приготовить противоядие, использовав для него кровь пегаса. Но вопрос был лишь в том, дотянет ли Драко до того момента, когда антидот будет готов? По правде говоря, Гермиона боялась даже допускать мысль о том, что ответ на этот вопрос может оказаться отрицательным.
Учитывая всю серьезность ситуации, Драко более не удавалось держать родителей в неведении. Это известие порядком подкосило его мать: сын был для нее всем миром, который теперь находился в опасности из-за артефакта «Холодное сердце».
Каждый раз приходя навестить Драко и видя слезы, которые Нарцисса проливала, сидя возле его больничной койки, Гермиона чувствовала себя хуже некуда: на протяжении долгого времени она скрывала от миссис Малфой горькую правду, позволяя той пребывать в сладком неведении. Собственно, это вернулось ей бумерангом, ведь Драко поступил с ней точно так же.
Сама Гермиона надолго в больнице не задержалась: результаты сданных ею анализов оказались вполне себе неплохими. Целительница Голдстейн выписала пациентку из Святого Мунго днем позже, снабдив ее приличным количеством зелий, курс которых необходимо было пропить для профилактики.
Так по прошествии двух недель Гермиона вернулась в Хогвартс вместе с остальными студентами. Сидя в Большом зале во время ужина, она чувствовала себя не на своем месте. Такое было впервые: школа всегда воспринималась ею как второй дом.
Пока все вокруг с улыбкой на лице обсуждали минувшие каникулы, попутно уплетая приготовленные эльфами блюда и радуясь воссоединению с друзьями в стенах старинного замка, Гермионе кусок в горло не лез. Да и в целом она не испытывала и десятую часть той радости, что переполняла ее однокурсников: в отличие от них, ее каникулы обернулись сущим адом, из которого она не могла выбраться и по сей момент.
— … а потом мы с Лексом посетили волшебный горнолыжный курорт. К слову, лыжница из меня та еще. Кто бы мог подумать, что справиться с одной палкой в воздухе гораздо легче, чем с двумя на земле, — сдержанно посмеявшись, Джинни вдруг приняла серьезный вид и легонько, но вполне ощутимо ущипнула подругу за плечо. — Гермиона, ты меня вообще слушаешь?
В ее голосе не слышалось укора. Скорее наоборот, она очень переживала за подругу, ведь та толком и словом с ней не обмолвилась с того самого момента, как они встретились на вокзале Кинг-Кросс.
— Я… — нехотя вынырнула из собственных размышлений Гермиона, — … если честно, то нет. Прости, пожалуйста, Джинни. Так о чем ты там говорила? — натянуто улыбнувшись, поинтересовалась она, стараясь показаться заинтересованной.
— Забей, — лишь отмахнулась та, не держа на подругу зла. — Я очень переживаю за тебя, Гермиона. Ты точно уверена, что ничего не хочешь мне рассказать? Это из-за Малфоя? Вы с ним поссорились? — повернувшись вполоборота, Джинни с прищуром оглядела стол слизеринцев, но так и не увидела Драко. — А где он, кстати?
— Ты же помнишь, что на его дом напали несколько недель назад, — напомнила Гермиона, в ответ на что получила от Джинни уверенный кивок. — Так вот, сейчас он решает некоторые вопросы, связанные с этим делом, поэтому временно будет отсутствовать.
Гермиона сама поражалась тому, с какой легкостью ложь слетала с ее языка. Еще несколько месяцев назад она была никудышной лгуньей, а сейчас делала это толком и не задумываясь. И Мерлин его знает, стоит ли радоваться такому вот новоприобретенному таланту.
— Ясно. Но ты так и не ответила на мой вопрос.
— Со мной все хорошо, просто до сих пор не могу оправиться от той ситуации с озером.
При упоминании об этом ужасном событии Джинни понимающе качнула головой и беспокойно закусила нижнюю губу.
Стоит сказать, что о случившемся она узнала от Гарри, который посвятил ее в курс дела сразу же после завершения семейного ужина. После этого она с ума сходила от беспокойства, поэтому так и не смогла сомкнуть глаз той ночью. Более того, навестив Гермиону этим же днем в больнице, Джинни ни на секунду не отходила от нее, словно курица-наседка, защищающая своего птенца.
Может, Гермиону и впрямь тревожил тот случай, но сейчас она вновь солгала подруге, выставив на передний план отнюдь не главную причину, обуславливающую ее потерянное состояние. По правде говоря, она бы предпочла еще с десяток раз захлебываться водой, утопая в холодном озере, только бы болезнь Драко отступила.
К тому же, Гермиона не стремилась вываливать на Джинни весь багаж своих проблем еще по одной причине: ее подруга сейчас переживала букетно-конфетный период в отношениях с Лексом, а также радовалась успешно пройденному отбору в команду «Холихедских гарпий». А учитывая то, как близко к сердцу Джинни принимала чужие горести, разговор с Гермионой заметно подпортил бы ей настроение. Так что пусть уж лучше она пребывает в неведении, наслаждаясь белой полосой в жизни.
Кстати сказать, как Гермиона и предполагала, Гарри узнал о том, что их отношениям с Джинни пришел конец, не напрямую от своей экс-возлюбленной. Хотя и ее заслуга в этом имелась. Все дело был в том, что незадолго до ужина он увидел засос на ее шее и сделал соответствующие выводы. Уж тут ему не требовалось быть искусным знатоком в делах любовных, ведь ситуация была более чем очевидной.
Но, несмотря ни на что, Гарри не стал устраивать Джинни скандал и даже простил ей этот низкий поступок, пожелав найти счастье с Лексом. Так или иначе, он бы все равно не смог привязать ее к себе и заставить полюбить его, ведь, как известно, насильно мил не будешь. Однако глупо было отрицать то, что вся эта ситуация порядком подкосила его: с какой стороны не посмотри, факт предательства все равно был на лицо. Гермиона заметила это по тому подавленному состоянию, в котором пребывал Гарри, когда она приходила в отдел магического правопорядка для дачи показаний.
— Всем привет, — тепло поприветствовал друзей Айзек, усаживаясь напротив Гермионы и Джинни.
— Что-то ты припозднился, ужин вот-вот закончится.
— Айзек, у тебя что-то на руке, — оповестила его Гермиона, указывая на тыльную сторону своей ладони.
— Мерлин, спасибо, — усмехнулся он и применил очищающие чары, стирая с руки темное пятно. — Я задержался, потому что был в библиотеке. Эддингтон задал мне написать эссе из-за того, что за день до Святочного бала я опоздал на его занятие. На пять чертовых минут, — недовольно буркнул он, отвечая на слова Джинни, и принялся уплетать картофельную запеканку с фаршем, почти не пережевывая ее. — В каникулы я этим, конечно же, не занимался, поэтому сейчас пришлось в экстренном порядке писать добрых пятнадцать страниц об артефактах, используемых некромантами для призыва мертвых. Как видите, я так увлекся,
