О боги, что я наделала? Не отправила ли я его на верную смерть?
— Бен, мне нужны будут твои Вторые Сыновья, чтобы узнать все о наших врагах. Где они, как быстро приближаются, сколько у них людей и что они настроены делать.
— Нам будет нужен провиант. И свежие лошади.
— Разумеется. Сир Барристан позаботится об этом.
"Может быть мы могли бы получить их к себе. Если Ваша Милость не пожалели бы несколько мешков золота и драгоценных камней… просто чтобы дать их капитанам для лучшего понимания, так сказать… ну, кто знает?»
"Купить их, почему бы и нет?" сказала Дэни. Такие вещи были обыденностью во время компаний на Спорных землях, она это знала. "Да, очень хорошо Резнак, проследите за этим. Как только Вторые сыновья уедут, закройте ворота, и удвойте стражу."
"Будет сделано, Великолепная," ответил Резнак мо Резнак. "Что с Астапорцами?"
Мои дети.
— Они пришли сюда за помощью. За утешением и защитой. Мы не можем отвернуться от них.
Сир Барристан нахмурился.
— Ваша Светлость, я видел, как кровавый понос истреблял целые армии, если его распространение не контролировалось. Сенешаль прав — мы не можем пустить астапорцев в Миэрин.
Дэни беспомощно посмотрела на него. Хорошо что драконы не плачут. "Пусть будет по-вашему. Мы будет держать их за стенами…, пока не закончится это проклятие. Постройте для них лагерь около реки, к западу от города. Мы пошлем им продовольствие, какое сможем. Возможно мы даже отделим больных от здоровых." Все продолжали смотреть на нее. "Вы хотите чтобы я повторила еще раз? Идите и исполняйте приказ. Дэни поднялась, прошла мимо Коричневого Бена по ступенькам террасы навстречу сладкому уединению.
Двести лиг отделяли Миэрин от Астапорта, но даже зная это, ей казалось, что небо на юго-западе темное, дымное от пожарищ Красного города. Астапор был построен на кирпичах и крови, кирпичах и крови астапорцев. Старая рифма вертелась у нее в голове. Пепел и кость есть Астапор. Пепел и кость астапорцев. Она пыталась восстановить в памяти лицо Эроиха, но сквоз завесу дыма проступали черты лица мертвой девочки.
Когда Дейенерис, наконец, отвернулась, сир Барристан стоял возле нее, завернутый в свой белый плащ от прохладного вечера.
— Можем ли мы дать бой? — спросила она его.
Мужчины всегда могут сражаться, Ваша Светлость. Лучше спросите сможем ли мы победить. Умирать легко, но победа достается тяжело. Ваши вольноотпущенники полутренированы и не проливали кровь. Ваши наемники прежде служили вашим врагам, а человек, изменивший однажды, не колебаясь, изменит снова. У вас есть два дракона, которые не контролируются, и третий может быть потерян для вас. Вне этих стен, ваши единственные друзья — лхазаряне, которые не пробовали вкуса войны.
"Однако, мои стены крепки."
"Не крепче чем если бы мы находились вне их. И Сыны Гарпии внутри стен вместе с нами. Как и Великие Хозяева, и те, которых вы не убили, и сыновья тех, которых вы убили."
"Я знаю." вздохнула королева. "Что вы посоветуете, сир?"
"Сражение," сказал сир Барристан. "Миэрин переполнен голодными ртами и у вас слишком много врагов внутри. Я боюсь, мы не выдержим долгую осаду. Дайте мне встретить неприятеля когда он выступит на север, в месте которое я сам выберу."
"Встретить неприятеля," отозвалась она, "с вольноотпущенниками, которых вы назвали необученными и необстрелянными."
"Нам всем когда-то случалось быть такими, Ваша Милость. Безупречные помогут остальным закалиться. Если бы у меня были пятьсот рыцарей…»
"Или пятеро. Если я дам вам Безупречных, у меня не останется никого кроме Медных Зверей чтобы удержать Миэрин." Когда сир Баристан не возразил ей, Дени закрыла глаза. Боги, молилась она, вы забрали Кхала Дрого, который был моими солнцем и звездами. Вы взяли нашего доблестного сына прежде чем он обрел дыхание. Вы взяли мою кровь. Помогите мне сейчас, умоляю вас. Дайте мне мудрость увидеть путь впереди и силы чтобы сделать то что я должна, чтобы сохранить моих детей в безопасности.
Боги не отвечали.
Вновь открыв глаза, Дейенерис сказала, "Я не могу сражаться сразу с двумя врагами, внешним и внутренним. Если я хочу удержать Миэрин, я должна привлечь город на свою сторону. Весь город. Мне нужно… Мне нужно…" Она не могла произнести это.
"Ваша Милость?" мягко поинтересовался сир Барристан. Королева принадлежит не себе а своему народу. "Мне нужен Хиздар зо Лорак."
МЕЛИСАНДРА
В покоях Мелисандры никогда не было по настоящему темно.
Три сальных свечи горели на ее подоконнике держа ужасы ночи снаружи. Еще четыре мерцали рядом с её кроватью, по две с обеих сторон кровати. В очаге огонь горел днем и ночью. Первый урок тем кто ей служит в том, что огонь никогда не должен пропадать из её комнаты.
Красная жрица закрыла глаза и возвела молитву, затем снова их открыла, чтобы лицезреть священный огонь. Снова. Она должна быть уверенной. Множество священников и жриц до нее, опирались на ложные видения, они видели что хотели сами видеть, а не то, что Повелитель Света им показывал. Станнис отправился на юг прямо к опасности, король, на плечах которого была судьба всего мира, возрожденный Азор Ахай. Конечно Рглор должен удостоить ее видением о том, что ждет короля. Покажи мне Станниса, Владыка, взмолилась она. Покажи мне твоего короля, твой инструмент.
Образы танцевали перед ней, золотые и алые, мерцая, возникая, исчезая и сменяясь на другие; странные, ужасные и чарующие очертания. Она видела снова безглазые лица, уставившиеся на нее кровоточащими глазными впадинами. Затем башни на море, рассыпающиеся от темных разрушительных приливов, поднимающихся из пучин.
Тени в форме черепов, черепа, обратившиеся в дымку, тела, слившиеся в похоти, извивающиеся, вращающиеся и разрываемые. Сквозь завесу огня огромные крылатые тени кружились в бескрайнем синем небе.
Девушка. Я должна увидеть ее снова: серую девушку на умирающей лошади. Джон Сноу потребовал бы этого от нее, и скоро. Будет недостаточно сказать, что девушка исчезла. Он захочет большего, он захочет знать когда и где, а у нее не было ответа для него. Жрица видела девушку только раз. Серую как зола, и насколько было видно, она рассыпалась и ее сдуло ветром.
Лицо в очаге обрело форму. Станнис? подумала она, на мгновение… но нет, это были не его черты. Одеревеневшее лицо, трупно белое. Было ли это враг? Тысячи красных глаза плавали в лучах восходящего пламени. Он видит меня. Рядом с ним мальчик с лицом волка откинул голову назад и завыл.
Красная жрица дрожала. Кровь струилась по ее бедру, черная и дымящаяся. Огонь был внутри нее, страдание и восторг, наполняя ее, обжигая, преображая. Мерцающий свет создал узоры на ее коже, непрерывные как руки любовника. Странные голоса звали ее из давно минувших дней. «Мелони», слышала она женский плач. Мужской голос кричал — "Лот семь!". Она рыдала и ее слезы были пламенем, но она выпила их.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
