Стоило ли говорить, что моё появление не осталось незамеченным. Я уже почти добрался до запасного выхода, который иногда при определённом везении можно было использовать и как вход, как дорогу мне преградили кошки Дафны. Или они уже считали себя моими кошками? Я остановился, чтобы провести каждой по настойчиво подставляемой спинке, а потом они куда-то умчались. Я же, озадаченный тем, как это они меня так ловко выследили, зашёл в дом и побежал переодеваться.
Когда я появился, все уже сидели за столом. Лишь на несколько секунд головы повернулись в мою сторону, а потом присутствующие — родители, крёстные, Флёр с Белиндой, Астория и Панси с Дафной — снова продолжили трапезу. Я прошёл к столу и сел на оставленное мне место. Конечно же, между Дафной и Панси. Они даже бровью не повели, а вот Астория мне приветливо улыбнулась.
— Между прочим, ужин у нас в семь, — строго сказал папа, глядя на часы.
Как будто всю неделю я провёл здесь.
— Прошу прощения, сэр, — откликнулся я, виновато склонив голову. — Больше не повторится, сэр!
Астория мне подмигнула.
В общем-то, вопреки моим опасениям, из моего внезапного исчезновения никто, по крайней мере, из взрослых, не стал делать трагедии. Когда закончился ужин, Астория сразу обогнула стол, повисла у меня на шее и чмокнула в щёку, а потом убежала. Папа поинтересовался, хорошо ли я отдохнул, а мама просто обняла и так держала несколько минут, пока я не начал дрыгаться и вырываться. Ненадолго хватило моей сыновьей любви! Панси с Дафной терпеливо меня ждали, словно примерные девочки, выстроившись в одну шеренгу и сложив руки впереди себя. Мама ещё раз поцеловала меня, а папа потрепал по макушке, и нас оставили одних… Почти одних, не считая убирающих со стола домовых. Я подошёл к ним и замер, раздумывая, что бы такого сказать. “Здравствуйте”? Это было бы банально. Может, в щёчку поцеловать?
— Как ты себя чувствуешь? — спросил я Дафну, наклоняясь к ней с поцелуем.
— На тридцать процентов, — улыбнулась она, довольно зардевшись. — Благодаря тому, что ты остался со мной в последний раз, на следующий день я уже смогла самостоятельно передвигаться.
Она действительно выглядела значительно лучше — глаза блестят, щечки покрыты румянцем…
— А магия? — спросил я, таким же образом приветствуя Панси.
— Нет, магия мне пока противопоказана, — призналась Дафна. — Сгорю, как мотылёк.
— Не надо сгорать, — помотал я головой. — Где ты сегодня ночуешь?
— Дома, — ответила она и предвосхитила мой следующий вопрос: — Ложиться буду в десять.
— Я приду, — кивнул я.
Я решил… Точнее, я понял… ещё вчера или даже позавчера, что разрешения мне спрашивать не нужно. То, что меня раньше иногда бесило в Панси и Дафне, а именно их привычка бесцеремонно распоряжаться моей кроватью, комнатой и вообще мной целиком, теперь казалось совершенно естественным. Таким же образом я мог просто прийти к Дафне и остаться на ночь — конечно, при условии, что буду себя вести прилично. Панси так вообще ночевала в моей спальне, поэтому в её случае условностей изначально было ещё меньше. Во время моего короткого разговора с Дафной она внимательно на меня смотрела, немного склонив голову набок.
— Как продвигаются тренировки? — спросил я её. — Не заскучала ещё?
— С тобой, конечно, веселее, — согласилась она. — А без тебя вообще ничего не получается.
— Значит, завтра увидимся? — улыбнулся я.
— Вообще-то, я надеялась, что перед сном ты нам расскажешь… — замялась она.
— Ничего предосудительного я не делал, — предупредил я её стеснение.
— …Про своё путешествие, — выдохнула она с облегчением и вопросительно посмотрела на меня. — Если, конечно…
— Нет, это не секрет, — ответил я. — Но сегодня я устал и могу рассказать лишь в двух словах.
— Тогда я лучше потерплю, — кивнула она, сделала шаг вперёд, ухватила меня за локоть и нерешительно взглянула в глаза.
Я прижал к себе её голову и ещё раз поцеловал в щёку. Она ответила тем же, отпустила меня и ушла.
— Я тоже, пожалуй, пойду, — сказала Дафна.
— Давай, — согласился я. — Мне нужно ещё переговорить с папой.
