — Для кого-то другого шанс успеха был бы не больше трети, но это ведь Цзышу! Всё пройдёт как надо.
Вэнь Кэсин обернулся и посмотрел на Седьмого Лорда. Тот улыбнулся:
— Раз он смог вытерпеть забивание гвоздей, не стоит бояться того, что их вытаскивают. Цзышу…
Седьмой Лорд не договорил, но на его лице проступила лёгкая блуждающая улыбка, как будто он вспомнил что-то приятное. Такая улыбка умиротворяюще действовала на всех поблизости, словно Седьмой Лорд владел чарами безмятежности. Однако спокойствие Вэнь Кэсина длилось лишь пару мгновений, после чего он резко отвернулся и пошёл прочь, сердито думая про себя: «Этот красавчик похож на хули-цзин![476] Мне нужно быть начеку».
Седьмой Лорд остался у дверей в одиночестве и полном недоумении.
- - - - -
Чжоу Цзышу очнулся спустя три месяца. Он долго ощущал себя скованным тяжёлыми цепями, но теперь эти цепи разлетелись в пыль. Всё тело словно сделалось невесомым — за исключением правой руки, которую кто-то крепко сжимал. Человек рядом, явно измученный, задремал, склонившись набок.
Мысли Чжоу Цзышу обратились назад во времени. Цепочка событий, приведших к этому моменту, теперь представлялась ему картинками из прошлой жизни.
После размышлений Чжоу Цзышу посмотрел на свои пальцы, переплетённые с чужими, и мягко улыбнулся.
Казалось, вчера он умер, а наутро родился заново. Все прошедшие годы были ничем иным, как ожиданием встречи с тем, кто будет днём и ночью держать его за руку.
Конец.
Примечание к части
∾ Два чжана — 6-7 метров.
∾ Идиома (经天纬地) —«сплетать небо и землю», описывает талант к управлению государственными делами. Иероглифы связаны с ткачеством. Небо — долевая нить, земля — нить утка (горизонтальная).
∾ Идиома (跗骨之蛆) —«как личинка, пожирающая кость», метафора враждебной силы, которая неостановимо вторгается внутрь тела.
∾ Идиома (三板斧) —«три топора», описывает ограниченный репертуар или навыки. Отсылка к генералу ранней Тан Чэн Яоцзиню, которого в фольклоре часто изображают несколько неумелым и неуклюжим.
∾ 烂泥扶不上墙 — грязь настолько жидкая, что не прилипает к стене (безнадёжный, некомпетентный человек).
∾ «Копьё пробило тело насквозь…» — в названии оружия содержится отсылка к копью Юэ Фэя (Божественному копью Личжуань). Юэ Фэй — национальный герой Китая, в XII веке отражал вторжение чжурчжэней. Затем был осуждён (при участии Цинь Хуэя, канцлера династии Сун) за подготовку бунта и покончил с собой. В фольклоре имя Юэ Фэя — синоним верности и патриотизма, а имя Цинь Хуэя — обозначение предателя. По легенде, своё копьё Юэ Фэй получил во время приключений на горе Личжуань. С этим оружием Юэ Фэй был непобедим в бою ( https://bit.ly/3IZ6aM3; https://bit.ly/3zCU601).
∾ Идиома (举头三尺有神明) — употребляется в значении «не стоит надеяться, что что-то сойдёт с рук — боги всё видят» (три чи — примерно один метр).
