— Зачем вы здесь? — спрашивает Катя.
Глаза эльфа смотрят Кате прямо в душу.
— Но я не могу вам помочь… — шепчет Катя. — Хочу, очень хочу, но — как?
Беззвучный стон, от которого стынет кровь и немеет лицо.
Это ответ, которого Катя не понимает.
А танец продолжается и уносит Катю… Куда?
Неожиданно Кате становится очень страшно. Ей хочется оглянуться…
Но тело не повинуется ей. Ее охватывает панический животный ужас…
* * *
…И Катя просыпается.
За окном воет собака. Похоже, она и разбудила Катю.
Катя лежит на спине, широко открыв глаза. Сердце бешено стучит. Ощущение такое, будто она в самый последний момент успела избежать большой беды. Катя слышит, как рядом мирно посапывает Лейка. Светящиеся цифры электронных часов показывают: тридцать три — двадцать восемь.
Какое-то время Катя не понимает, что в них не так, потом соображает: такого времени не бывает. И понимает, что она не проснулась: просто перескочила из одного сна в другой.
Она поворачивает голову к Лейке, но видит вместо подруги розовый светящийся кокон. Этот кокон пульсирует и переливается огоньками. От него исходит ощущение тепла и мира. Катя привстает и обнаруживает, что может видеть сквозь постель, а там, внизу — еще один источник света. Нечто, расползшееся в стороны, словно огромная медуза, и оно тоже пульсирует и мерцает, но совсем не так, как кокон. То, что внизу, больше похоже на озерцо расплавленной лавы.
Катя глядит на свою руку. Рука похожа на настоящую, только прозрачная и окутанная чем-то похожим на искрящийся пар.
Катя поднимает руку, смотрит сквозь нее и видит…
То, что она видит, заставляет Катю зажмуриться. Но когда она открывает глаза, то видение не исчезает.
«Видение» сидит в компьютерном кресле в непринужденной позе, откинувшись на спинку и выжидающе глядя на Катю сияющими синими, лишенными белков глазами. На «видении» щегольской белый костюм и узкие черные лакированные, очень элегантные туфли. И никакой ауры вокруг. В этом сне он один выглядит настоящим живым человеком. Хотя Катя точно знает, что он — не живой и не человек.
— Здравствуйте, Эдуард Георгиевич, — говорит Катя.
— Здравствуй, Катя, — отвечает призрак с печальной улыбкой.
— Это сон, да? — спрашивает Катя.
Призрак медленно качает головой.
— Тогда где мы? И кто это? — Катя показывает на розовый кокон.
— Ты — в постели. Рядом — твоя подруга. Она спит. И Хищник. Он тоже спит.
Катя смотрит на кокон и видит, что внутри него — спящая Лейка. Обычная спящая Лейка. Катя озирается… Да, она действительно в Лейкиной спальне, но выглядящей совершенно фантастически. Ее наполняют тени. Темные и светлые, цветные, серые, черные…
Всё изменилось, только Селгарин не изменился. Он по-прежнему сидит в кресле и выглядит так, как должен выглядеть человек.
— Что с нами случилось? — спрашивает Катя.
— Ничего.
— Тогда почему всё выглядит по-другому, почему всё светится и расплывается?
— Потому что ты по-другому смотришь.
— Как это?
— Неважно. — И после паузы добавляет: — Не знал, что ты умеешь — так.
— Как? — спрашивает Катя. — Что я умею?
— Многое.
Селгарин кладет ногу на ногу, встряхивает головой, откидывая со лба длинные светлые волосы. Очень человеческий жест.
«Он — призрак, — напоминает себе Катя. — Он мертв. Зачем он здесь?»
— Ты хотела этого, — отвечает Селгарин на ее мысленный вопрос. — Я пришел. Спрашивай.
Катя смотрит на Селгарина, лишенного света. И понимает, что в этом светящемся мире он — ущербен. И сострадание к эльфу вновь пронзает Катино сердце.
— Как вы себя чувствуете, Эдуард Георгиевич? — спрашивает она. — В смысле, я имею в виду, став баньши…
— Ужасно, — спокойно отвечает призрак. — Никогда, в самом страшном видении, я не мог и подумать, что со мной такое случится… — Голос его дрожит. — Я ничем не заслужил такого… — говорит он, и Катя улавливает в его речи знакомые душераздирающие интонации баньши.
— Я ввергнут в то, что ненавистно каждому ши, — тьма, холод, безобразие, смерть. Можешь ли ты понять, каково существу света стать тенью в мире вечных сумерек? Можешь ли ты понять, какую боль причинил мне твой вопрос?
— Извините… — шепчет Катя. — Может быть, я могу вам как-то помочь?
Голос-стон умолкает.
Катя ждет.
— Спасибо за предложение, — уже более спокойно говорит баньши. — Нет, ты — не можешь. Смертный не может провести дух ши в Тир-нан-Ог. Будь я Туат’ха’Данаанн — тогда, возможно… Но я — всего лишь Тил’вит’Тег. И мой дух слишком слаб, чтобы достигнуть Мира-под-Волнами.
— Но может быть… — Катя ищет варианты. — Если похороним ваши кости?
Селгарин вяло машет рукой:
— Это ничего не даст. Хотя, если ты похоронишь мои останки, это будет благое дело. Когда их глодает тролль, мой дух испытывает жестокие муки.
— Тролль? — Катя смотрит вниз, туда, где под кроватью спит Хищник. — Ах, значит, он все-таки припрятал что-то! Я найду их и похороню! — обещает она.
— Только не закапывай их в землю, — предупреждает Селгарин. — Тролль выкопает и перепрячет. Брось в воду, а лучше сожги.
Катя ежится, представив, как будет жечь кости Селгарина. Вонища от них, наверно, будет невероятная. Нет, лучше уж в воду…
— Сделай это — и мне, возможно, станет легче.
— Что-нибудь еще я могу сделать? — спрашивает Катя.
— Может быть. Ты ведь, Катя, не обычный человек. Когда я увидел, что мой плач не трогает тебя, я был поражен.
— Почему?
— Потому что только сиды могут внимать ему равнодушно. Он нестерпим для человеческой души.
— Но тролли… — бормочет Катя. — Они ведь тоже…
— У троллей слишком чувствительные уши, — говорит призрак с презрением. — Мой плач терзает их слух, а не души.
— Тогда, может, я тоже сид, — предполагает Катя.
— Если бы ты оказалась сидом, все было бы гораздо проще, — говорит Селгарин. — Но ты не сид, ты — человек. Ты способна сострадать. Но ты способна и на гораздо большее. Никто не знает, на что ты способна. Разве что Ротгар… — добавляет он с глубокой печалью. — Потому он тебя и ищет. Ты очень дорога ему.
— Да уж, — кривится Катя при упоминании о Ротгаре. — Недаром он собирался меня изнасиловать.
Лицо Селгарина становится еще печальней.
— Та ночь была роковой ошибкой, — говорит он. — Мы все ошибались. С тех пор отношение к тебе Ротгара полностью переменилось. Ротгар больше не станет посягать на твое целомудрие. Он ценит тебя как высшее и непознанное существо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
