– Вы чего творите? – спросил у Броварского Колотов. – Промазать трудно?
– Рано еще нам мазать, – ответил львовянин.
Следующим ударом Фоменко снова вывел «Динамо» вперед – 3:2. Но Покора счет сравнял – 3:3. Матвиенко и Чорба тоже забили по голу. Таким образом осталось еще два удара. Счет – 4:4. Первым к мячу подошел динамовец Веремеев. Долго устанавливал мяч на отметке, затем точно пробил – 5:4. Следом к мячу подошел львовянин Савка. Тоже долго устанавливал мяч, а для разбега отошел метров на пять. Стадион замер. Савка разбежался, ударил по мячу и тот… свечой взвился в воздух и пролетел метрах в трех над воротами. Так киевляне все-таки выиграли, но заработали не два нужных им очка, а всего лишь одно. А если бы полтора года назад их начальство не пожадничало и заплатило львовянам обещанные деньги, то сегодня все сложилось бы совершенно иначе. Но поезд, как говорится, уже ушел. «Арарат», выиграв в тот же день у себя дома у минского «Динамо», оторвался от киевлян на то самое, потерянное во Львове, очко – 35 против 34.
20 октября 1973 года, суббота, Москва, стадион «Динамо», матч «Динамо» (Москва) – «Торпедо» (Москва)
– Как думаешь, Константин, может быть сегодня сговор или нет? – спросил у Бескова его приятель Ярослав Слащев, усаживаясь рядом с ним на лавку стадиона.
– Шутишь? – искренне удивился Бесков. – За динамовцами по пятам идут сразу четыре команды, которые имеют реальные шансы взять вместо них «бронзу».
– Но торпедовцам грозит вылет – неужели москвичи не помогут москвичам? – продолжал вопрошать Слащев.
– При другом раскладе, может быть, и помогли бы, но только не сегодня. А торпедовцы сами виноваты в своих бедах. Девять поражений подряд – это же надо умудриться?
– Да, лет пять назад «Торпедо» называли очень перспективной командой, да и по возрасту они были чуть ли не самыми молодыми в высшей лиге, – вздохнул Слащев. – А теперь из того состава остались лишь трое: Дегтярев, Смирнов да Никонов. Вот и проводит команда свой худший сезон в истории.
– Виктора Шустикова они зря отпустили в тренеры – мог бы еще поиграть, – посетовал Бесков. – После его ухода центральное место в обороне оголилось и голы торпедовцам стали забивать с таких позиций, на которые классная команда не должна допускать соперников. Думаю, и сегодня мы это увидим.
– А я подозреваю, что динамовцам придется несладко – они уже который матч подряд не могут выиграть здесь, на своем стадионе, в основное время. А торпедовцам терять нечего – они, как раненый зверь, будут огрызаться. Короче, интересный футбол сегодня может получиться.
Бесков не стал спорить с этим выводом, поскольку думал точно так же, иначе вряд ли бы пришел сегодня на стадион. Хотя погода сегодня не жаловала – было всего лишь два градуса тепла. Поэтому трибуны «Динамо» были заполнены более чем на четверть – всего стадион вмещал 54 тысячи зрителей.
– Надо же, кто соизволил сегодня пожаловать, – вырвалось внезапно у Бескова.
Поймав вопросительный взгляд своего приятеля, тренер указал рукой чуть правее. Там к своему месту в ложе гостей пробирался человек в кепке и с поднятым у плаща воротником. Лицо его было сосредоточенным, взгляд каким-то застывшим.
– Это заместитель начальника управления футбола Леонид Зольский, – представил Бесков незнакомца своему приятелю. – Странно, обычно он на такие матчи не приходит.
– Ну, почему же – играют две московские команды, причем одна из них в зоне вылета. Вот наше футбольное начальство и соизволило придти, – высказал свое предположение Слащев.
– Прийти-то пришел, но смурной какой-то, прямо на себя не похож. Леонид Карпыч! – крикнул Бесков чиновнику и помахал ему рукой.
В роли Зольского выступал сотрудник КГБ Яков Ильин, тщательно загримированный опытным гримером на Лубянке за несколько часов до матча. Вместе с ним на стадион приехала и целая группа чекистов, которая под видом болельщиков рассредоточилась поблизости от «Зольского» на трибунах. Они должны были зафиксировать момент встречи своего подопечного с главой московского тотализатора Банкиром, который находился на этом же стадионе. Для этого у двух чекистов были с собой портативные видеокамеры, с помощью которых они собирались запечатлеть каждого, кто начал бы крутиться поблизости от «Зольского».
20 октября 1973 года, суббота, Чили, Сантьяго, «Арена бокса»
Когда в зале «Арены бокса» появился глава Правительственной хунты Аугусто Пиночет со своей свитой, раздался оглушительный свист. Отправляясь сюда, каудильо предполагал, что большая часть зрителей встретит его отнюдь не овациями. Но свист был настолько оглушительным, что Пиночета это покоробило – он вдруг ясно осознал, что ни лично его, ни его власть большинство чилийцев не уважают и, видимо, не сильно боятся. Понял это и по достоинству оценил и Валентин Гранаткин, который просто не мог пропустить этот поединок, плененный вчера личностью одного из ее участников.
Тем временем на ринге уже находились главные участники предстоящего поединка. Два финалиста турнира – Элой Перес и Анджей Кравчик. У каждого за плечами было по две победы, причем у Переса обе были нокаутом, а у Кравчика всего одна и одна победа за явным преимуществом. И это придавало их поединку дополнительную остроту.
Молина и Райнери за ходом всего турнира наблюдали по телевизору, восхищаясь успехами своего подопечного – Кравчика. Все шло согласно тому плану, который они наметили, хотя у Молина были некие сомнения на этот счет. Их он и озвучил, когда они уселись перед телевизором, чтобы увидеть финал турнира.
– Ты предупредил поляка, что сегодня он должен обязательно проиграть? – спросил Молина, потягивая из банки пиво.
– Я сделал это около пяти раз, – ответил Райнери, дымя сигарой. – Он обещал сделать все, как я ему сказал.
– На каком раунде он должен сломаться?
– На восьмом или девятом – он сам выберет.
– А его тренер об этом знает?
– Естественно, Риос тоже в курсе.
Едва прозвучал гонг, как Перес бросился в атаку, пытаясь уже на первых минутах подавить своего противника. Собственно, то же самое он делал и в двух предыдущих поединках, поэтому победы одерживал уже в начале – в первом бою это случилось в третьем раунде, во втором – в четвертом. Кравчик об этом знал, поскольку внимательно следил за теми боями из зала и делал соответствующие выводы. Поэтому он сдержал первый натиск противника – сначала умело закрывая лицо и корпус, а затем, когда частота ударов усилилась, стал быстро перемещаться по рингу, не давая сопернику возможности загнать его в угол. При этом Кравчик все время держал в голове предупреждение Риоса: «Запомни, сынок: левша чаще всего проводит прямой левой или снизу в голову или в туловище». И Кравчик не давал противнику этого шанса. Так закончился первый раунд.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
