Утром я позвонил Марлен, чтобы попрощаться.
— Ты уже уезжаешь?
— Звоню тебе из аэропорта.
— Мне очень жаль, что газеты устроили такую шумиху, Дакс. Надеюсь, она им не поверит.
— Это не имеет значения. — Я и в самом деле так думал. Слишком уж далеко разошлись мы с Беатрис. — И в любом случае, это не по твоей вине, Марлен.
— Ведь все было хорошо, правда, Дакс? — дрогнувшим голосом спросила она. — Я хочу сказать, между нами двумя?
— Да, Марлен.
Она помолчала, а когда заговорила вновь, я едва мог расслышать ее ставший вдруг очень низким и тихим голос.
— Ауфвидерзеен, Дакс. Береги себя.
— Всего доброго, Марлен.
23
Проходя через одно из помещений консульства, я наткнулся на лейтенанта Хиральдо. Я остановился, а он вскочил, вытянувшись передо мной в струнку.
— Ваше превосходительство!
— Лейтенант Хиральдо, — я протянул ему руку. — Не ожидал встретить вас в Нью-Йорке. Мы обменялись рукопожатием.
— Я и сам этого не ожидал. Во время войны в Корее я учился на пилота в ВВС США. И вдруг меня совершенно неожиданно послали на переподготовку.
— На переподготовку? — я улыбнулся. — Но ведь у нас нет авиации.
— Знаю. Поэтому-то меня и прислали.
— Пройдем в мой кабинет.
Когда Хиральдо вошел, я закрыл дверь.
— Итак, ты теперь летчик.
— Да, пилот одномоторного самолета. А здесь буду учиться летать на реактивном.
— Реактивные самолеты? — у президента были непомерные амбиции. Вот только как он намеревался претворить их в жизнь?
— Как дела дома?
— По-прежнему. — Хиральдо с сомнением посмотрел на меня. — Ничего хорошего, бандиты становятся все наглее. Напали еще на несколько деревень, хотя в газетах об этом не сообщалось. Думаю, поэтому меня и послали сюда. Ходят разговоры, что скоро у нас появятся реактивные самолеты для борьбы с ними.
— А как насчет контрабандного оружия?
— Не знаю. Портом командует Хойос, от него ничего не слышно. Пока, вроде, новых партий не перехватывали.
Я молчал. Если я был прав, то оружие продолжало поступать в страну, и не Хойосу было по силам справиться с этим.
— Курату стал похожим на военный лагерь, — продолжал Хиральдо. — Повсюду солдаты, народ молчит и терпит, но впечатление такое, что люди выжидают. На улицах после восьми вечера никого. Как будто город мертвый.
— Может, вскоре наступят перемены к лучшему.
— Надеюсь, — искренне произнес Хиральдо. — Иначе жизнь прекратится. Ощущение такое, что все мы оказались в одной огромной тюрьме.
Лицо Сергея было красным и злым.
— Я убью этого сукиного сына!
Я подошел к окну его кабинета. На стенах высоких домов-башен ослепительно сверкало послеполуденное солнце. Глазам сделалось больно. Мне страшно хотелось спать. Во время длинных ночных перелетов просто невозможно как следует отдохнуть.
— Мне бы следовало знать его лучше, — продолжал Сергей упрекать себя. — Если этот подонок предлагает тебе выгодное дельце — берегись! Как же я сразу не догадался, что здесь нечисто!
С усталым видом я повернулся к нему.
— Ты пожадничал, Сергей. Попался в его сети сходу.
— Что плохого в том, что человек хочет заработать пару лишних долларов для себя лично? — защищаясь, сказал Сергей. — Местные налоги сжирают заживо. Приходится выкручиваться, как в Швейцарии. Все так делают.
Я обвел взором роскошный кабинет. Вспомнил его двухэтажную квартиру на Пятой авеню, сказочный особняк в Коннектикуте, черный «роллс-ройс» с золотым гербом на дверце.
— Когда человек ничего не имеет, он и налогов не платит.
Видимо, Сергей понял, о чем я размышлял. Брови его круто сошлись на переносице.
— Ты свалял дурака, — продолжал я. — Поставить на карту так много ради мелочи, отдать себя в руки проходимца из-за нескольких долларов!
Я не сказал Сергею ничего такого, чего бы он сам не знал, но он все еще пытался защищаться.
— Не я один такой.
Если эта мысль утешала его — то Бог с ним. Да и что скажешь — к сожалению, он был прав. Жадность привела Роберта в эту же самую ловушку, и только Марсель да еще, наверное, сам Господь Бог знали, кого еще стремление к наживе поставило в столь унизительное положение.
— Что мне теперь делать? — спросил наконец Сергей.
— Ничего. Я сам все устрою.
Это подходило ему как нельзя лучше.
