— Смотрела. Но я как–то не связывала это дело с политикой.
— Странно, — заметил он, — Я помню 5 великих прогрессивных политиков США, и…
— Интересно, кого именно? – перебила она.
Меганезиец задумался и начал загибать пальцы:
— Том Джефферсон – независимость. Сэм Гомперс – трэд–юнионы. Мартин Лютер Кинг — права цветных. Ларри Флинт – свобода информации. Барт Рутан — частный космос.
— В жизни не видела такого странного объединения фамилий, — сообщила Жанна.
— А что странного? — спросил Атли и, как бы невзначай, вытащив из кармана несколько купюр, протянул ей.
— Оставь, — сказала канадка, — Это совершенно лишнее.
— Оставить? — искренне поразился он, — Ты что? Так нельзя. Это же верх неприличия!
— Как–как ты это назвал?
— Верх неприличия, — уверенно повторил Атли.
Тут Жанна расхохоталась. У нее случился приступ смеха, неудержимый, как икота после неумеренного и торопливого употребления пива.
— Неприличие! — восклицала она, — Goddamn! Ты сказал «неприличие»! Oh, shit! Я точно напишу, что шокировала меганезийца неприличным сексуальным предложением!
— Пиши, что хочешь, — обиженно буркнул он, — но деньги все–таки возьми, ОК?
— ОК. — согласилась она, взяла 66 фунтов, и спросила, — А почему именно столько?
Атли развел руками:
— По ходу, магия такая. У каждого свои счастливые числа. Мне вот везет на шестерки.
Жанна совершенно изумленно помотала головой.
— Никогда бы не подумала, что плата за секс определяется магическими соображениями.
— А какими же еще? — спросил он, — Ведь секс это такая особенная штука…
…
Когда они вернулись в кафе, Фидэ сидел за стойкой, держа в одной руке чашечку кофе, в другой — зажженную сигарету, и болтал с барменом. Увидев Жанну и Атли, он сделал им приглашающий жест рукой и, когда они уселись на соседние табуретки, сообщил:
— Брай сегодня зажигает без тормозов.
— Она склеила двух парней с трэкера «Меигуту», — добавил бармен, — Хреновина четверть километра в длину.
— У парней? — спросил Атли.
— Блин! Я про корабль. Он курсирует между Ниуэ и Нуку–Хива, а мы как раз посредине, и он у нас останавливается часа на 4, на внешнем рейде. А парни, как парни. Ничего такого.
— Почему сразу двоих? — удивилась Жанна.
— А потому, — сказал бармен, — Они прискакали в нетерпении, а из претенденток только тощая школьница, интеллигентная дама в очках, лет 40, и ваша companero sargento. Она так на них посмотрела и рубашку расстегнула до пупа, типа «все для народа». Ну, аут…
Брай появилась в кафе примерно через полчаса. Вид у нее был мечтательный, а довольная улыбка едва помещалась на лице.
— Какой–то хлипкий контингент пошел в гражданском флоте, — промурлыкала она, — по два раза кончили, и все. Гидравлика отказала. То ли дело курсанты на Капингамаранги. Я там как–то раз подцепила одного melano. Вот был конь, я понимаю. А эти… Ладно, по крайней мере, я размялась. И аппетит вроде бы появился…
Произнеся этот монолог, она бросила на блюдце десятку, взяла бумажную тарелку и стала нагребать себе туда всякой всячины. Жанна задумалась, не последовать ли ее примеру, но тут прискакала Ойстер, сияющая, как хорошо начищенный медный тазик.
— Hola, Флами! У тебя есть какое–нибудь хорошее пойло?
— У меня все хорошее, — с достоинством ответил бармен, — А если у кого–то плохой вкус…
— Короче, налей что–нибудь, я угощаю, — перебила она, — У нас сделка сезона! Ваш Крис Проди купил UATG, и еще заказал три таких же. Типа, с вариантом на будущий выпуск KIT–комплектов. Гипер–партнерство, новые палубные флайки, все такое. Классно, а?
— Зачет по бизнесу, — согласился Фидэ.
— Не то слово, — добавила Брай, — Это же не просто какая попало флайка, а с легендой…
Бармен уже выставлял на стойку стаканчики с чем–то ярко–фиолетовым…
…
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -
Жанна Ронеро. Green World Press. Репортаж №18. Прощание с Кэролайн. Как провожают корабли.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -
Наши «Ромео и Джульетта» (т.е. — Тенум и Синду) почти счастливы. У них снова есть лодка. Они дают понять, что с их точки зрения, она не совсем «bajao boat», но гораздо ближе к идеалу, чем они могли рассчитывать. А с моей точки зрения, тримаран, который команда из 6 местных ребят собрала за несколько часов из элементов от других моделей, выглядит просто потрясающе. Центральный 9–метровый поплавок напоминает изящную пирогу. Два боковых поплавка отнесены в каждую сторону на 3 метра. Шестиугольный настил–палуба занята дакроновым шатром — пирамидой на трубчатом каркасе (креплении для 11–метровой мачты). Два косых паруса: большой грот и малый стаксель (т.н. «схема парусов бермудский шлюп»). Тримараны подобной конфигурации у местных яхтсменов называются «Tripitaka» (на санскрите это значит «три корзины»). Почему они похожи на «bajao boat» — неизвестно, но это, в общем, и не важно. Главное – такая лодка прекрасно приспособлена для морского бродяжничества, и имеет только ручное управление. Здесь нет автоматики и движков. Принцип bajao–walking: «тут все можно починить в пути».