Она решила, что свежеизобретённая традиция поцелуев в щёку вполне неплоха, и исправно выполнила обряд перед уходом. Я некоторое время смотрел ей вслед. Конечно, она ещё не порхала, как бабочка, и я знал, что мог бы это исправить, останься я здесь шесть дней назад, но ни сожаления, ни вины по поводу своего бегства я почему-то не испытывал. Я получил очень нужное и своевременное знание, которое заключалось в том, что мои змейки без меня не могут. Неделю назад меня их потребность в моём обществе представлялась мне назойливым приставанием, направленным на доведение меня до состояние полного бешенства. Теперь всё изменилось, и их присутствие не вызывало у меня никаких вопросов, даже наоборот — мне было, мягко говоря, некомфортно, если время от времени они не появлялись у меня перед глазами. Попросту, я без них скучал. Но это всё не означало, что я готов с ними помириться — отнюдь! Я был по-прежнему чертовски зол на Панси и испытывал недовольство по поводу заступничества Дафны.
Новости, пришедшие ночью от Дублёра, всполошили меня настолько, что я вскочил чуть ли не с первыми лучами солнца — постаравшись, однако, не потревожить Дафну, руку из-под которой я по миллиметру вытаскивал в течение пяти минут — и побежал сцеживать свежие воспоминания в банку. Сделав пару кругов по дому, я понял, что терпеть больше не могу, и пошёл нарезать круги уже снаружи, в саду. Поэтому к моменту, когда все стали собираться к завтраку, пар из меня уже вышел, чему не в последнюю очередь поспособствовал обжигающе-ледяной душ после зарядки.
— Алекс, перестань прыгать на стуле, — попросил меня отец, когда я уже порвал омлет, уничтожил горку тостов с утиным паштетом и приступил к планомерному выметанию пирожных с блюда, которое кто-то неосторожно поставил прямо передо мной.
Впрочем, судя по взглядам, которые на меня бросала дамская часть коллектива, именно так всё и было задумано. В таком случае, не буду их разочаровывать!
Я понял, что и вправду весь извертелся не в силах уже молчать.
— То есть, до конца завтрака ты точно не дотерпишь? — спросил папа.
— Они встретились с аборигенами, — выпалил я и тут же заткнул рот эклером, давая понять, что всё, что я хотел сказать, я сказал.
Это не было неожиданностью — наоборот, удивление вызывало то, что целых восемь дней нас никто не беспокоил. Однако, новости — всегда новости.
— Ну и? — с беспокойством спросила Флёр, только что не заглядывая мне между зубов.
Я улыбнулся ей, показал на кусочек пирожного и отправил его в рот. Теперь положение поменялось, и все, кроме меня, сидели, как на иголках, а я тем временем спокойно заканчивал завтрак. Папа, быстро разобравшись в происходящем, усмехнулся. Закончив трапезу, все дружно вскочили, только что не роняя стулья, и устремились в гостиную-читальню, где мы обычно обсуждали новости и строили планы, причём папа с Дэниелом, пропустив, конечно, всех дам, долго толкались в дверях, кто пройдёт первым, пока на втиснулись туда вместе. И эти люди запрещают мне ковыряться в носу! Панси с Дафной взяли на себя труд позаботиться о том, чтобы я не задержался в пути, подхватили под локотки и отвели вслед за остальными. Упирался я только для виду, конечно. Ну, и для того, чтобы мои змеи как можно дольше не выпускали меня из своих цепких лапок.
— Я не знаю, докладывала ли миссис Лестрейндж, что день назад, когда она возвращалась, в километре от Арки она видела с высоты вставших лагерем людей, — начал я. Дэниел кивнул, и я тогда продолжил: — Утром мы традиционно начали тренировку, и где-то через полчаса сработало охранное заклинание, которое она выставила… В общем, давайте лучше посмотрим в действии…
Я выудил из банки первый фрагмент, поместил его в коллективный Омут Памяти и включил камеру, которая должна была записать происходящее для Димы. Над столом возникла картинка столь знакомой мне степи в обрамлении скалистых гор с по-прежнему дымящим вулканом.
Беллатрикс опустила палочку и насторожилась.
— Так, у нас гости, — сказала она. — Действуем по плану. Они идут оттуда, значит, ты становишься за вон тот камень…
— Да я уже вроде как могу и сам за себя постоять… — отозвался я голосом, несколько более низким, чем мой нынешний.
Панси, которая так и не отпустила до сих пор мой локоть, сильнее его сжала, вся задрожав от этого сочного баритона. Я бросил на неё взгляд и усмехнулся — глаза её восторженно сияли, когда она глядела на немного повзрослевшую и подросшую версию меня. Думаю, это должно ей послужить самым убедительным аргументом впредь даже головы не поворачивать в сторону других.
— Ты будешь делать, что я скажу, — спокойно ответила Беллатрикс, вставая по другую сторону камня. — Лучшая защита против любого оружия — метр камня или метр железа. Я не стесняюсь использовать щит…