Я восстановил общую картину. Марсель купил компанию у Роберта на имя Сергея, объяснив это тем, что суда будут использоваться для перевозки продукции князя Никовича из Франции в Соединенные Штаты. Роберт, зная об успехах Сергея и предвидя неслыханный рост перевозок, без всяких сомнений согласился на сделку.
Тогда Марсель метнулся к Сергею с сообщением о том, что появилась возможность приобрести долю в компании «Грузовые перевозки де Койна», уступив ему практически за бесценок пять процентов акций. Для Сергея имя де Койна являлось синонимом надежности, и когда Марсель сказал ему, что уже переговорил с Робертом и что Роберт согласился, чтобы президентом компании стал Сергей, тот почувствовал себя глубоко польщенным. Его ничто не насторожило. Дивиденды, которые получал Сергей, и комиссионные, перечислявшиеся банку де Койна, удовлетворяли обе стороны и удерживали от проявлений досужего любопытства.
В общем, мне оставалось винить лишь самого себя за то, что я не разобрался во всем этом раньше. Ведь подозрение мелькнуло у меня еще тогда, когда я впервые узнал о контрабандном оружии. В подсознании, видимо, отложился тот факт, что я слышал когда-то о покупке Марселем судов и о продаже оружия на Восток. Тогда-то Марсель и вкусил тех барышей, которые сулит торговля оружием. Так что в конце концов я оказался ничуть не умнее прочих.
Я посмотрел на сидящего напротив Сергея.
— Являясь президентом компании, ты подписывал документы?
— Да.
— Они у тебя здесь? Он покачал головой.
— Нет, все бумаги Марсель держит у себя. Говорит, что так надежнее.
— А что же имеешь ты?
— Только сертификаты моих акций.
— Давай их сюда.
Сергей снял телефонную трубку.
— Будьте добры, принесите, пожалуйста, небольшую красную папку со стеллажа.
Через минуту появилась секретарша.
— Вы это имели в виду, ваше высочество? Я не удержался и посмотрел на нее — интересно, она это серьезно? Вид у нее был совершенно невозмутимый.
— Да, благодарю вас.
Секретарша вышла. Я не смог сдержать смеха.
— Ну, брат! Добился-таки своего, августейшая ты задница!
Все же у Сергея хватило совести, чтобы покраснеть.
— Это было на пользу делу.
Он отыскал в папке сертификаты и передал мне. Я принялся внимательно изучать их. Обычные типографские бланки, украшенные золотыми и зелеными виньетками. Вверху — наименование компании и количество акций, представленных каждым сертификатом. В самом низу, по углам — две подписи. Одна — Сергея, президента компании. Другая... Я ожидал увидеть подпись Марселя, но и тут он остался верен себе. Инстинкт самосохранения твердил ему — не подписывай. Ничего не подписывай!
Однако росчерк пера, который я прочитал, был для меня даже более говорящим — он напрямую связывал поставки оружия, бандитов и группировку Гуайаноса, поскольку принадлежал Альберто Мендосе, секретарю компании.
Откуда-то издалека до меня донесся телефонный звонок. С трудом сбрасывая остатки сна, я потянулся к трубке.
— Да?
Звонил снизу один из клерков консульства.
— Я достал те сведения, которые были вам нужны, ваше превосходительство, — сказал он.
Я сел в постели, пытаясь вспомнить, в чем заключалась моя просьба. Чиновнику, видимо, стали понятны мои затруднения, поскольку через секунду он уточнил:
— Это касается Альберто Мендосы, ваше превосходительство.
— О, да, — я тут же проснулся. — Вам не составит труда принести мне их сюда, наверх?
Я положил трубку и посмотрел на часы. Почти полночь. Начал вспоминать: вернувшись вечером от Сергея, я попросил служащего разыскать мне досье Мендосы. Поднялся наверх, чтобы принять душ. Но прежде решил прилечь на пару минут. Вот тут-то меня и разбудил телефонный звонок.
Во рту был вкус соломы, смятая одежда липла к телу. Я встал с кровати, потянулся. В дверь негромко постучали, я пошел открывать, на ходу расстегивая рубашку.
Из-за двери послышался голос Котяры.
— К вам сеньор Перес.
— Пусть войдет.
В комнату робко ступил седоволосый мужчина невысокого роста.
— Заходите, Перес, — пригласил его я. — Вы были весьма любезны, согласившись пожертвовать из-за моей просьбы своим вечером.
— Я сделал это с удовольствием, ваше превосходительство. — Он вручил мне отпечатанный на машинке лист. — Вот то, о чем вы просили, сеньор.
— Спасибо.
— Что-нибудь еще, ваше превосходительство?
— Нет, благодарю. Вы сделали более чем достаточно. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, ваше превосходительство.