Получив тримаран, Тенум и Синду проводят получасовой test–drive в лагуне. Результаты их устраивают, и Тенум спрашивает: чего, сколько и когда надо отдать за эту лодку. Тут возникает некоторое замешательство: за эти полчаса успел произойти короткий шумный скандал на берегу как раз по поводу того, кто будет платить. Твидли, Ойстер и «клан» экспертов заявили, что не возьмут ничего сверх цены материалов (мол, они сделали эту «tripitaka» в порядке эксперимента и для удовольствия). Объявляется сумма: 500 фунтов. Может, это и есть стоимость материалов (Твидли поясняет, что использовались старые элементы конструкций, которые оцениваются, как second–hand), но даже мне ясно: имеет место грубая попытка отдать лодку даром. Пак Ен спрашивает: «Ребята, вы думаете, что вы самые умные?», а Крис Проди добавляет: «Или нас держите за идиотов». Появляется мэр атолла, и говорит: «Ничего на надо, мы тут сами решим с деньгами». Кэп заявляет: «Баджао пришли сюда на «Фаатио», а не сами собой». Экс–сержант применяет военную хитрость: идет в ангар, читает надпись фломастером рядом с 9–метровым проа «Sea–fun»: 5000 фунтов без стоимости энергетического бытового и ходового оборудования. Ойстер тут же пишет фломастером рядом с ценой: «скидка 10 процентов, бытовое оборудование в подарок». После 5 минут ругани, цена 4500 принимается, и ее начинают делить. Еще 10 минут – и соглашение достигнуто. Мэр, экс–сержант и кэп скидываются по 1500 фунтов. Только они успевают облегченно вздохнуть, как появляется Тенум, и хочет сам заплатить за тримаран. Ясно, что ему нечем платить, и что поиск денег или чего–то эквивалентного для обмена, станет для него и для Синду очень непростой задачей. Присутствующих это не устраивает, но сказать в лоб, что за лодку уже уплачено, никто не решается: это может оказаться оскорблением (баджао — гордые ребята, они не берут подачек). Выход находит экс–сержант. Отведя Тенума в ангар, он что–то ему втолковывает, несколько раз снимает на камеру своего мобайла меловой чертеж bajao–boat на полу, после чего они ударяют по рукам. Вопрос расчета решен: экс–сержант купил у баджао нарисованную модель лодки, за стоимость одного экземпляра. Тенум, на всякий случай, уточняет у Твидли, правда ли тот получил всю причитающуюся сумму. Тот, конечно, подтверждает. Все довольны.
Следующий неожиданный эпизод: Тенум и Синду благодарят всех (военных моряков – за помощь на море, а кэролайнцев — за помощь на берегу), и спрашивают, где можно набрать пресной воды. Они намерены, на теряя времени, отплыть на nord–east–nord, к Рангироа (до которого примерно 400 миль), поскольку ветер сейчас удачный, и на этой замечательной лодке, дающей при таком ветре 20 узлов, они могут добраться туда завтра к вечеру. Уже стемнело, и мэр предлагает им остаться до утра, но баджао не хотят пропустить хороший ветер. Единственное, на что ему удается уговорить ребят — это взять не только воду, но и некоторый запас продовольствия. На всякий случай, он поясняет: за еду платить не надо. Якобы местное табу запрещает брать что–либо за еду, которая дается гостям в дорогу. Не знаю, действительно ли так, или мэр придумал это табу только что. Дальше – короткое и теплое прощание. Все обнимаются. Тенум говорт мне: «когда ты вернешься домой, будь осторожнее в своем холодном море, удачи тебе». Синду добавляет: «Если бы мы могли дать тебе немного тепла с собой, мы бы это сделали». Мэр подкатывает на квадроцикле, груженом шестью 30–литровыми канистрами с питьевой водой и четырьмя огромными коробками с какой–то едой. Кроме того, он вручает подарок: два прекрасных спиннинга. Кэп Пак Ен добавляет к этому внушительный десантный нож. Экс–сержант дарит очень удобный портативный фонарик с аккумулятором и солнечной батареей на корпусе. Мне тоже хочется что–то подарить, и я отдаю Синду свое небьющееся карманное зеркальце. Вроде бы, ей понравилось. Местная молодежь притаскивает мощное подводное ружье. Тенум пытается отказаться (оно явно довольно дорогое) – но у него не получается.
